Saturday, December 31, 2011
Monday, December 26, 2011
События недельной давности
в середине ноября сделал новый паспорт из-за отсутствия пустых страниц
и укатил из страны
отсутствовал почти месяц
неделю назад поездом еду из Москвы в Минск
поезд прибывает в 2 ночи
выхожу на полупустой вокзал и с другом идем к обменнику поменять денег
стою жду его ...подходит сотрудник милиции... обращается ко мне по имени отчеству и уточняет я ли это
открывает папку и предлагает отойти в сторонку дабы откатать пальцы...
в папке лежит распечатка из паспортного стола с моей анкетой
я отказываюсь и он выписывает какое то предписание...
на незаполненном бланке предлагает поставить подпись
я отказываюсь и ставлю подпись на уже заполненном бланке и обещаю придти и откататься
неужели в стране все так плохо что тех кто не сдал отпечатки уже встречают по ночам на вокзалах?
1. он заполнил один бланк (название документа не вспомню, но звучало что то вроде "НАПРАВЛЕНИЕ на дактилоскопию";)
Копию этого направления он заполнять поленился и попросил меня поставить подпись на пустом бланке
я отказался и подписался только на заполненном... который ему назад и вручил
2. у меня на руках соответственно ничего не осталось
а у него подписанное мной направление и обещание сходить откататься ))))
по содержанию не вспомню, потому как в поезде был бурно отмечен факт возвращения на родину из дальних краев
и из поезда я вышел в полукаматозном состоянии
что удивительно - на голове был капюшон закрывающий пол лица... (пытался согреться после жарких стран)
но внимательный страж порядка смог разглядеть меня и узнать
Честь ему и хвала )))
OVERMARS, 26 декабря 2011 11:43
и укатил из страны
отсутствовал почти месяц
неделю назад поездом еду из Москвы в Минск
поезд прибывает в 2 ночи
выхожу на полупустой вокзал и с другом идем к обменнику поменять денег
стою жду его ...подходит сотрудник милиции... обращается ко мне по имени отчеству и уточняет я ли это
открывает папку и предлагает отойти в сторонку дабы откатать пальцы...
в папке лежит распечатка из паспортного стола с моей анкетой
я отказываюсь и он выписывает какое то предписание...
на незаполненном бланке предлагает поставить подпись
я отказываюсь и ставлю подпись на уже заполненном бланке и обещаю придти и откататься
неужели в стране все так плохо что тех кто не сдал отпечатки уже встречают по ночам на вокзалах?
1. он заполнил один бланк (название документа не вспомню, но звучало что то вроде "НАПРАВЛЕНИЕ на дактилоскопию";)
Копию этого направления он заполнять поленился и попросил меня поставить подпись на пустом бланке
я отказался и подписался только на заполненном... который ему назад и вручил
2. у меня на руках соответственно ничего не осталось
а у него подписанное мной направление и обещание сходить откататься ))))
по содержанию не вспомню, потому как в поезде был бурно отмечен факт возвращения на родину из дальних краев
и из поезда я вышел в полукаматозном состоянии
что удивительно - на голове был капюшон закрывающий пол лица... (пытался согреться после жарких стран)
но внимательный страж порядка смог разглядеть меня и узнать
Честь ему и хвала )))
OVERMARS, 26 декабря 2011 11:43
Thursday, December 22, 2011
Георгий Бухтаревич: Если милиционер подложил "липу" - значит, ты уже изначально виновен
Дважды орденоносца Боевого Красного знамени Георгия Бухтаревича оштрафовали за "неподчинение" сотруднику ГАИ. "Неподчинение" проявилось в том, что боевой летчик, прошедший Афган, требовал соблюсти законную процедуру дактилоскопирования.
Сотрудник ОГАИ Лидского РОВД, не мудрствуя лукаво, обвинил афганца в "неподчинении", а суд Лидского района не стал и разбираться…
54-летний житель Лиды Георгий Бухтаревич прошел Афганистан, боевой летчик, совершивший 386 боевых вылетов, и Родина по достоинству оценила его заслуги, наградив двумя орденами Боевого Красного знамени, орденом "За службу Родине в Вооруженных Силах СССР" 3-й степени. Орден Боевого Красного знамени считается высшей боевой наградой. К слову, в Беларуси боевых летчиков-штурмовиков, совершивших такое количество боевых вылетов, нет.
20 декабря судья суда Лидского района Максим Филатов признал Георгия Бухтаревича виновным в нарушении статьи 23.4 Кодекса об административных правонарушениях (неповиновение законному распоряжению или требованию должностного лица при исполнении им служебных полномочий) и оштрафовал на 700 тысяч белорусских рублей.
"Неповиновение расценивается как в 37-м: шаг влево, шаг вправо - расстрел", - мрачно шутит афганец.
В чем же проявилось неповиновение? Это обстоятельство требует пояснений.
История началась в октябре 2011 года. Инспектор ОГАИ Лидского РОВД 28-летний старший лейтенант Павел Кирильчук позвонил сыну афганца, проживающему в Минске, с требованием установить местонахождение отца. Когда сын спросил о причине розыска, последовал ответ: "Для дактилоскопии".
Вечером сам Георгий Бухтаревич позвонил Павлу Кирильчику на мобильный с законным вопросом: "На каком основании терроризируете мою семью?"
ГАИшник заявил, что начальство поручило разыскать, а на вопрос о «законных основаниях для розыска» последовал весьма странноватый ответ: "Вы знаете, начальство заставляет…"
На что Георгий Бухтаревич заявил: "Прошу больше не терроризировать членов моей семьи…». И попросил выслать повестку домой, как и положено по закону.
"После этого пошли звонки: первый, второй, третий… Звонит как-то: "Георгий Анатольевич, надо бы встретиться". "Зачем?" "Нужно вручить направление на дактилоскопию". "Есть направление?" "Есть". "Из военкомата?". "Да". А я ведь знаю, что такой формы в военкомате не существует. Кирильчук бросил трубку, - рассказывает Георгий Бухтаревич. - Был на даче. Снова звонок. Снова Кирильчук: "Вы где?" "А вам какая разница?" "Нужно передать направление". "Приезжайте, передавайте". Опять бросил трубку.
4 ноября я был в гараже, делал свою машину "Жигули" - для дачи. Снова звонок, снова Кирильчук: "Нужно срочно передать направление на дактилоскопию. Начальник заставляет". Старший лейтенант, гаишник, 28 лет, - плачется. Жалко мне его стало - человек молодой, ему жить еще да жить, жалко стало. Объяснил подробно, как доехать".
Спустя какое-то время заходит в гараж Павел Кирильчук. Оторвал листок-направление, вручил мне. Пообщались с ним всего 3-5 минут. Он привел с собой двух девушек: учащихся 4-го курса Лидского колледжа Екатерину Дайлидко и Илону Пискунову, которые проходят практику в ГАИ - в качестве понятых. У одной Георгий Бухтаревич переписал паспортные данные, вторая убежала.
"Отдал мне направление, хотя это документом» назвать нельзя: не указано, куда я должен явиться, в какое подразделение, не указал сроки. Сели - уехали", - продолжает Георгий Бухтаревич.
Далее в один из дней Георгий Бухтаревич получает одновременно и повестку в суд, и копию протокола Лидского РОВД, "СОСТРЯПОННОГО"!!!! по рапорту старшего лейтенанта ОГАИ Павла Кирильчука, по протоколу опроса, который он составлял (по его показаниям в "суде" возле гаража, а Георгий Бухтаревич находился в гараже) об административном правонарушении - конверты сохранились. "Хотя никакого протокола опроса я и в глаза не видел - только вручил "направление» на дактилоскопию", - говорит Г.Бухтаревич.
6 декабря судья суда Лидского района Максим Филатов начал рассмотрение административного дела в отношении Георгия Бухтаревича.
"Прихожу на суд один, там находится судья и секретарь. Судья сразу показал, что он здесь главный, ты - никто. Хотя бы тем, что командовал "Встаньте, сядьте (при том, что у меня нога больная). Единственное, что мне запомнилось с этого заседания, фраза судьи: "Отдайте свои пальцы - и дело с концом!". На что я ответил: "Если это будет законно, не будет нарушать моих конституционных прав - отдам". Он намекнул мне на террористов Коновалова и Ковалева (я, кстати, подписал петицию, чтобы им изменили меру пресечения; не буду судить, виновны или невиновны, но это дело очень темное и недоказанное) - я эту реплику пропустил. Он спрашивает: "Значит, не пойдете?", на что я ответил: "Нет, не пойду, пока не предоставят законные основания", - рассказывает Георгий Бухтаревич.
15 декабря суд продолжился - уже со "свидетелями". И кто же выступает свидетелями? Старший лейтенант, гаишник Павел Кирильчук, подавший рапорт о правонарушении, и две учащиеся Лидского колледжа: Екатерина Дайлидко и Илона Пискунова, которые проходят практику в ГАИ. Все завязаны на одном ведомстве.
Георгий Бухтаревич отметил путаные показания всех троих "свидетелей". Всем троим афганец задавал вопрос: "на чем сотрудник ГАИ писал протокол опроса?". Павел Кирильчук ответил: Возле гаража, одна из девушек ответила: "на столе" (заваленном запчастями?), вторая: на капоте (машина повернута капотом к стенке). Такие же противоречивые ответы прозвучали и на вопрос о времени, проведенном в гараже: Павел Кирильчук - 3-5 минут, свидетельница - минут 10, вторая свидетельница - минут 20.
Более того, Павел Кирильчук, с его слов в суде, приезжал вручить направление на дактилоскопию. Но приезжал уже с оборудованием для дактилоскопии: помазком и краской, которые оставил в машине. "Вот так: помазок и краски, - смеется афганец. - Краска наносится на пластинку и размазывается валиком, а гаишник - с помазком. Далее: руки дактилоскопируемого гражданина должны быть чисто вымыты и тщательно высушены. Я в гараже, руки в мазуте…", - отмечает Григорий Бухтаревич.
Афганец возмущен поведением самого судьи: "На этом заседании судья Филатов М.А. унижал мое достоинство перед детьми: моему старшему сыну - 29 лет, гаишнику - 28 лет, а "свидетельницам" - по 22 года. Судья перед детьми заставляет меня, еще неосужденного, не лишенного в правах, называть их по имени-отчеству. Причем, сам судья не удосужился выучить даже мою фамилию, обращался ко мне: "Бахтеревич".
Георгий Бухтаревич заявил ходатайство - пригласить в качестве свидетеля соседа по гаражу, подполковника 65-ти лет, тоже "афганца", орденоносца, уволившегося с военной службы в должности заместителя командира дивизии по ИАС, который мог бы подтвердить, сколько времени в гараже провели Павел Кирильчук с "понятыми" во время первого и единственного визита; ходатайство отклонено.
"Если до того заседания я имел какое-то доверие к суду, то в процессе этого заседания потерял надежду на полное, объективное, беспристрастное рассмотрение дела; я видел - решение уже вынесено", - говорит афганец.
Решение объявлено 20 декабря: судья суда Лидского района Максим Филатов признал Георгия Бухтаревича виновным в нарушении статьи 23.4 кодекса об административных правонарушениях (неповиновение законному распоряжению или требованию должностного лица при исполнении им служебных полномочий) и оштрафовал на 700 тысяч белорусских рублей.
"Если милиционер подложил "липу" - значит, ты уже изначально виновен, любой гражданин виновен. Кто-то из великих сказал: пусть погибнет мир, но восторжествует правосудие! Здесь правосудием и не пахнет.
Более того, судья Филатов показал, что если один из участников процесса имеет отношение к милиции, к органам, то для него не существует ответственности за ложные показания. Я уверен, все трое «свидетелей» давали подписки не лжесвидетельствовать. Если ты милиционер - ври сколько угодно, все равно к ответственности не привлекут", - резюмировал Георгий Бухтаревич.
Дважды орденоносец Боевого Красного знамени Георгий Бухтаревич намерен обжаловать незаконный, по его мнению, приговор.
http://www.belaruspartisan.org/bp-forte/?page=100&backPage=13&news=115638&newsPage=0
Сотрудник ОГАИ Лидского РОВД, не мудрствуя лукаво, обвинил афганца в "неподчинении", а суд Лидского района не стал и разбираться…
54-летний житель Лиды Георгий Бухтаревич прошел Афганистан, боевой летчик, совершивший 386 боевых вылетов, и Родина по достоинству оценила его заслуги, наградив двумя орденами Боевого Красного знамени, орденом "За службу Родине в Вооруженных Силах СССР" 3-й степени. Орден Боевого Красного знамени считается высшей боевой наградой. К слову, в Беларуси боевых летчиков-штурмовиков, совершивших такое количество боевых вылетов, нет.
20 декабря судья суда Лидского района Максим Филатов признал Георгия Бухтаревича виновным в нарушении статьи 23.4 Кодекса об административных правонарушениях (неповиновение законному распоряжению или требованию должностного лица при исполнении им служебных полномочий) и оштрафовал на 700 тысяч белорусских рублей.
"Неповиновение расценивается как в 37-м: шаг влево, шаг вправо - расстрел", - мрачно шутит афганец.
В чем же проявилось неповиновение? Это обстоятельство требует пояснений.
История началась в октябре 2011 года. Инспектор ОГАИ Лидского РОВД 28-летний старший лейтенант Павел Кирильчук позвонил сыну афганца, проживающему в Минске, с требованием установить местонахождение отца. Когда сын спросил о причине розыска, последовал ответ: "Для дактилоскопии".
Вечером сам Георгий Бухтаревич позвонил Павлу Кирильчику на мобильный с законным вопросом: "На каком основании терроризируете мою семью?"
ГАИшник заявил, что начальство поручило разыскать, а на вопрос о «законных основаниях для розыска» последовал весьма странноватый ответ: "Вы знаете, начальство заставляет…"
На что Георгий Бухтаревич заявил: "Прошу больше не терроризировать членов моей семьи…». И попросил выслать повестку домой, как и положено по закону.
"После этого пошли звонки: первый, второй, третий… Звонит как-то: "Георгий Анатольевич, надо бы встретиться". "Зачем?" "Нужно вручить направление на дактилоскопию". "Есть направление?" "Есть". "Из военкомата?". "Да". А я ведь знаю, что такой формы в военкомате не существует. Кирильчук бросил трубку, - рассказывает Георгий Бухтаревич. - Был на даче. Снова звонок. Снова Кирильчук: "Вы где?" "А вам какая разница?" "Нужно передать направление". "Приезжайте, передавайте". Опять бросил трубку.
4 ноября я был в гараже, делал свою машину "Жигули" - для дачи. Снова звонок, снова Кирильчук: "Нужно срочно передать направление на дактилоскопию. Начальник заставляет". Старший лейтенант, гаишник, 28 лет, - плачется. Жалко мне его стало - человек молодой, ему жить еще да жить, жалко стало. Объяснил подробно, как доехать".
Спустя какое-то время заходит в гараж Павел Кирильчук. Оторвал листок-направление, вручил мне. Пообщались с ним всего 3-5 минут. Он привел с собой двух девушек: учащихся 4-го курса Лидского колледжа Екатерину Дайлидко и Илону Пискунову, которые проходят практику в ГАИ - в качестве понятых. У одной Георгий Бухтаревич переписал паспортные данные, вторая убежала.
"Отдал мне направление, хотя это документом» назвать нельзя: не указано, куда я должен явиться, в какое подразделение, не указал сроки. Сели - уехали", - продолжает Георгий Бухтаревич.
Далее в один из дней Георгий Бухтаревич получает одновременно и повестку в суд, и копию протокола Лидского РОВД, "СОСТРЯПОННОГО"!!!! по рапорту старшего лейтенанта ОГАИ Павла Кирильчука, по протоколу опроса, который он составлял (по его показаниям в "суде" возле гаража, а Георгий Бухтаревич находился в гараже) об административном правонарушении - конверты сохранились. "Хотя никакого протокола опроса я и в глаза не видел - только вручил "направление» на дактилоскопию", - говорит Г.Бухтаревич.
6 декабря судья суда Лидского района Максим Филатов начал рассмотрение административного дела в отношении Георгия Бухтаревича.
"Прихожу на суд один, там находится судья и секретарь. Судья сразу показал, что он здесь главный, ты - никто. Хотя бы тем, что командовал "Встаньте, сядьте (при том, что у меня нога больная). Единственное, что мне запомнилось с этого заседания, фраза судьи: "Отдайте свои пальцы - и дело с концом!". На что я ответил: "Если это будет законно, не будет нарушать моих конституционных прав - отдам". Он намекнул мне на террористов Коновалова и Ковалева (я, кстати, подписал петицию, чтобы им изменили меру пресечения; не буду судить, виновны или невиновны, но это дело очень темное и недоказанное) - я эту реплику пропустил. Он спрашивает: "Значит, не пойдете?", на что я ответил: "Нет, не пойду, пока не предоставят законные основания", - рассказывает Георгий Бухтаревич.
15 декабря суд продолжился - уже со "свидетелями". И кто же выступает свидетелями? Старший лейтенант, гаишник Павел Кирильчук, подавший рапорт о правонарушении, и две учащиеся Лидского колледжа: Екатерина Дайлидко и Илона Пискунова, которые проходят практику в ГАИ. Все завязаны на одном ведомстве.
Георгий Бухтаревич отметил путаные показания всех троих "свидетелей". Всем троим афганец задавал вопрос: "на чем сотрудник ГАИ писал протокол опроса?". Павел Кирильчук ответил: Возле гаража, одна из девушек ответила: "на столе" (заваленном запчастями?), вторая: на капоте (машина повернута капотом к стенке). Такие же противоречивые ответы прозвучали и на вопрос о времени, проведенном в гараже: Павел Кирильчук - 3-5 минут, свидетельница - минут 10, вторая свидетельница - минут 20.
Более того, Павел Кирильчук, с его слов в суде, приезжал вручить направление на дактилоскопию. Но приезжал уже с оборудованием для дактилоскопии: помазком и краской, которые оставил в машине. "Вот так: помазок и краски, - смеется афганец. - Краска наносится на пластинку и размазывается валиком, а гаишник - с помазком. Далее: руки дактилоскопируемого гражданина должны быть чисто вымыты и тщательно высушены. Я в гараже, руки в мазуте…", - отмечает Григорий Бухтаревич.
Афганец возмущен поведением самого судьи: "На этом заседании судья Филатов М.А. унижал мое достоинство перед детьми: моему старшему сыну - 29 лет, гаишнику - 28 лет, а "свидетельницам" - по 22 года. Судья перед детьми заставляет меня, еще неосужденного, не лишенного в правах, называть их по имени-отчеству. Причем, сам судья не удосужился выучить даже мою фамилию, обращался ко мне: "Бахтеревич".
Георгий Бухтаревич заявил ходатайство - пригласить в качестве свидетеля соседа по гаражу, подполковника 65-ти лет, тоже "афганца", орденоносца, уволившегося с военной службы в должности заместителя командира дивизии по ИАС, который мог бы подтвердить, сколько времени в гараже провели Павел Кирильчук с "понятыми" во время первого и единственного визита; ходатайство отклонено.
"Если до того заседания я имел какое-то доверие к суду, то в процессе этого заседания потерял надежду на полное, объективное, беспристрастное рассмотрение дела; я видел - решение уже вынесено", - говорит афганец.
Решение объявлено 20 декабря: судья суда Лидского района Максим Филатов признал Георгия Бухтаревича виновным в нарушении статьи 23.4 кодекса об административных правонарушениях (неповиновение законному распоряжению или требованию должностного лица при исполнении им служебных полномочий) и оштрафовал на 700 тысяч белорусских рублей.
"Если милиционер подложил "липу" - значит, ты уже изначально виновен, любой гражданин виновен. Кто-то из великих сказал: пусть погибнет мир, но восторжествует правосудие! Здесь правосудием и не пахнет.
Более того, судья Филатов показал, что если один из участников процесса имеет отношение к милиции, к органам, то для него не существует ответственности за ложные показания. Я уверен, все трое «свидетелей» давали подписки не лжесвидетельствовать. Если ты милиционер - ври сколько угодно, все равно к ответственности не привлекут", - резюмировал Георгий Бухтаревич.
Дважды орденоносец Боевого Красного знамени Георгий Бухтаревич намерен обжаловать незаконный, по его мнению, приговор.
http://www.belaruspartisan.org/bp-forte/?page=100&backPage=13&news=115638&newsPage=0
Sunday, December 11, 2011
Письмо в Редакцию. В Белоруссии не так все радужно, как кажется. Обязательная дактилоскопия
Вы как то очень радужно пишете о Беларуси и Лукашенко.
Расскажу Вам о дактилоскопии в Беларуси как репетиции последних времен близких к антихристовым.
В нарушение Конституции и усилиями юристов Палаты Представителей и Конституционного суда была оправдана так называемая обязательная дактилоскопия военнообязанных, а это около 2,5 млн человек.
Написать в законе "ОБЯЗАНЫ" пройти дактилоскопию не могут - явное противоречие конституции и нарушение прав, поэтому в законе написали "ПОДЛЕЖАТ" дактилоскопированию.
Порядка дактилоскопирования военнообязанных нет. Обязанность проведения дактилоскопии лежит на органах внутренних дел. Соответственно, если человек не хочет пройти дактилорегистрацию, то наказание за это быть не может, т.к. она хоть и обязательная и он подлежит ей, но вы её проходить не обязаны, т.к. нарушаются права указанные в конституции - которая является основой государства.
Так вот, ТРАКТОВАТЬ этот закон ОВД стало так (естественно с подачи высшей власти):
Раз Вы "ПОДЛЕЖИТЕ", а мы "ОБЯЗАНЫ", то мы Вам выдвигаем "ЗАКОННОЕ" требование пройти дактилоскопию, а если Вы не прошли, то Вы не подчинились "ЗАКОННОМУ" требованию работника ОВД при исполнении, а за это нарушение уже есть статья в Административном кодексе и приличный штраф. Причем уплата штрафа НЕ ПРЕПЯТСТВУЕТ выдвижению работником ОВД нового «ЗАКОННОГО» требования.
Мало по малу за 2 года, подцепив на этот крючок военнообязанных почти всех и откатали. Остались единицы.
Но и это еще не всё. Сейчас сверху ТУПО поставлена задача ЗАВЕРШИТЬ дактилоскопирование военнообязанных на 100% до нового 2012 года. И теперь так как еще не все хотят мириться с беспределом и пытаются уйти от этой незаконной процедуры даже путем привлечения к административной ответственности, так сейчас с ОВД тупо приезжают к человеку, насильно везут в РОВД и ОТКАТЫВАЮТ. Протестов НИКАКИХ, т.к. остались пара тысяч человек. Всех остальных уже наклонили и нагнули.
ВСЕ ФИНАЛ!
К чему я все это. Многие священники и священноначалие говорят, что мол, когда наступят времена антихриста, то у человека будет выбор типа хлеб или крест. Хочешь принимать печать? Принимай и иди а ад, а не хочешь, просто не сможешь покупать и продавать и будешь голодной смертью умирать, но Бог поможет и ты спасешься.
ТАК ВОТ! ОНИ ВАМ ВРУТ! НИКАКОЙ ДОБРОВОЛЬНОСТИ ПРИНЯТИЯ ПЕЧАТИ НЕ БУДЕТ. НИКАКОГО ВЫБОРА.
Да, возможно в начале она будет по желанию, как сейчас УЭК в России, но через короткое время к Вам просто ТУПО будут приезжать и ставить печать. Поэтому и говорится, что надо бежать в удаленные и глухие места.
И репетиции этого антихристового времени уже вовсю идут.
ЯРКИЙ ПРИМЕР - БЕЛАРУСЬ
Житель города Минск, Валентин - военнообязанный
http://3rm.info/18474-pismo-v-redakciyu-v-belorussii-ne-tak-vse.html
Расскажу Вам о дактилоскопии в Беларуси как репетиции последних времен близких к антихристовым.
В нарушение Конституции и усилиями юристов Палаты Представителей и Конституционного суда была оправдана так называемая обязательная дактилоскопия военнообязанных, а это около 2,5 млн человек.
Написать в законе "ОБЯЗАНЫ" пройти дактилоскопию не могут - явное противоречие конституции и нарушение прав, поэтому в законе написали "ПОДЛЕЖАТ" дактилоскопированию.
Порядка дактилоскопирования военнообязанных нет. Обязанность проведения дактилоскопии лежит на органах внутренних дел. Соответственно, если человек не хочет пройти дактилорегистрацию, то наказание за это быть не может, т.к. она хоть и обязательная и он подлежит ей, но вы её проходить не обязаны, т.к. нарушаются права указанные в конституции - которая является основой государства.
Так вот, ТРАКТОВАТЬ этот закон ОВД стало так (естественно с подачи высшей власти):
Раз Вы "ПОДЛЕЖИТЕ", а мы "ОБЯЗАНЫ", то мы Вам выдвигаем "ЗАКОННОЕ" требование пройти дактилоскопию, а если Вы не прошли, то Вы не подчинились "ЗАКОННОМУ" требованию работника ОВД при исполнении, а за это нарушение уже есть статья в Административном кодексе и приличный штраф. Причем уплата штрафа НЕ ПРЕПЯТСТВУЕТ выдвижению работником ОВД нового «ЗАКОННОГО» требования.
Мало по малу за 2 года, подцепив на этот крючок военнообязанных почти всех и откатали. Остались единицы.
Но и это еще не всё. Сейчас сверху ТУПО поставлена задача ЗАВЕРШИТЬ дактилоскопирование военнообязанных на 100% до нового 2012 года. И теперь так как еще не все хотят мириться с беспределом и пытаются уйти от этой незаконной процедуры даже путем привлечения к административной ответственности, так сейчас с ОВД тупо приезжают к человеку, насильно везут в РОВД и ОТКАТЫВАЮТ. Протестов НИКАКИХ, т.к. остались пара тысяч человек. Всех остальных уже наклонили и нагнули.
ВСЕ ФИНАЛ!
К чему я все это. Многие священники и священноначалие говорят, что мол, когда наступят времена антихриста, то у человека будет выбор типа хлеб или крест. Хочешь принимать печать? Принимай и иди а ад, а не хочешь, просто не сможешь покупать и продавать и будешь голодной смертью умирать, но Бог поможет и ты спасешься.
ТАК ВОТ! ОНИ ВАМ ВРУТ! НИКАКОЙ ДОБРОВОЛЬНОСТИ ПРИНЯТИЯ ПЕЧАТИ НЕ БУДЕТ. НИКАКОГО ВЫБОРА.
Да, возможно в начале она будет по желанию, как сейчас УЭК в России, но через короткое время к Вам просто ТУПО будут приезжать и ставить печать. Поэтому и говорится, что надо бежать в удаленные и глухие места.
И репетиции этого антихристового времени уже вовсю идут.
ЯРКИЙ ПРИМЕР - БЕЛАРУСЬ
Житель города Минск, Валентин - военнообязанный
http://3rm.info/18474-pismo-v-redakciyu-v-belorussii-ne-tak-vse.html
Saturday, December 10, 2011
Несвоевременные мысли MaxRusak-а
Полная профнепригодность большой армии нанятых полицаев, а потому попытка раскрывать преступление в автоматическом режиме. Пальчики на месте преступления сняли, с базой сравнили. У кого пальчики совпали тот и преступник (выбить признание в убийстве Кеннеди не составит труда). В итоге имеем признательные показания и пальчики (очень весомая улика) на месте преступления. Что еще надо, для обвинительного приговора в суде? И просто и "раскрываемость" высокая и отчеты на верх правильные. То, что под это дело невиновных посадят, а преступники останутся на свободе мало кого интересует. Даже наоборот хорошо. Преступники буду продолжать совершать преступления, а значит сокращать штат нельзя т.к. работа есть.
А если взять еще вариант с подставами. Лично я сам лично в руках держал вещдок (холодное оружие) с наклеенными отпечатками. Могу даже похвастать, что с моей подсказки этот факт в ходе экспертизы и был обнаружен, что спасло судьбу невиновного человека.
А если взять еще вариант с подставами. Лично я сам лично в руках держал вещдок (холодное оружие) с наклеенными отпечатками. Могу даже похвастать, что с моей подсказки этот факт в ходе экспертизы и был обнаружен, что спасло судьбу невиновного человека.
10 декабря 2011 23:14
Friday, December 9, 2011
Свежие новости с полей
Shoco, 9 декабря 2011 11:35
Сегодня мой муж, он же известный в данной ветке как Nimbus, выезжая со двора дома на работу, встретил на пути небольшую преграду из 2 ментовских машин. В одной из них находился известный ублюдок Павел Петрович (или Петр Павлович, фамилию сейчас не вспомню, но все равно ублюдком он остается). Проехав по газону и выехав на перекресток, Nimbus все-таки был остановлен "лихими" оборотнями, закован в наручники и сопровожден в РУВД Фрунзенского района, где сейчас и находится. На настоящий момент времени связь с ним утеряна, но с его слов - либо штраф, либо арест. Блеать, как будто совершено убийство! Я сейчас в другой стране, но по возвращению меня ждет та же участь, ибо "военнообязанная". Ублюдок П.П. был давече послан мною по телефону в весьма грубой форме, жаль, что он туда не отправился. Но времена меняются.
Остальным читающим эту ветку ублюдкам в погонах: времена меняются, и на ваш век тюряги тоже хватит.
Nimbus, 9 декабря 2011 14:13
Кратко: при выезде из двора заблокировали две машины (гражданские), затем полноценный боевик только без стрельбы (с ездой по газонам, гонкой на улице). В итоге - заблокировали на перекрестке, в один момент я отвлекся и приопустил стекло. Дальше дело техники - балончик, мордой в асфальт, браслеты и в рувд. Пальцы откатали, но без всяких протоколов (спасибо друзьям).
Факты:
- на конец августа по Минску неоткатанных 5758 человек, на текущий - порядка 200 в каждом рувд
- срок - конец года
- карт бланш дан полный - будут откатаны все не важно каким способом. СМ-ы сами признают, что пешки в этом мероприятии.
- проблем у них хватает: внутри самого ведомства еще в конце августа не знали что делать с партизанами, далеко не все протоколы попадали в суды и судами признавались (!), велась внутренняя переписка по поводу законодательно закрепленной ответственности, но вопрос остановился на уровне юр. управления мвд, которое дало добро на применение 23.4 (причем это исключительно собственное имхо этого управления, возведенное в ранг руководства к действию, не больше не меньше)
- все жалобы, особенно в прокуратуру создают полноценную круглосуточную головную боль (моя последняя такая видимо и была причиной таких неадекватных действий)
- общение по линии законов практически бесполезно, т.к. разговор начинается с фразы "А вы что, преступник, что не хотите проходить одр?". Т.е. изначально заложено, что одр - это как прививка от столбняка и должна быть выполнена безоговорочно.
- если попадете таким образом в рувд, в первую очередь думайте о своем здоровье, т.к. пальцы все равно снимут ;) И обязательно хорошо думайте, прежде чем что-то сказать.
В общем грустно, будьте готовы к любым, совершенно диким выходкам.
Nimbus, 9 декабря 2011 16:33
Да, но быть готовым к любым неприятностям. В моем случае была бумага в прокуратуру (первая в рувд), это видимо вывело их из себя окончательно. Причем они искренне уверены, что другого способа решения вопроса кроме как шашкой, просто не существуют и считают в этом виноватым вас. Поэтому если у вас нет за спиной кого-нить и вы видите, что ситуация критическая - сберегите вещи и здоровье. Я отделался подранной курткой.
Nimbus, 9 декабря 2011 17:26
я говорил, что не хочу пока подробностей.
Но если сильно хотите, скажу. При блокировке на перекрестке я искусственно создал пробку (не было другого выхода - или стоять в своей полосе и ждать с моря погоды либо делать хоть что-нибудь)в надежде на то, что кто-нить вызовет гаи (наряд я вызвал еще во дворе). Мимо гаец и проезжал. Остановился, забрал у всех документы. Потом начал по одному в машину к себе звать. Видимо менты с ним все решили, т.к. когда я повторно звонил в 102, мне было сказано, что там есть гаец и он тоже милиция. Тогда я все понял. Когда гаец подошел к моей машине, чтобы я вышел, я помотал головой и чуть-чуть приоткрыл стекло. Этого было достаточно. Стеклоподъемник электронный - если поднимаешь стекло и возникает блок (пальцы), он опускается. Я об этом подумал только потом. Позже этот же гаец меня помогал скручивать.
Сегодня мой муж, он же известный в данной ветке как Nimbus, выезжая со двора дома на работу, встретил на пути небольшую преграду из 2 ментовских машин. В одной из них находился известный ублюдок Павел Петрович (или Петр Павлович, фамилию сейчас не вспомню, но все равно ублюдком он остается). Проехав по газону и выехав на перекресток, Nimbus все-таки был остановлен "лихими" оборотнями, закован в наручники и сопровожден в РУВД Фрунзенского района, где сейчас и находится. На настоящий момент времени связь с ним утеряна, но с его слов - либо штраф, либо арест. Блеать, как будто совершено убийство! Я сейчас в другой стране, но по возвращению меня ждет та же участь, ибо "военнообязанная". Ублюдок П.П. был давече послан мною по телефону в весьма грубой форме, жаль, что он туда не отправился. Но времена меняются.
Остальным читающим эту ветку ублюдкам в погонах: времена меняются, и на ваш век тюряги тоже хватит.
Nimbus, 9 декабря 2011 14:13
Кратко: при выезде из двора заблокировали две машины (гражданские), затем полноценный боевик только без стрельбы (с ездой по газонам, гонкой на улице). В итоге - заблокировали на перекрестке, в один момент я отвлекся и приопустил стекло. Дальше дело техники - балончик, мордой в асфальт, браслеты и в рувд. Пальцы откатали, но без всяких протоколов (спасибо друзьям).
Факты:
- на конец августа по Минску неоткатанных 5758 человек, на текущий - порядка 200 в каждом рувд
- срок - конец года
- карт бланш дан полный - будут откатаны все не важно каким способом. СМ-ы сами признают, что пешки в этом мероприятии.
- проблем у них хватает: внутри самого ведомства еще в конце августа не знали что делать с партизанами, далеко не все протоколы попадали в суды и судами признавались (!), велась внутренняя переписка по поводу законодательно закрепленной ответственности, но вопрос остановился на уровне юр. управления мвд, которое дало добро на применение 23.4 (причем это исключительно собственное имхо этого управления, возведенное в ранг руководства к действию, не больше не меньше)
- все жалобы, особенно в прокуратуру создают полноценную круглосуточную головную боль (моя последняя такая видимо и была причиной таких неадекватных действий)
- общение по линии законов практически бесполезно, т.к. разговор начинается с фразы "А вы что, преступник, что не хотите проходить одр?". Т.е. изначально заложено, что одр - это как прививка от столбняка и должна быть выполнена безоговорочно.
- если попадете таким образом в рувд, в первую очередь думайте о своем здоровье, т.к. пальцы все равно снимут ;) И обязательно хорошо думайте, прежде чем что-то сказать.
В общем грустно, будьте готовы к любым, совершенно диким выходкам.
Nimbus, 9 декабря 2011 16:33
Да, но быть готовым к любым неприятностям. В моем случае была бумага в прокуратуру (первая в рувд), это видимо вывело их из себя окончательно. Причем они искренне уверены, что другого способа решения вопроса кроме как шашкой, просто не существуют и считают в этом виноватым вас. Поэтому если у вас нет за спиной кого-нить и вы видите, что ситуация критическая - сберегите вещи и здоровье. Я отделался подранной курткой.
Nimbus, 9 декабря 2011 17:26
я говорил, что не хочу пока подробностей.
Но если сильно хотите, скажу. При блокировке на перекрестке я искусственно создал пробку (не было другого выхода - или стоять в своей полосе и ждать с моря погоды либо делать хоть что-нибудь)в надежде на то, что кто-нить вызовет гаи (наряд я вызвал еще во дворе). Мимо гаец и проезжал. Остановился, забрал у всех документы. Потом начал по одному в машину к себе звать. Видимо менты с ним все решили, т.к. когда я повторно звонил в 102, мне было сказано, что там есть гаец и он тоже милиция. Тогда я все понял. Когда гаец подошел к моей машине, чтобы я вышел, я помотал головой и чуть-чуть приоткрыл стекло. Этого было достаточно. Стеклоподъемник электронный - если поднимаешь стекло и возникает блок (пальцы), он опускается. Я об этом подумал только потом. Позже этот же гаец меня помогал скручивать.
Wednesday, December 7, 2011
Максим уже два года проходит дактилоскопию
Алесь Пилецкий
Парень не отказывается, а просто требует показать документ, по которому должен сдать отпечатки пальцев.
"В первый раз меня приглашали еще, наверно, года два назад. Как только ввели закон, был принят закон о дактилоскопии. Но тогда меня, возможно, только пару раз пригласили, пытались прислать повестки. Я не реагировал", — рассказывает Еврорадио 24-летний Максим Ковалев.
Он решил быть принципиальным. Раз требуют сдать отпечатки пальцев, значит, должны показать документ, согласно которому это необходимо сделать. Однако милиционеры только просят сдать отпечатки "по-хорошему".
"Месяцев шесть назад меня стали доставать. Звонили мне дважды в неделю, и каждый раз просили приехать к ним. То предлагали, чтобы они ко мне приехали домой".
Ковалев даже обратился в Министерство внутренних дел с просьбой выслать ему копию постановления, которое обязывало бы сдавать отпечатки, если у тебя уже есть военный билет. Ответ пришел от руководителя Могилевского экспертно-криминалистического центра Андрея Шабалина. Он писал, что постановление МВД о дактилоскопии граждан, находящихся в запасе, показать Ковалеву не может, поскольку оно предназначено исключительно для служебного пользования.
"В РОВД обещали показать этот документ. Я к ним приехал для дактилоскопии. Мне сказали подождать, сейчас за мной выйдет молодой человек. Я полчаса стоял. Никто ко мне так и не вышел, поэтому я решил, что это им не очень-то и надо".
Еврорадио также не удалось узнать, что написано в таинственном постановлении МВД о дактилоскопии граждан, зачисленных в запас Вооруженных сил. В Могилевском экспертно-криминалистическом центре нам сообщили, что эти документы — для внутреннего пользования. Нет упомянутого постановления и на национальном правовом портале.
Наткнувшись на принципиальность парня, милиционеры попытались запугать Ковалева составлением протокола о правонарушении.
"Сказал, что будет составлять протокол. Хотя я десять раз сказал, что не отказываюсь. А просто нет оснований".
Максим говорит, что сдавать отпечатки пальцев без юридического обоснования не будет.
http://news.date.bs/go/481007
Парень не отказывается, а просто требует показать документ, по которому должен сдать отпечатки пальцев.
"В первый раз меня приглашали еще, наверно, года два назад. Как только ввели закон, был принят закон о дактилоскопии. Но тогда меня, возможно, только пару раз пригласили, пытались прислать повестки. Я не реагировал", — рассказывает Еврорадио 24-летний Максим Ковалев.
Он решил быть принципиальным. Раз требуют сдать отпечатки пальцев, значит, должны показать документ, согласно которому это необходимо сделать. Однако милиционеры только просят сдать отпечатки "по-хорошему".
"Месяцев шесть назад меня стали доставать. Звонили мне дважды в неделю, и каждый раз просили приехать к ним. То предлагали, чтобы они ко мне приехали домой".
Ковалев даже обратился в Министерство внутренних дел с просьбой выслать ему копию постановления, которое обязывало бы сдавать отпечатки, если у тебя уже есть военный билет. Ответ пришел от руководителя Могилевского экспертно-криминалистического центра Андрея Шабалина. Он писал, что постановление МВД о дактилоскопии граждан, находящихся в запасе, показать Ковалеву не может, поскольку оно предназначено исключительно для служебного пользования.
"В РОВД обещали показать этот документ. Я к ним приехал для дактилоскопии. Мне сказали подождать, сейчас за мной выйдет молодой человек. Я полчаса стоял. Никто ко мне так и не вышел, поэтому я решил, что это им не очень-то и надо".
Еврорадио также не удалось узнать, что написано в таинственном постановлении МВД о дактилоскопии граждан, зачисленных в запас Вооруженных сил. В Могилевском экспертно-криминалистическом центре нам сообщили, что эти документы — для внутреннего пользования. Нет упомянутого постановления и на национальном правовом портале.
Наткнувшись на принципиальность парня, милиционеры попытались запугать Ковалева составлением протокола о правонарушении.
"Сказал, что будет составлять протокол. Хотя я десять раз сказал, что не отказываюсь. А просто нет оснований".
Максим говорит, что сдавать отпечатки пальцев без юридического обоснования не будет.
http://news.date.bs/go/481007
Митрополит Филарет в роли «наводчика»?
Буквально на днях Генеральная прокуратура Республики Беларусь официально подтвердила информацию о том, что в отношении известного белорусского бизнесмена Виктора Шевцова возбуждено уголовное дело.
Также известно, что помимо бурной деятельности на ниве предпринимательства – а сей господин руководил рядом коммерческих структур, таких как ЗАО «Белзарубежстрой» и ЗАО «Трастбанк» – Виктор Шевцов проявил себя и как добропорядочный христианин.
За что летом этого года был награжден за благотворительную деятельность высшей наградой Белорусской православной церкви – орденом Святого Кирилла Туровского (момент вручения награды – на фото).
В связи с этим в памяти невольно всплывают и другие «православные орденоносцы», в итоге сбившиеся с «пути истинного» и подвергшиеся уголовному преследованию. Правда, не за веру и религиозные убеждения.
Хочется вспомнить их поименно: экс-глава Национального банка Тамара Винникова, глава разгромленного властями холдинга «Пуше» Александр Пупейко, директор завода холодильников «Атлант» Леонид Калугин, председатель правления ОАО «Рассвет» Василий Старовойтов, хозяйка финансовой корпорации «ФИКО» Наталья Шевко, директор завода «Нафтан» Константин Чесновицкий, крупный чиновник Администрации президента Анатолий Дремов, экс-начальник Белорусской железной дороги Виктор Рахманько, владелец ЗАО «Конто-групп» Виктор Логвинец…
Глядя на весь этот список, поневоле задумываешься: то ли Белорусская православная церковь награждала этих людей по просьбе «компетентных органов», чтобы те ничего не подозревали и оставались в полной уверенности, что им ничего не грозит. То ли орден в данном случае выполнял роль своеобразной «наводки» или «черной метки»: получил его – жди в гости суровых ребят из прокуратуры, КГБ или МВД и начинай свой «крестный путь».
И следом возникает вполне логичный вопрос: кто же следующим из известных «богомольцев» получит из рук владыки Филарета орден за выдающиеся заслуги перед православной церковью? И кого «примут» следующим бдительные люди в форме и «в штатском»?…
Также известно, что помимо бурной деятельности на ниве предпринимательства – а сей господин руководил рядом коммерческих структур, таких как ЗАО «Белзарубежстрой» и ЗАО «Трастбанк» – Виктор Шевцов проявил себя и как добропорядочный христианин.
За что летом этого года был награжден за благотворительную деятельность высшей наградой Белорусской православной церкви – орденом Святого Кирилла Туровского (момент вручения награды – на фото).
В связи с этим в памяти невольно всплывают и другие «православные орденоносцы», в итоге сбившиеся с «пути истинного» и подвергшиеся уголовному преследованию. Правда, не за веру и религиозные убеждения.
Хочется вспомнить их поименно: экс-глава Национального банка Тамара Винникова, глава разгромленного властями холдинга «Пуше» Александр Пупейко, директор завода холодильников «Атлант» Леонид Калугин, председатель правления ОАО «Рассвет» Василий Старовойтов, хозяйка финансовой корпорации «ФИКО» Наталья Шевко, директор завода «Нафтан» Константин Чесновицкий, крупный чиновник Администрации президента Анатолий Дремов, экс-начальник Белорусской железной дороги Виктор Рахманько, владелец ЗАО «Конто-групп» Виктор Логвинец…
Глядя на весь этот список, поневоле задумываешься: то ли Белорусская православная церковь награждала этих людей по просьбе «компетентных органов», чтобы те ничего не подозревали и оставались в полной уверенности, что им ничего не грозит. То ли орден в данном случае выполнял роль своеобразной «наводки» или «черной метки»: получил его – жди в гости суровых ребят из прокуратуры, КГБ или МВД и начинай свой «крестный путь».
И следом возникает вполне логичный вопрос: кто же следующим из известных «богомольцев» получит из рук владыки Филарета орден за выдающиеся заслуги перед православной церковью? И кого «примут» следующим бдительные люди в форме и «в штатском»?…
Юрий Гончар
http://3rm.info/18474-pismo-v-redakciyu-v-belorussii-ne-tak-vse.html
Friday, November 25, 2011
Уже скоро: компьютерные чипы имплантаты для слежения за людьми
В то время как FDA – Управление по контролю качества пищевых продуктов и медикаментов – уверяет, что самостоятельно выращивать еду – не в ваших интересах, пить сырое молоко опасно, а альтернативная медицина должна быть под контролем крупных фармацевтических компаний, подкожная имплантация пассивных микрочипов, способных отследить и запомнить все данные – от информации о состоянии здоровья и финансовой истории до ваших ежедневных перемещений по городу – является совершенно приемлемой:
Представители FDA сообщили, что компания Applied Digital Solutions в Делрэй Бич, Флорида, может приступить к продаже в медицинских целях устройства VeriChip – имплантируемого компьютерного чипа размером с рисовое зерно.
Микрочип вживляется под кожу с помощью шприца, а вся процедура занимает не больше 20 минут и не оставляет швов. Тихо и незаметно скрытый чип хранит код, который сообщает конкретную информацию о данном пациенте при считывании сканером.
Подумайте о штрих-коде. Идентификатор, украшающий продукцию, направляет ее наименование и цену на экран кассира.
…
Микрочипы уже были имплантированы одному миллиону домашних животных. Однако тревогу вызывает возможность двойного применения чипа – как для слежки за людьми, так и для ускоренной передачи медицинских данных в пунктах оказания скорой помощи.
Источник: MSNBC
Вполне можно ожидать прогрессивной интеграции новых чипов для слежки за населением в наше общество в следующем десятилетии. Американцы уже вживили миллион чипов своим домашним животным. А кто же такие граждане, как не домашние любимцы правительства? Так что с нами и обращаться будут соответствующим образом.
Начнут они с программ с добровольным участием для граждан на государственном медицинском обслуживании. Участникам программы будут предложены льготы, а те, у кого будет чип, смогут попасть на прием к врачу быстрее «неочипованных». Эта программа может быть расширена до сканирования в аэропортах и других контрольно-пропускных пунктах Управления транспортной безопасности без очереди.
Потом Министерство внутренней безопасности прикажет изготовить десятки миллионов чипов на случай чрезвычайной ситуации или крупной катастрофы. На самом деле, в октябре 2011 года израильские военные именно так и поступили:
PositiveID Corporation получила заказ на чипы VeriChip от израильских военных
Сегодня представители PositiveID Corporation, разработчика медицинских технологий регулирования сахарного диабета, клинической диагностики и обнаружения биологической угрозы, объявили о получении первого заказа на микрочип VeriChip™ в рамках готовности к катастрофе и управления чрезвычайными ситуациями в Израиле от своего партнера по интеграции.
Партнер по интеграции компании намерен поставлять микрочипы Армии обороны Израиля (IDF), вооруженным войскам Государства Израиль.
Марк Поулшок (Marc Poulshock), вице-президент Business Development, заявил: «Мы полагаем, что VeriChip и другие сопутствующие интеллектуальные решения, включая идентификацию следующего поколения и биосенсорные возможности, обладают массой важных применений. Наш партнер стремится помочь здравоохранительным организациям, военным, включая IDF, и правительствам в реализации подготовки к стихийным бедствиям и потребностей аварийно-спасательных служб».
Источник:Positive ID[1]
В общем и целом, это означает, что в случае возникновения чрезвычайной ситуации, такой как объявление военного положения, будут немедленно введены в эксплуатацию станции чипирования. Это будет сделано ради вас и вашей семьи, и будет гарантировать получение аварийного пайка и других услуг в случае серьезной катастрофы.
Потом они потребуют, чтобы чипы вживили всем получателям государственного медицинского обслуживания для предотвращения процветающего мошенничества. Может также добавиться внедрение общегосударственных программ по вживлению чипов получателям любых правительственных льгот, включая социальную защиту, программу «Медпомощь», программу «Медицинское попечение» и дополнительное обеспечение продовольствием.
Первые группы испытателей будут формироваться из числа заключенных и даже арестованных. Есть ли лучший способ слежки за преступниками и условно-досрочно освобожденными лицами?
Как только преимущества чипов будут визуально и лингвистически внедрены с помощью телевизионной рекламы на полках Walmart, и люди забудут об угрозе частной жизни (вроде камер в сотовых телефонах и микрофонах во всех карманах или бумажниках страны), а истории успешного применения будут прокачаны в популярных СМИ, мы перейдем на полноценное применение на всем населении Соединенных Штатов.
Безопасность в школах и защита детей – это всегда самый простой первый шаг, так что станции сканирования чипов присоединятся к металлодетекторам в местных образовательных учреждениях. Не хотите чипировать своего ребенка? Не проблема! Это всего лишь означает, что он не сможет ходить в школу, то есть вы дурно с ним обращаетесь, и к вам домой будут наведываться из службы Охраны детства.
Примерно в это же время начнут появляться сканеры (как КПП Управления транспортной безопасности, которые сегодня тут и там появляются по всей стране) в общественных местах, включая городские центры, спортивные мероприятия и системы общественного транспорта. На самом деле, может быть, что без чипа будет невозможно воспользоваться общественным транспортом – потому что это слишком опасно.
В конце концов, чипы придется вживить всем американцам. Из соображений безопасности и борьбы с терроризмом – вы знаете, как сейчас с этим. Мы должны сделать это!
Ой, или вы чем-то недовольны?
Почему?
Если вы не делаете ничего противозаконного…
Источник публикации:
http://goldenfront.ru/articles/view/uzhe-skoro-kompyuternye-chipy-implantaty-dlya-slezheniya-za-lyudmi
Представители FDA сообщили, что компания Applied Digital Solutions в Делрэй Бич, Флорида, может приступить к продаже в медицинских целях устройства VeriChip – имплантируемого компьютерного чипа размером с рисовое зерно.
Микрочип вживляется под кожу с помощью шприца, а вся процедура занимает не больше 20 минут и не оставляет швов. Тихо и незаметно скрытый чип хранит код, который сообщает конкретную информацию о данном пациенте при считывании сканером.
Подумайте о штрих-коде. Идентификатор, украшающий продукцию, направляет ее наименование и цену на экран кассира.
…
Микрочипы уже были имплантированы одному миллиону домашних животных. Однако тревогу вызывает возможность двойного применения чипа – как для слежки за людьми, так и для ускоренной передачи медицинских данных в пунктах оказания скорой помощи.
Источник: MSNBC
Вполне можно ожидать прогрессивной интеграции новых чипов для слежки за населением в наше общество в следующем десятилетии. Американцы уже вживили миллион чипов своим домашним животным. А кто же такие граждане, как не домашние любимцы правительства? Так что с нами и обращаться будут соответствующим образом.
Начнут они с программ с добровольным участием для граждан на государственном медицинском обслуживании. Участникам программы будут предложены льготы, а те, у кого будет чип, смогут попасть на прием к врачу быстрее «неочипованных». Эта программа может быть расширена до сканирования в аэропортах и других контрольно-пропускных пунктах Управления транспортной безопасности без очереди.
Потом Министерство внутренней безопасности прикажет изготовить десятки миллионов чипов на случай чрезвычайной ситуации или крупной катастрофы. На самом деле, в октябре 2011 года израильские военные именно так и поступили:
PositiveID Corporation получила заказ на чипы VeriChip от израильских военных
Сегодня представители PositiveID Corporation, разработчика медицинских технологий регулирования сахарного диабета, клинической диагностики и обнаружения биологической угрозы, объявили о получении первого заказа на микрочип VeriChip™ в рамках готовности к катастрофе и управления чрезвычайными ситуациями в Израиле от своего партнера по интеграции.
Партнер по интеграции компании намерен поставлять микрочипы Армии обороны Израиля (IDF), вооруженным войскам Государства Израиль.
Марк Поулшок (Marc Poulshock), вице-президент Business Development, заявил: «Мы полагаем, что VeriChip и другие сопутствующие интеллектуальные решения, включая идентификацию следующего поколения и биосенсорные возможности, обладают массой важных применений. Наш партнер стремится помочь здравоохранительным организациям, военным, включая IDF, и правительствам в реализации подготовки к стихийным бедствиям и потребностей аварийно-спасательных служб».
Источник:Positive ID[1]
В общем и целом, это означает, что в случае возникновения чрезвычайной ситуации, такой как объявление военного положения, будут немедленно введены в эксплуатацию станции чипирования. Это будет сделано ради вас и вашей семьи, и будет гарантировать получение аварийного пайка и других услуг в случае серьезной катастрофы.
Потом они потребуют, чтобы чипы вживили всем получателям государственного медицинского обслуживания для предотвращения процветающего мошенничества. Может также добавиться внедрение общегосударственных программ по вживлению чипов получателям любых правительственных льгот, включая социальную защиту, программу «Медпомощь», программу «Медицинское попечение» и дополнительное обеспечение продовольствием.
Первые группы испытателей будут формироваться из числа заключенных и даже арестованных. Есть ли лучший способ слежки за преступниками и условно-досрочно освобожденными лицами?
Как только преимущества чипов будут визуально и лингвистически внедрены с помощью телевизионной рекламы на полках Walmart, и люди забудут об угрозе частной жизни (вроде камер в сотовых телефонах и микрофонах во всех карманах или бумажниках страны), а истории успешного применения будут прокачаны в популярных СМИ, мы перейдем на полноценное применение на всем населении Соединенных Штатов.
Безопасность в школах и защита детей – это всегда самый простой первый шаг, так что станции сканирования чипов присоединятся к металлодетекторам в местных образовательных учреждениях. Не хотите чипировать своего ребенка? Не проблема! Это всего лишь означает, что он не сможет ходить в школу, то есть вы дурно с ним обращаетесь, и к вам домой будут наведываться из службы Охраны детства.
Примерно в это же время начнут появляться сканеры (как КПП Управления транспортной безопасности, которые сегодня тут и там появляются по всей стране) в общественных местах, включая городские центры, спортивные мероприятия и системы общественного транспорта. На самом деле, может быть, что без чипа будет невозможно воспользоваться общественным транспортом – потому что это слишком опасно.
В конце концов, чипы придется вживить всем американцам. Из соображений безопасности и борьбы с терроризмом – вы знаете, как сейчас с этим. Мы должны сделать это!
Ой, или вы чем-то недовольны?
Почему?
Если вы не делаете ничего противозаконного…
Источник публикации:
http://goldenfront.ru/articles/view/uzhe-skoro-kompyuternye-chipy-implantaty-dlya-slezheniya-za-lyudmi
Thursday, November 24, 2011
Antidakto ошибка не в стратегии, а в тактике
Это публикация пока только заметка, и будет, в дальнейшем, перерабатываться.
Antidakto создает список Телефоны оборотней в погонах, регулярно терзающих законопослушное население Беларуси
Резюмируя, под прицел в разработке надо ставить все МВД, любой сотрудник может представлять объект потенциальной угрозы.
Список номер хорош для черного списка в телефоне.
Для противодействия необходимы не только ФИО, должность и телефон, а полные установочные данные, включая фото.
И т.д.
Анонимность порождает чувство безнаказанности и дополнительную агрессию, менты не исключение.
Опубликованная информация будет хорошей превентивной мерой против мента или просто очередного зарвавшегося "вахтера"
Antidakto создает список Телефоны оборотней в погонах, регулярно терзающих законопослушное население Беларуси
- Это верно, ничего не имею против, но, хотелось бы сделать несколько критических замечаний:
- Главный исполнитель незаконного дактилоскопирования - это эксперт-криминалист, именно он и снимает отпечатки. Остальные менты - соучастники, они только отлавливают и приводят неоткатанных.
- Данный конкретный оборотень получил, скорее всего, получил приказ работать по неоткатанным, это не его личная инициатива. Завтра поручат другому отбывать эту повинность.
- Мент может попросить мобильник у коллеги на время звонка. У задержанного или у потерпевшего(свидетеля). Учитывая общее склонность к дармоедству и халяве у ментов, такой вариант очень возможен.
- Сменить номер мобильника - очень быстро и недорого.
Резюмируя, под прицел в разработке надо ставить все МВД, любой сотрудник может представлять объект потенциальной угрозы.
Список номер хорош для черного списка в телефоне.
Для противодействия необходимы не только ФИО, должность и телефон, а полные установочные данные, включая фото.
- Фото позволит узнать мента в ситуации:
- Засады
- Визита
- Грубого нарушения процессуальных норм, когда менты не любят представляться
- Эффективного обмена информацией с единомышлениками
- Собирание базы преступников и преступлений.
И т.д.
Анонимность порождает чувство безнаказанности и дополнительную агрессию, менты не исключение.
Опубликованная информация будет хорошей превентивной мерой против мента или просто очередного зарвавшегося "вахтера"
Задержали за то, что разговаривал по-белорусски.
Задержали за то, что разговаривал по-белорусски. А в отделении провели валиком для дактилоскопии по лицу и окунули головой в унитаз
Ужасным надругательством со стороны милиционеров подвергся в Могилеве бобруйский активист "Моладзі БНФ" Андрей Подоляк.17 декабря на улице Могилева к нему подошли милиционеры, которые услышали, что он говорит по-белорусски и попросили пройти в отделение милиции, так как парень попадал под конкретные приметы преступника.
"Я сказал, что никуда не пойду, потому что это некий нонсенс, после чего они меня взяли под руки и повели в отделение, которое находится на Пожарном переулке. В отделении у меня хотели откатать пальчики, однако от данной процедуры я отказался. Тогда один из милиционеров провел мне валиком с черным порошком по лицу. Я был в шоке от этого, однако после этого милиционеры повели меня мыться. В туалете они втроем схватили меня - перевернули вверх ногами и окунули головой в унитаз", - рассказывает Андрей Подоляк.
"После этого я просто остолбенел и не мог ничего сказать несколько минут. Мне не дали также позвонить домой. Посадили в «обезьянник», а позже в «стакан». В абсолютной темноте я начал стучать в дверь и просить, чтобы меня выпустили. В результате на меня надели наручники. Так я провел около пяти часов. В результате мне стало становиться плохо и я попросил, чтобы ко мне вызвали врача", - продолжает Андрей.
Парень отмечает, что все время разговаривал с милиционерами по-белорусски, а они из-за этого издевались над ним.
"Приехав, врач пыталась разговаривать на белорусском языке, однако говорила она с какой-то надменностью. В итоге она обозвала меня "пятой колонной". Она послушала меня, измеряла давление и температуру и сказала, что я здоров. Хотя у меня от рождения порок сердца, температура была 37,7, а давление 130/90. Несмотря на это меня не госпитализировали. К утру я сидел уже в обычной камере, после чего меня повезли на суд", - говорит активист "Моладзі БНФ".
Суд начал вести судья Ленинского района Шендерович.
"В суде милиционеры обвинили меня в том, что я был пьян и нецензурно ругался, однако никакого медицинского освидетельствования я не проходил, - говорит парень, - в связи с тем, что протокол был составлен с нарушениями, судья Шендерович отправил его на доработку и меня отпустили. Суд должен продлиться надо мной 24 ноября".
Правозащитник Борис Бухель отмечает, что власть разбаловала свои структуры, а абсолютная власть разбаловала абсолютно.
"Я давно не сталкивался с такими случаи и не поверил бы что такое возможно в нашем городе, однако имеем тому подтверждение. Будем следить за этим процессом, писать соответствующие жалобы и пытаться привлечь к ответственности милиционеров, совершивших такой беспредел", - говорит Борис Бухель.
http://spring96.org/ru/news/47634
http://spring96.org/ru/news/47634
Первоисточник: http://spring96.org/ru/news/47634
Андрею Подоляку присудили штраф
Сегодня, 24 ноября, в могилевском суде рассматривалось дело бобруйского активиста Молодежи БНФ Андрея Подоляка. Напомним, что молодого человека милиционеры задержали поздно вечером якобы за нецензурную брань и потом издевались над ним в отделении.
Судья Ленинского суда Могилева Станислав Шендерович приговорил Андрея Подоляка к 15 базовым величинам штрафа по статье 17.1 КоАП - «мелкое хулиганство».
- Меня осудили за хулиганство, но на самом деле я считаю, что осудили за белорусский язык, - рассказал после суда Андрей Подоляк. - Судью не заинтересовал тот факт, что милиционеры издевались надо мною в отделении, он совсем никак не отреагировал на это. На суде доказывали, что я ругался, махал руками, чем привлекал к себе внимание прохожих. Но в протоколе, который составили милиционеры, было написано, что я матерился только в их адрес, и только после их появления. Таким образом, явное несовпадение, но и оно не огорчило Станислава Шендеровича!
В ближайшее время Андрей Подоляк собирается обжаловать решение суда.
Первоисточник:
http://spring96.org/ru/news/47684
Tuesday, November 22, 2011
Гродно: заочные суды и невозможность обжалования
Гродненские суды прочно взяли на вооружение новую тактику - заочно выносить постановления по административным делам.
А потом тянуть с высылкой копий постановлений, чтобы привлеченные к ответственности лица не имели даже теоретической возможности их обжаловать.
В этом убедились представители "Молодого фронта" Алесь Киркевич и Вероника Велигор, сообщает ПЦ «Вясна».
Алесь Киркевич получил по почте копию постановления суда, состоявшегося 27 октября.
Она, как свидетельствует штамп, была выслана через 2 недели - 11 ноября. Оказалось, что судья Виталий Лецко заочно осудил Киркевича к 45 базовым величинам штрафа (1575000 рублей), а Велигор к 25 базовым величинам (875 000 рублей).
При этом в постановлении почему-то сказано, что Киркевич и Велигор дважды вызывались в суд, но не являлись, а также "подвергались принудительно приводу в суд. Из рапортов милиции следует, что осуществить привод не представилось возможным ". На самом деле никто не вызвал активистов в суд, а приведенная цитата из постановления просто абсурдна.
Напомним, что Алесь Киркевич и Вероника Велигор были задержаны в ночь на 17 сентября во время распространения информационных материалов к гражданской акции 21 сентября.
http://www.charter97.org/ru/news/2011/11/22/44949
А потом тянуть с высылкой копий постановлений, чтобы привлеченные к ответственности лица не имели даже теоретической возможности их обжаловать.
В этом убедились представители "Молодого фронта" Алесь Киркевич и Вероника Велигор, сообщает ПЦ «Вясна».
Алесь Киркевич получил по почте копию постановления суда, состоявшегося 27 октября.
Она, как свидетельствует штамп, была выслана через 2 недели - 11 ноября. Оказалось, что судья Виталий Лецко заочно осудил Киркевича к 45 базовым величинам штрафа (1575000 рублей), а Велигор к 25 базовым величинам (875 000 рублей).
При этом в постановлении почему-то сказано, что Киркевич и Велигор дважды вызывались в суд, но не являлись, а также "подвергались принудительно приводу в суд. Из рапортов милиции следует, что осуществить привод не представилось возможным ". На самом деле никто не вызвал активистов в суд, а приведенная цитата из постановления просто абсурдна.
Напомним, что Алесь Киркевич и Вероника Велигор были задержаны в ночь на 17 сентября во время распространения информационных материалов к гражданской акции 21 сентября.
http://www.charter97.org/ru/news/2011/11/22/44949
Friday, November 18, 2011
Тендер МВД РБ на закупку комплекта оборудования для автоматизированной системы генно-дактилоскопических учётов
Заказчик Департамент финансов и тыла Министерства внутренних дел Республики Беларусь
Предмет закупки комплект оборудования для автоматизированной системы генно-дактилоскопических учётов
Стоимость 4 414 415 000
Дата размещения приглашения к процедуре закупки в ИС "Тендеры" 18.11.2011
дата списания процедуры закупки в Архив 22.12.2011
«Мой ребенок или нет?» - этим вопросом терзается не один мужчина. Ответ сегодня получить довольно просто: нужно провести генетическую экспертизу по установлению биологического родства. В Минске ее делают в трех учреждениях: НИИ криминологии и судебной экспертизы Министерства юстиции Республики Беларусь, Государственной службе медицинских судебных экспертиз и Государственном экспертно-криминалистическом центре. Причем по гражданским делам задействованы первые два учреждения. Корреспонденты «МК» отправились в лабораторию молекулярно-биологических исследований НИИ криминологии и судебной экспертизы, чтобы своими глазами увидеть, как проводится анализ ДНК
Выглядит лаборатория стандартно: несколько комнат, оснащенных специальной техникой, на столах пробирки и прочий лаборантский инвентарь. Словом, на кадры из голливудской фантастики не похоже. Но именно в этих стенах порой решаются человеческие судьбы.
- Генетическую экспертизу в Минске начали проводить в начале 90-х прошлого века, - рассказывает Николай Кузуб, старший научный сотрудник, и.о. заведующего лабораторией. - Чтобы сделать процедуру более доступной, было принято решение сформировать свою систему ДНК-анализов. И в этом отношении Беларусь обошла все страны СНГ. Кроме того, мы первыми на постсоветском пространстве стали создавать базу данных генно-дактилоскопического учета, которая представляет интерес в первую очередь для следствия. Такие базы имеют немногие страны мира, это считается одним из престижных направлений.
Длительное время возможности лаборатории молекулярно-биологических исследований были ограниченны, существовала очередь. Например, в середине 90-х ждать приходилось 1,5-2 года. Причем до 2003-го генетическая экспертиза по установлению отцовства проводилась в основном по определению суда. Сейчас же примерно пятая часть от общего числа экспертиз проводится по заявлениям граждан. Процедура проста: пришли в институт, написали стандартное заявление, оплатили услугу и в тот же день сдали в лаборатории анализы. Прошли те времена, когда для анализа ДНК брали кровь. Сейчас генетическую экспертизу проводят на основании соскобов буккального эпителия - для этого ватной палочкой нужно провести 5-6 раз по внутренней поверхности щек, языка, неба.
Из года в год число генетических экспертиз, как по определениям суда, так и по желанию самих граждан, растет. В 2005 году в лаборатории выполнено 263 экспертизы, в 2007-м - 557, а с начала нынешнего года - около 400!
Нередки случаи, когда граждане, которые по определению судов обязаны пройти экспертизу, отказываются от нее. А зря… Ведь в таком случае суд может принять решение в пользу другой стороны.
В чем суть генетической экспертизы? Из биологического материала с использованием специальных реактивов и оборудования выделяется та самая ДНК и помещается в маленькую пробирку. В ДНК есть такие участки - локусы, которые наследуются из поколения в поколение. Они неизменны, везде (в слюне, крови, коже и т.д.) одинаковы, на них не влияют ни пересадка органов, ни переливание крови, никакие другие вмешательства, и каждая комбинация по-своему уникальна. Эти генетические признаки человек наследует один от мамы, другой от папы. С помощью химико-технических манипуляций локусы определяются и размножаются. И поскольку в большинстве случаев материнство не ставится под сомнение, то ученым достаточно отследить с помощью специальной машины - генетического анализатора, подключенного к компьютеру, какой признак унаследован от женщины, значит, второй - от биологического отца. Исключают отцовство со 100-процентной гарантией, а подтверждают с уверенностью 99 и не менее четырех девяток после запятой.
Действительно интересных и запоминающихся случаев в практике экспертов немного. «Он не хочет признавать ребенка и платить алименты», - пожалуй, наиболее частая причина для проведения анализа. В практике экспертов был случай, когда любвеобильная дамочка по очереди приводила в лабораторию четверых мужчин, и только последний из них оказался отцом ее ребенка.
А следующая история потрясла многих. В начале этого года в лаборатории делали анализ ДНК малышу из детского дома. Мама мальчика умерла через два месяца после его рождения, а спустя три года нашелся его отец… в Германии. У мальчика были необычные для Беларуси имя и отчество - Эрих Эрихович, на что и обратили внимание представители немецкой благотворительной организации, приехавшие в детдом. В документах, оставшихся после смерти мамы, нашли квитанцию о переводе денег на ее имя от гражданина Германии Эриха Шотца. Эта бумажка и помогла найти папу мальчика. Оказалось, что мать малыша некоторое время нелегально работала в Германии, где и познакомилась с Эрихом. Завязался роман, и скоро они решили пожениться. Жанна уехала в Беларусь оформлять документы. Она несколько раз приезжала в Германию и снова уезжала. А потом пропала. Оказалось, что женщина неизлечимо больна. Ее ребенок родился семимесячным, Жанна отказалась от новорожденного и прямо из роддома попала в онкологию. И через два месяца умерла. Узнав, что у него есть сын, Эрих-старший захотел забрать его. Но ведь просто так увезти ребенка из детского дома нельзя. Немец обратился в суд, а затем в лабораторию молекулярно-биологических исследований. Экспертиза подтвердила отцовство, и счастливый папа, оформив необходимые документы, увез сына в Германию.
- В таких случаях испытываешь гордость за свою профессию, - говорит Николай Кузуб. - Все мы переживали за этого ребенка. Ведь такие судьбоносные экспертизы у нас проводятся нечасто.
Светлана ФРОЛЕНКОВА, «МК»
История Ирины и Олега начиналась, как и тысячи других историй любви.
А закончилась в суде…
Познакомились, стали встречаться, жить вместе. Долгое время Ира не могла забеременеть, поэтому они решили прибегнуть к методу искусственного оплодотворения. В центре вспомогательной репродукции молодые люди подписали необходимые бумаги и попросили заморозить и сохранить в течение полугода три эмбриона - на тот случай, если первая попытка ЭКО окажется неудачной. При этом определили, что хранение зародышей может быть прекращено раньше по письменному заявлению одного из них. Первая операция прошла неудачно. Ира решила повторить попытку, но Олегу об этом не сказала. Забеременела и через пару месяцев сообщила ему. Мужчине не понравилось, что решение было принято без него, и он отказался признавать отцовство и помогать растить будущего ребенка. Когда малыш родился, ни разу его не видел. Ирина обратилась в суд, чтобы установить отцовство и взыскать алименты. На суде Олег заявил, что он был… донором, а бумаги в медицинском центре подписал не глядя. И вообще, может, это и не его ребенок?! Однако генетическая экспертиза подтвердила отцовство. Суд внимательно изучил материалы дела, опросил свидетелей и удовлетворил иск.
Судья Минского городского суда Зоя Соловьева:
- Согласно Кодексу Республики Беларусь о браке и семье отец и мать, состоящие в браке между собой, записываются родителями ребенка в книге актов о рождении по заявлению любого из них. В таком же порядке записываются сведения о родителях, если они разведены, но со дня расторжения брака прошло не более десяти месяцев. Если мама и папа не состоят в браке, то запись об отце производится по совместному заявлению обоих. Если же отец не установлен, то ребенка запишут на фамилию матери, а имя и отчество отца укажут с ее слов. Отцовство может быть установлено и в судебном порядке. При этом учитываются доказательства, с достоверностью подтверждающие происхождение ребенка от предполагаемого отца (или признание им ребенка), совместное воспитание и содержание ребенка обоими родителями, совместное их проживание и ведение общего хозяйства до рождения малыша.
http://sudexpertiza.by/vist_SMI/mk20080905/
Предмет закупки комплект оборудования для автоматизированной системы генно-дактилоскопических учётов
Стоимость 4 414 415 000
Дата размещения приглашения к процедуре закупки в ИС "Тендеры" 18.11.2011
дата списания процедуры закупки в Архив 22.12.2011
А кто отец?
«Мой ребенок или нет?» - этим вопросом терзается не один мужчина. Ответ сегодня получить довольно просто: нужно провести генетическую экспертизу по установлению биологического родства. В Минске ее делают в трех учреждениях: НИИ криминологии и судебной экспертизы Министерства юстиции Республики Беларусь, Государственной службе медицинских судебных экспертиз и Государственном экспертно-криминалистическом центре. Причем по гражданским делам задействованы первые два учреждения. Корреспонденты «МК» отправились в лабораторию молекулярно-биологических исследований НИИ криминологии и судебной экспертизы, чтобы своими глазами увидеть, как проводится анализ ДНК
Анализ ДНК - не по крови
Выглядит лаборатория стандартно: несколько комнат, оснащенных специальной техникой, на столах пробирки и прочий лаборантский инвентарь. Словом, на кадры из голливудской фантастики не похоже. Но именно в этих стенах порой решаются человеческие судьбы.
- Генетическую экспертизу в Минске начали проводить в начале 90-х прошлого века, - рассказывает Николай Кузуб, старший научный сотрудник, и.о. заведующего лабораторией. - Чтобы сделать процедуру более доступной, было принято решение сформировать свою систему ДНК-анализов. И в этом отношении Беларусь обошла все страны СНГ. Кроме того, мы первыми на постсоветском пространстве стали создавать базу данных генно-дактилоскопического учета, которая представляет интерес в первую очередь для следствия. Такие базы имеют немногие страны мира, это считается одним из престижных направлений.
Длительное время возможности лаборатории молекулярно-биологических исследований были ограниченны, существовала очередь. Например, в середине 90-х ждать приходилось 1,5-2 года. Причем до 2003-го генетическая экспертиза по установлению отцовства проводилась в основном по определению суда. Сейчас же примерно пятая часть от общего числа экспертиз проводится по заявлениям граждан. Процедура проста: пришли в институт, написали стандартное заявление, оплатили услугу и в тот же день сдали в лаборатории анализы. Прошли те времена, когда для анализа ДНК брали кровь. Сейчас генетическую экспертизу проводят на основании соскобов буккального эпителия - для этого ватной палочкой нужно провести 5-6 раз по внутренней поверхности щек, языка, неба.
Из года в год число генетических экспертиз, как по определениям суда, так и по желанию самих граждан, растет. В 2005 году в лаборатории выполнено 263 экспертизы, в 2007-м - 557, а с начала нынешнего года - около 400!
Нередки случаи, когда граждане, которые по определению судов обязаны пройти экспертизу, отказываются от нее. А зря… Ведь в таком случае суд может принять решение в пользу другой стороны.
В чем суть генетической экспертизы? Из биологического материала с использованием специальных реактивов и оборудования выделяется та самая ДНК и помещается в маленькую пробирку. В ДНК есть такие участки - локусы, которые наследуются из поколения в поколение. Они неизменны, везде (в слюне, крови, коже и т.д.) одинаковы, на них не влияют ни пересадка органов, ни переливание крови, никакие другие вмешательства, и каждая комбинация по-своему уникальна. Эти генетические признаки человек наследует один от мамы, другой от папы. С помощью химико-технических манипуляций локусы определяются и размножаются. И поскольку в большинстве случаев материнство не ставится под сомнение, то ученым достаточно отследить с помощью специальной машины - генетического анализатора, подключенного к компьютеру, какой признак унаследован от женщины, значит, второй - от биологического отца. Исключают отцовство со 100-процентной гарантией, а подтверждают с уверенностью 99 и не менее четырех девяток после запятой.
Судьбоносная экспертиза
Действительно интересных и запоминающихся случаев в практике экспертов немного. «Он не хочет признавать ребенка и платить алименты», - пожалуй, наиболее частая причина для проведения анализа. В практике экспертов был случай, когда любвеобильная дамочка по очереди приводила в лабораторию четверых мужчин, и только последний из них оказался отцом ее ребенка.
А следующая история потрясла многих. В начале этого года в лаборатории делали анализ ДНК малышу из детского дома. Мама мальчика умерла через два месяца после его рождения, а спустя три года нашелся его отец… в Германии. У мальчика были необычные для Беларуси имя и отчество - Эрих Эрихович, на что и обратили внимание представители немецкой благотворительной организации, приехавшие в детдом. В документах, оставшихся после смерти мамы, нашли квитанцию о переводе денег на ее имя от гражданина Германии Эриха Шотца. Эта бумажка и помогла найти папу мальчика. Оказалось, что мать малыша некоторое время нелегально работала в Германии, где и познакомилась с Эрихом. Завязался роман, и скоро они решили пожениться. Жанна уехала в Беларусь оформлять документы. Она несколько раз приезжала в Германию и снова уезжала. А потом пропала. Оказалось, что женщина неизлечимо больна. Ее ребенок родился семимесячным, Жанна отказалась от новорожденного и прямо из роддома попала в онкологию. И через два месяца умерла. Узнав, что у него есть сын, Эрих-старший захотел забрать его. Но ведь просто так увезти ребенка из детского дома нельзя. Немец обратился в суд, а затем в лабораторию молекулярно-биологических исследований. Экспертиза подтвердила отцовство, и счастливый папа, оформив необходимые документы, увез сына в Германию.
- В таких случаях испытываешь гордость за свою профессию, - говорит Николай Кузуб. - Все мы переживали за этого ребенка. Ведь такие судьбоносные экспертизы у нас проводятся нечасто.
Светлана ФРОЛЕНКОВА, «МК»
Донор
История Ирины и Олега начиналась, как и тысячи других историй любви.
А закончилась в суде…
Познакомились, стали встречаться, жить вместе. Долгое время Ира не могла забеременеть, поэтому они решили прибегнуть к методу искусственного оплодотворения. В центре вспомогательной репродукции молодые люди подписали необходимые бумаги и попросили заморозить и сохранить в течение полугода три эмбриона - на тот случай, если первая попытка ЭКО окажется неудачной. При этом определили, что хранение зародышей может быть прекращено раньше по письменному заявлению одного из них. Первая операция прошла неудачно. Ира решила повторить попытку, но Олегу об этом не сказала. Забеременела и через пару месяцев сообщила ему. Мужчине не понравилось, что решение было принято без него, и он отказался признавать отцовство и помогать растить будущего ребенка. Когда малыш родился, ни разу его не видел. Ирина обратилась в суд, чтобы установить отцовство и взыскать алименты. На суде Олег заявил, что он был… донором, а бумаги в медицинском центре подписал не глядя. И вообще, может, это и не его ребенок?! Однако генетическая экспертиза подтвердила отцовство. Суд внимательно изучил материалы дела, опросил свидетелей и удовлетворил иск.
КОМПЕТЕНТНО
Судья Минского городского суда Зоя Соловьева:
- Согласно Кодексу Республики Беларусь о браке и семье отец и мать, состоящие в браке между собой, записываются родителями ребенка в книге актов о рождении по заявлению любого из них. В таком же порядке записываются сведения о родителях, если они разведены, но со дня расторжения брака прошло не более десяти месяцев. Если мама и папа не состоят в браке, то запись об отце производится по совместному заявлению обоих. Если же отец не установлен, то ребенка запишут на фамилию матери, а имя и отчество отца укажут с ее слов. Отцовство может быть установлено и в судебном порядке. При этом учитываются доказательства, с достоверностью подтверждающие происхождение ребенка от предполагаемого отца (или признание им ребенка), совместное воспитание и содержание ребенка обоими родителями, совместное их проживание и ведение общего хозяйства до рождения малыша.
http://sudexpertiza.by/vist_SMI/mk20080905/
Monday, November 14, 2011
Дактилоскопия закончилась избиениями и тюрьмой
Милицейский беспредел в Беларуси не имеет границ.
Об очередном вопиющем случае беспричинной жестокости и беззакония садистов в погонах рассказали читатели сайта charter97.org - семья Кирдун из Минска.
Их сына Филлиппа в субботу, 12 ноября, вызвали в Городской отдел милиции № 1 УВД Фрунзенского района Минска в кабинет №6 по ул. Притыцкого, 108 якобы по вопросу военкомата. Филлипп сразу же поехал по указанному адресу. Там оказалось, что его вызвали обманным путем для снятия отпечатков пальцев. Филипп отказался проходить дактилоскопию по своим религиозным убеждениям и напомнил, что прошлым летом писал письменное объяснение и отказ от дактилоскопии.
Не придумав ничего лучше, милиционеры Бирченко Александр Николаевич и Довнар Сергей Сергеевич попытались запугать молодого человека, провоцировали и избивали его. Как рассказали родители Филлиппа, их сын стоял и демонстративно держал руки по швам, а работники милиции толкали его по всему кабинету в разные стороны. Он все это время терпел и говорил, что они не имеют права так с ним обращаться. Это продолжалось минут 40, после чего Бирченко сказал: «Все, хватит, ломаем, заваливаем!»: Филлиппа повалили, выкрутили руки, надели наручники в позе «ласточка» и насильственно сняли отпечатки пальцев.
После этого наручники не сняли, а Бирченко, отличившийся особой жестокостью, сказал: «Пусть полежит, помучается». В коридоре, в наручниках на полу, в такой позе Филлипп пролежал 2 часа. В результате запястья обеих рук оказались в многочисленных ссадинах и распухли. От наручников омертвели большие пальцы на обеих руках. Затем его посадили в изолятор ГОМ и отказали в возможности сообщить родственникам о его местонахождении.
Только ночью работники уголовного розыска Центрального района сообщили родителям, что их пропавший сын задержан. На следующий день утром родители настояли, чтобы сыну вызвали скорую помощь. Филлиппа отправили в БСМП на обследование, но врачи отказались госпитализировать избитого молодого человека, обработали ссадины и отправили в изолятор на Окрестина до суда.
Обвинение традиционное для современной Беларуси - мелкое хулиганство. Суд состоится 14 ноября по адресу Дунина-Марцинкевича 1/2.
http://charter97.org/ru/news/2011/11/14/44633/
- С тех пор прошло девять лет. На своем участке знаю всех, – говорит майор милиции.
Во время нашей беседы в кабинет заходит женщина, слезно просит участкового поговорить с мужем: тот опять запил. А как опрокинет бутылочку – начинает распускать руки.
- Да неплохой он человек, – уверен участковый. – Недавно на пенсию вышел, вот и взялся за стакан. Когда поговорю с ним, месяца три держится – не пьет, а потом опять за свое. Жалко мужчину: ведь у него золотые руки – мастер по металлу, специалист высочайшего класса.
- А с чем еще обращаются к участковому?
- С радостными событиями точно не идут. В основном просят защитить, наказать кого-то или отправить в ЛТП, – рассказывает Сергей. – А сколько бывает ситуаций, когда люди вообще не по адресу обращаются! Кому-то соседская собака мешает громким лаем, кто-то звонит и спрашивает, какую таблетку принять от головной боли. Реальные семейные драмы не уступают киношным. Как-то приехал по вызову и вижу: муж в порыве ярости выбрасывает из окна четвертого этажа вещи! Разбил несколько машин под окнами… Чтобы разобраться в бытовых конфликтах, приходится быть психологом.
На службе Сергей познакомился с будущей супругой. Девушка пришла в опорный пункт с заявлением, а нашла мужа.
- Любовь с первого взгляда, – улыбается Сергей Довнар.
Какой главный стимул в работе? Майор говорит: когда помогаешь людям, тогда и работать хочется.
Вадим БУДАНОВ, «МК», фото автора
http://mk.by/2009/11/04/8053/
Довнар
Сергей Сергеевич - Майор милиции, старший участковый инспектор Фрунзенского РУВД
http://minsk.gov.by/ru/org/1819/attach/453bdad/
Об очередном вопиющем случае беспричинной жестокости и беззакония садистов в погонах рассказали читатели сайта charter97.org - семья Кирдун из Минска.
Их сына Филлиппа в субботу, 12 ноября, вызвали в Городской отдел милиции № 1 УВД Фрунзенского района Минска в кабинет №6 по ул. Притыцкого, 108 якобы по вопросу военкомата. Филлипп сразу же поехал по указанному адресу. Там оказалось, что его вызвали обманным путем для снятия отпечатков пальцев. Филипп отказался проходить дактилоскопию по своим религиозным убеждениям и напомнил, что прошлым летом писал письменное объяснение и отказ от дактилоскопии.
Не придумав ничего лучше, милиционеры Бирченко Александр Николаевич и Довнар Сергей Сергеевич попытались запугать молодого человека, провоцировали и избивали его. Как рассказали родители Филлиппа, их сын стоял и демонстративно держал руки по швам, а работники милиции толкали его по всему кабинету в разные стороны. Он все это время терпел и говорил, что они не имеют права так с ним обращаться. Это продолжалось минут 40, после чего Бирченко сказал: «Все, хватит, ломаем, заваливаем!»: Филлиппа повалили, выкрутили руки, надели наручники в позе «ласточка» и насильственно сняли отпечатки пальцев.
После этого наручники не сняли, а Бирченко, отличившийся особой жестокостью, сказал: «Пусть полежит, помучается». В коридоре, в наручниках на полу, в такой позе Филлипп пролежал 2 часа. В результате запястья обеих рук оказались в многочисленных ссадинах и распухли. От наручников омертвели большие пальцы на обеих руках. Затем его посадили в изолятор ГОМ и отказали в возможности сообщить родственникам о его местонахождении.
Только ночью работники уголовного розыска Центрального района сообщили родителям, что их пропавший сын задержан. На следующий день утром родители настояли, чтобы сыну вызвали скорую помощь. Филлиппа отправили в БСМП на обследование, но врачи отказались госпитализировать избитого молодого человека, обработали ссадины и отправили в изолятор на Окрестина до суда.
Обвинение традиционное для современной Беларуси - мелкое хулиганство. Суд состоится 14 ноября по адресу Дунина-Марцинкевича 1/2.
http://charter97.org/ru/news/2011/11/14/44633/
От слова «участие»
В кабинете старшего участкового инспектора по-домашнему уютно. Красоту наводил своими руками: клеил обои, вешал шторы, даже о цветах не забыл. Считает, такая атмосфера благотворно влияет на служебную деятельность. Когда Сергей Довнар принимал административный участок, ему было всего 19! Пришел сюда сразу после окончания средней специальной школы МВД – ни навыков, ни опыта.- С тех пор прошло девять лет. На своем участке знаю всех, – говорит майор милиции.
Во время нашей беседы в кабинет заходит женщина, слезно просит участкового поговорить с мужем: тот опять запил. А как опрокинет бутылочку – начинает распускать руки.
- Да неплохой он человек, – уверен участковый. – Недавно на пенсию вышел, вот и взялся за стакан. Когда поговорю с ним, месяца три держится – не пьет, а потом опять за свое. Жалко мужчину: ведь у него золотые руки – мастер по металлу, специалист высочайшего класса.
- А с чем еще обращаются к участковому?
- С радостными событиями точно не идут. В основном просят защитить, наказать кого-то или отправить в ЛТП, – рассказывает Сергей. – А сколько бывает ситуаций, когда люди вообще не по адресу обращаются! Кому-то соседская собака мешает громким лаем, кто-то звонит и спрашивает, какую таблетку принять от головной боли. Реальные семейные драмы не уступают киношным. Как-то приехал по вызову и вижу: муж в порыве ярости выбрасывает из окна четвертого этажа вещи! Разбил несколько машин под окнами… Чтобы разобраться в бытовых конфликтах, приходится быть психологом.
На службе Сергей познакомился с будущей супругой. Девушка пришла в опорный пункт с заявлением, а нашла мужа.
- Любовь с первого взгляда, – улыбается Сергей Довнар.
Какой главный стимул в работе? Майор говорит: когда помогаешь людям, тогда и работать хочется.
Вадим БУДАНОВ, «МК», фото автора
http://mk.by/2009/11/04/8053/
Довнар
Сергей Сергеевич - Майор милиции, старший участковый инспектор Фрунзенского РУВД
http://minsk.gov.by/ru/org/1819/attach/453bdad/
Tuesday, November 8, 2011
Жодинские милиционеры: «Твою жену мы ведём трахать!»
Ситуация, при которых группа не совсем трезвых молодых людей решает игриво похлопать по ягодицам понравившуюся незнакомую девушку, возможна в любой стране мира. В некоторых — например, в США — это расценивается как сексуальное домогательство (Sexual harassment) и может стоить незадачливым ловеласам нескольких лет тюремного заключения. И лишь в единственной стране на планете подобная история может закончиться тем, что и саму пострадавшую женщину, и ее мужа обвинят... в нападении на сотрудников милиции.
Надеемся, не нужно уточнять, в какой именно?
Галина и Дмитрий Каменецкие — не политики и не оппозиционные активисты. Они — самые обычные граждане Беларуси. Галина работает воспитателем в одном из детских садов Минска, а Дмитрий — водит по улицам столицы маршрутное такси. Однако, как они недавно убедились на собственном примере, для того, чтобы почувствовать на себе насилие и беззаконие со стороны формальных защитников закона, вовсе не обязательно ходить на митинги или состоять в каких-либо политических партиях. Иногда для этого достаточно просто выйти вечером на прогулку в небольшом белорусском городе Жодино.
Вот что рассказала нам сама Галина Каменецкая.
— В Жодино мы с мужем Дмитрием приехали на личной машине в гости к своему другу. Дома, в Минске, остались мои 3-летняя дочь с 72-летним дедушкой.
Вечером мы решили прогуляться по центру Жодино, куда приехали уже на такси. Мы с моей приятельницей Оксаной Павловец подошли к местному кафе «Поляна», чтобы узнать о наличии там свободных мест, а мой муж со своим другом Владимиром Гавриковым остались неподалеку на асфальтированной пешеходной дорожке. Когда мы направлялись к кафе, то прошли мимо группы молодых людей в штатском, их было 3-4 человека. Один из них хлопнул меня рукой по ягодицам. Разумеется, я высказала ему свое недовольство таким «знаком внимания», после чего мы с подругой просто пошли дальше.
Разумеется, я не могла при этом видеть, что происходит у меня за спиной. Но когда я уже обернулась на крики, то заметила, что моего мужа повалили на землю, и несколько человек его избивают. Естественно, я прибежала туда и стала звать на помощь. Это привело только к тому, что один из парней, избивавших мужа, переключил свою агрессию на меня. Начал бить, повалил хорошо отработанным приемом на асфальт и надел на меня наручники. Такие же на тот момент были надеты на моего мужа.
Разумеется, эти парни никак не представлялись и служебных удостоверений не показывали. Но тогда откуда у обычных людей в гражданской одежде наручники?
Вскоре приехала и милицейская машина... Уже потом, в суде, выяснилось, что ее вызвал по своему личному мобильному телефону один из парней, которые нас избивали. Интересно, что человек, до этого издевавшийся надо мной, спросил у приехавших милиционеров о том, где они ездили в течение 20 минут, в довольно некорректной форме, проще говоря — матом. Это позволило мне сделать вывод, что они, как минимум, хорошо знакомы.
Наручники на мне были застегнуты сзади, он несколько раз пытался поднять меня с земли так, что мои ноги при этом оказывались в воздухе. Когда ему это, наконец, удалось, меня грубо зашвырнули в машину.
Там в это время уже были другие задержанные — как впоследствии выяснилось, среди них оказался совершенно незнакомый нам молодой человек Максим Тютяк, который попытался за нас заступиться.
Всех вместе нас доставили в Жодинское ГУВД, меня посадили в холле, а буквально через минуту привели и моего мужа. Он попросил меня позвонить с мобильного телефона дедушке в Минск и рассказать ему о случившемся. Однако женщина — сотрудник милиции — тут же отобрала у меня мобильник, и ни на какие наши просьбы сообщить нашим родственникам о задержании не реагировала.
Затем нас посадили в разные камеры. Мужа — в помещение с глухой дверью, а меня — с решеткой. Мне тут же стало плохо, я поняла, что понизилось давление. Попросила вызвать скорую помощь. Она приехала только через 3 часа — я хорошо это запомнила, потому что из моей камеры были отлично видны электронные часы в дежурной части.
Когда медики, наконец, приехали, то измерили мне давление и предложили сделать укол. Его делали внутримышечно, прямо в этой же грязной камере, а за всей процедурой с нескрываемым удовольствии наблюдали несколько сотрудников милиции мужского пола.
При этом у меня была возможность слышать, что говорит в соседней камере мой муж. Он также просил о медицинской помощи, т.к. был сильно избит, а из уха вытекала какая-то жидкость. Однако ему в помощи отказали...
До врачей удалось добраться только утром, когда нас отпустили из Жодинского ГУВД — мы сразу приехали в городскую больницу. Врачи поставили диагноз и выдали эпикриз. У меня — легкие телесные повреждения, а у мужа — черепно-мозговая травма и сотрясение мозга.
Однако до этого пришлось перенести еще многое... В частности — дактилоскопию. Из нее жодинские милицонеры также умудрились сделать шоу. Так, когда мой муж спросил «Куда вы ведете мою жену?», они ответили: «Мы ее трахать ведем». А на мой вопрос, для чего мне «откатывают пальчики», ведь обязательной дактилоскопии подлежат только мужчины, зловеще сообщили: «Это чтобы было проще опознать твой труп».
Самое интересное, что никаких протоколов при этом не составлялось. Меня попросили расписаться в нем только утром, буквально ткнув пальцем в две статьи Административного кодекса. Первая — 17.1, «Хулиганство». Вторая — 23.4, «Неповиновение законным действиям сотрудников милиции». Причем в самом протоколе эти статьи даже не были упомянуты — их дописали туда ручкой уже тогда, когда начался суд, а пальцем милиционеры тыкали в лежавший на столе Административный кодекс.
Разумеется, их значение я, человек без юридического образования, узнала лишь потом, от адвоката. Там, в ГУВД Жодино мне эти цифры ровным счетом ничего не говорили. Забегая вперед, скажу, что и копию протокола мне впоследствии выдали только в суде.
Интересно и то, что никто из милиционеров не попытался взять у меня объяснений в письменной форме. Даже подписи о разъяснении моих прав в протоколе сделаны явно не моей рукой.
Выпустили меня в 10:45 утра. Все это время в ГУВД находился и наш друг Владимир Гавриков, который вышел непосредственно на местного начальника Дорошко. Он долго уговаривал его, чтобы отпустили хотя бы кого-то одного из нас, потому что дома осталась маленькая дочь. Или хотя бы разрешили позвонить дедушке. В конце концов, начальник сжалился и повлиял на своих ретивых подчиненных...
Первые суды по делу Галины и Дмитрия Каменецких состоялись в Жодино 1 августа, причем судили супругов раздельно. Итог был вполне предсказуемым: Галина получила 790 000 рублей штрафа, а Дмитрий — более 800 000. Каменецкие обжаловали эти постановления Жодинского горсуда в Миноблсуде. Он постановления отменил и направил дела на новое рассмотрение, в тот же Жодинский суд, но другому судье.
А дальше — начался настоящий судебный марафон. Новая судья Т.В.Трепашко, проведя несколько заседаний, на которые с переменным успехом то являлись, то не являлись, то являлись, но уходили, не дождавшись окончания процесса, «свидетели» из числа работников милиции, в итоге вернула дело на доработку. Все тем же доблестным жодинским милиционерам...
Интересно и то, что по административному делу проходит целых 14 свидетелей! Лишь трое из них — со стороны супругов Каменецких, все остальные — сотрудники жодинской милиции. Добиться их одновременного присутствия в суде для полноценного рассмотрения дела — задача непростая. Особенно если выполнять ее не очень-то и хочется.
И вот почему. Срок привлечения Галины и Дмитрия Каменецких к административной ответственности вскоре может истечь — по закону, «доработка» дела милицией и его рассмотрение в суде должны быть завершены не позднее 4 декабря. В результате все останутся при своих. Милиционеры, любящие похлопать чужих жен по ягодицам и избивающие мирных граждан — при должностях, званиях и зарплатах. А Галина и Юрий Каменецкие — при своих обидах и медицинских эпикризах о полученных травмах...
Владимир Чуденцов
Wednesday, November 2, 2011
Госдуме предложили ввести геномную регистрацию для всех россиян
Парламент Северной Осетии предлагает ввести обязательную геномную регистрацию для всего населения России. С соответствующим обращением республиканские законодатели обратились к председателю Госдумы Борису Грызлову
"Геномная экспертиза позволит активизировать работу по борьбе с преступностью, раскрывать преступления, ранее считавшиеся бесперспективными, а также идентифицировать погибших в катастрофах и стихийных бедствиях", — отметил председатель комитета по законодательству, законности и местному самоуправлению Владимир Рубаев, передает Region15.
Федеральный закон "О государственной геномной регистрации" был принят в 2008 году. Он предусматривает обязательную геномную регистрацию лиц, осужденных и отбывающих наказание за совершение тяжких или особо тяжких преступлений, а также всех категорий преступлений против половой неприкосновенности и половой свободы личности. Также обязательная геномная регистрация проводится в отношении неустановленных лиц, биологический материал которых изъят в ходе следственных действий.
Ранее министр внутренних дел Северной Осетии Артур Ахметханов предложил ввести обязательную геномную регистрацию сотрудников силовых структур. Он указал, что "за последние пять лет в республике было зафиксировано 708 без вести пропавших, из них местонахождение 73 человек до сих пор не известно.
Госдуме предложили ввести геномную регистрацию для всех россиян
Геномная регистрация предусматривает получение, хранение и использование биологического материала и содержащейся в нем индивидуальной информации об определенных фрагментах ДНК человека. С помощью полученных в ее ходе данных значительно облегчается идентификация личности человека. Задача судебно-геномной экспертизы – исследование генетического материала в целях установления происхождения биологических следов от конкретного человека, а также биологического родства (отцовства, материнства).
Госдуме предложили ввести геномную регистрацию для всех россиян
http://nnm.ru/blogs/ashkaa777/gosdume-predlozhili-vvesti-genomnuyu-registraciyu-dlya-vseh-rossiyan/
"Геномная экспертиза позволит активизировать работу по борьбе с преступностью, раскрывать преступления, ранее считавшиеся бесперспективными, а также идентифицировать погибших в катастрофах и стихийных бедствиях", — отметил председатель комитета по законодательству, законности и местному самоуправлению Владимир Рубаев, передает Region15.
Федеральный закон "О государственной геномной регистрации" был принят в 2008 году. Он предусматривает обязательную геномную регистрацию лиц, осужденных и отбывающих наказание за совершение тяжких или особо тяжких преступлений, а также всех категорий преступлений против половой неприкосновенности и половой свободы личности. Также обязательная геномная регистрация проводится в отношении неустановленных лиц, биологический материал которых изъят в ходе следственных действий.
Ранее министр внутренних дел Северной Осетии Артур Ахметханов предложил ввести обязательную геномную регистрацию сотрудников силовых структур. Он указал, что "за последние пять лет в республике было зафиксировано 708 без вести пропавших, из них местонахождение 73 человек до сих пор не известно.
Госдуме предложили ввести геномную регистрацию для всех россиян
Геномная регистрация предусматривает получение, хранение и использование биологического материала и содержащейся в нем индивидуальной информации об определенных фрагментах ДНК человека. С помощью полученных в ее ходе данных значительно облегчается идентификация личности человека. Задача судебно-геномной экспертизы – исследование генетического материала в целях установления происхождения биологических следов от конкретного человека, а также биологического родства (отцовства, материнства).
Госдуме предложили ввести геномную регистрацию для всех россиян
http://nnm.ru/blogs/ashkaa777/gosdume-predlozhili-vvesti-genomnuyu-registraciyu-dlya-vseh-rossiyan/
Александр Федута: Тень внутренних дел
Как вы догадываетесь, за последний год мне пришлось сдать отпечатки пальцев два раза.
Первый раз – в СИЗО КГБ, после ареста 20 декабря 2010 года. Тамошние контролеры аккуратно откатали мои драгоценные отпечатки пять раз с каждой руки.
Второй раз – после вступления в силу приговора, обрекшего меня на два года условного заключения. Две очаровательные девушки в Московском РУВД постарались, хотя и смотрели на толстого дядьку в очках с плохо скрываемым недоумением: я подошел к ним сразу после двух тщательно татуированных молодых людей.
Сейчас я иду сдавать отпечатки в третий раз.
Позвонил милиционер из «родного», можно сказать, ГОМа и сказал:
– Александр Иосифович, как военнообязанный Вы должны сдать нам отпечатки пальцев.
– Я не являюсь военнообязанным, – возразил я. – Я белобилетник. И отпечатки пальцев за прошедший год я сдавал дважды, причем они у меня с тех пор не менялись.
Но милиционер настаивал. Вплоть до того, сказал он, что у него есть право принудить меня сдать их.
Но, опять возразил я, Вы же работаете в одном ведомстве с теми, кто уже взял у меня отпечатки пальцев. Может быть, Вы соблаговолите взять их у тех, кто уже взял их у меня?
Те, сказал мой телефонный собеседник, приобщены к делу. А нам нужно взять свои.
Читатели моего блога знают, что совсем недавно – года два назад – я отказался «откатать пальчики». Но тогда я не был осужденным. Как не было и соответствующей записи в белорусском законодательстве. Но сейчас, как я понимаю, господа милиционеры имеют полное право обвинить меня в неисполнении законных требований представителей власти. И 2 ноября я добросовестно пойду и «откатаю» пальчики.
Но вот что интересно.
18 мая 2010 года во время обыска у меня дома (напомню, что обыски прошли одновременно в 65 квартирах и офисах активистов «Говори правду» в 22 населенных пунктах Беларуси) у меня была изъята не очень большая сумма денег. В том числе 500 евро. О чем мне и оставили копию протокола с указанием номеров купюр.
Так вот в суд, рассматривавший мое дело и постановивший вернуть мне изъятые вещи и деньги, поступила информация о том, что изъято у меня было не 500, а 300 евро. Соответствующую цифру и засвидетельствовал приговор суда.
Я обратился к судье Жуковской, и Жанна Алексеевна сказала, что случилась техническая ошибка. И что она внесет своим постановлением изменение в приговор суда.
Потом я обратился еще раз.
Потом я написал заявление в суд с просьбой все-таки разобраться с моим имуществом. Выяснилось, что там какие-то недоразумения с милицией – не больше.
В общем, деньги мои мне так до сих пор и не вернули.
И вот о чем я думаю.
Я сдаю отпечатки пальцев в органы внутренних дел, но органы внутренних дел, относящиеся к тому же району (Московский РУВД белорусской столицы), почему-то не могут взять копию моих отпечатков и не заставлять меня в третий раз тупо стоять подле умывальника и холодной водой оттирать типографскую краску.
Органы внутренних дел оставляют мне протокол об изъятии у меня купюр, но, имея оригинал этого протокола, они же не в состоянии передать его копию в суд, чтобы приговор учел, что же на самом деле у меня было изъято.
Что же это? Ведь именно органы внутренних дел должны быть образцом скрупулезности и добросовестности, щадить свое и чужое время. И, во всяком случае, не делать очевидных глупостей, чтобы не превращаться в посмешище граждан собственной страны. Если уж напугать нас толком не получается, то хотя бы не заставляйте смеяться. Есть и другие проблемы в жизни – не только внутренние дела.
http://zapraudu.info/белорусский-тень-внутренних-дел/
Первый раз – в СИЗО КГБ, после ареста 20 декабря 2010 года. Тамошние контролеры аккуратно откатали мои драгоценные отпечатки пять раз с каждой руки.
Второй раз – после вступления в силу приговора, обрекшего меня на два года условного заключения. Две очаровательные девушки в Московском РУВД постарались, хотя и смотрели на толстого дядьку в очках с плохо скрываемым недоумением: я подошел к ним сразу после двух тщательно татуированных молодых людей.
Сейчас я иду сдавать отпечатки в третий раз.
Позвонил милиционер из «родного», можно сказать, ГОМа и сказал:
– Александр Иосифович, как военнообязанный Вы должны сдать нам отпечатки пальцев.
– Я не являюсь военнообязанным, – возразил я. – Я белобилетник. И отпечатки пальцев за прошедший год я сдавал дважды, причем они у меня с тех пор не менялись.
Но милиционер настаивал. Вплоть до того, сказал он, что у него есть право принудить меня сдать их.
Но, опять возразил я, Вы же работаете в одном ведомстве с теми, кто уже взял у меня отпечатки пальцев. Может быть, Вы соблаговолите взять их у тех, кто уже взял их у меня?
Те, сказал мой телефонный собеседник, приобщены к делу. А нам нужно взять свои.
Читатели моего блога знают, что совсем недавно – года два назад – я отказался «откатать пальчики». Но тогда я не был осужденным. Как не было и соответствующей записи в белорусском законодательстве. Но сейчас, как я понимаю, господа милиционеры имеют полное право обвинить меня в неисполнении законных требований представителей власти. И 2 ноября я добросовестно пойду и «откатаю» пальчики.
Но вот что интересно.
18 мая 2010 года во время обыска у меня дома (напомню, что обыски прошли одновременно в 65 квартирах и офисах активистов «Говори правду» в 22 населенных пунктах Беларуси) у меня была изъята не очень большая сумма денег. В том числе 500 евро. О чем мне и оставили копию протокола с указанием номеров купюр.
Так вот в суд, рассматривавший мое дело и постановивший вернуть мне изъятые вещи и деньги, поступила информация о том, что изъято у меня было не 500, а 300 евро. Соответствующую цифру и засвидетельствовал приговор суда.
Я обратился к судье Жуковской, и Жанна Алексеевна сказала, что случилась техническая ошибка. И что она внесет своим постановлением изменение в приговор суда.
Потом я обратился еще раз.
Потом я написал заявление в суд с просьбой все-таки разобраться с моим имуществом. Выяснилось, что там какие-то недоразумения с милицией – не больше.
В общем, деньги мои мне так до сих пор и не вернули.
И вот о чем я думаю.
Я сдаю отпечатки пальцев в органы внутренних дел, но органы внутренних дел, относящиеся к тому же району (Московский РУВД белорусской столицы), почему-то не могут взять копию моих отпечатков и не заставлять меня в третий раз тупо стоять подле умывальника и холодной водой оттирать типографскую краску.
Органы внутренних дел оставляют мне протокол об изъятии у меня купюр, но, имея оригинал этого протокола, они же не в состоянии передать его копию в суд, чтобы приговор учел, что же на самом деле у меня было изъято.
Что же это? Ведь именно органы внутренних дел должны быть образцом скрупулезности и добросовестности, щадить свое и чужое время. И, во всяком случае, не делать очевидных глупостей, чтобы не превращаться в посмешище граждан собственной страны. Если уж напугать нас толком не получается, то хотя бы не заставляйте смеяться. Есть и другие проблемы в жизни – не только внутренние дела.
http://zapraudu.info/белорусский-тень-внутренних-дел/
Wednesday, October 26, 2011
Россия ментовская. Хабаров А.
Анонс
Эта книга - жестокое повествование о многих вопиющих преступлениях, совершенных и совершаемых ныне теми, кто призван с преступлениями бороться.
Закон преступают многие - простые "менты", офицеры и министры. На страницах "России ментовской" потерпевшие, очевидцы, эксперты, а также множество документов свидетельствуют о том "беспределе", который порой творят "блюстители порядка".
НАЧАЛО
Не удивляйтесь, когда бравые молодцы в камуфляже ни с Того ни с сего, усиленно принюхиваясь, требуют у вас документы. Не удивляйтесь, когда по причине отсутствия требуемого и при наличии некоего особого запаха вас все же везут в зарешеченной и неуютной кабине "бобика" в отделение. Не удивляйтесь, когда в ответ на законное (это вам кажется!) возмущение в области почек или печени у вас вдруг возникает острая боль. Это не нефрит, не колит и не цирроз. Это вы вступили в контакт с черной увесистой дубинкой (в народе метко называемой демократизатором). Еще через несколько минут вы уже будете сидеть, если повезет, за стеклом или решеткой т, н. "аквариума" ("телевизора"), а если не повезет, то в тесной камере ИВС, до сих пор называемой КПЗ. Впрочем, дубинкой дело может и не кончиться: вполне возможно, что с помощью наручников вам пристегнут правую ногу к левой руке (или наоборот). Вы можете просто не понравиться: тогда вас будут долго и нудно "крутить": расспрашивать, где вы были тогда-то и тогда-то, зачем несете то-то и то-то. Впечатлительного гражданина очень быстро можно довести до нужной кондиции, так чтобы он обязательно сознался в каком-нибудь совершенном преступлении. Как не сознаться, если ты сидишь на стуле, за которым стоит мощный стальной сейф, и когда тебя вместе со стулом неожиданно толкают, то затылок обязательно ударится о сейф - и так не один раз... Есть бесчисленное множество способов заставить человека говорить, об этом свидетельствует многовековой опыт российских органов дознания - от Его Величества тайных канцелярий и сыскных приказов до следственных аппаратов НКВД - МВД и ОГПУ - КГБ - ФСБ. Естественно, что официально закон не позволяет (в отличие от времен тайных канцелярий) применять пытки в отношении допрашиваемых, однако сплошь и рядом этот запрет нарушается, заканчиваясь весьма печально для них, вплоть до смертельного исхода. Только в кинофильмах о полковнике Зорине преступник сознается, не выдержав напора неопровержимых доказательств его вины: мол, твоя взяла, начальник. На деле - все иначе. Но, опровергая известную поговорку, что рыба гниет с головы, все же налицо существует факт: эта рыба (милиция) гниет в разных местах. Признаки распада обнаруживаются как в голове, так и в "чешуе" и хвостах.
Самоотверженные розыскники, участковые и криминалисты сосуществуют в милицейской среде рядом с самыми настоящими преступниками. И началось это в исторически отдаленное, мало известное для нас время, а как явление
определилось, может быть, с ряда прогремевших на всю страну скандальных дел.
"БЛАГОРОДНЫЕ" КОЛЛЕГИ
Майор Крымов работает в одном из столичных отделений РУОПа - можно и не расшифровывать эту аббревиатуру, обозначающую узаконенную борьбу с организованной преступностью. Все граждане давно уж привыкли к всевозможным СОБРам, ОМОНам, РУОПам, ОБСДОНам и иным формированиям, продолжающим возникать из ничего по мановению властной волшебной палочки. Впрочем, РУОП, видимо, был необходим, ибо преступный мир достиг высшей точки консолидации - одновременно с внутренними противоречиями.
20 декабря 1995 года Крымов возвращался с очередного задания: брали центрового беспредела Крючка. Крючок оказал сопротивление, ухитрился впрыгнуть в "девятку" с ошалевшей дамой и рвануть по Авиамоторной в сторону шоссе Энтузиастов. В самом конце улицы Крымов на "восьмерке" (с роторным движком) настиг беспределыцика и через открытое стекло выстрелил по задним колесам. "Девятку" повело на льду, она перевернулась; дама упала на Крючка и лишила его возможности двигаться. Тут подоспели и Крымов с товарищами: они сняли даму с бандита, вытащили обоих из машины. Крючку, понятное дело, немного досталось от "товарищей" - и от дамы.
Теперь Крымов, сдав Крючка в ИВС и отметив с друзьями благополучное задержание, возвращался домой. Улица, в самом конце которой он жил, была темна и пуста.
Впрочем, сзади вдруг послышалось едва слышное трекотание двигателя автомашины. Майор оглянулся и увидел, что за ним медленно движется милицейский "уазик". Крымов обернулся и в свете фар приветливо помахал рукой. "Уазик" прибавил скорость и тормознул возле майора. Из кабины выскочили двое милиционеров: один - с автоматом, другой - с дубинкой.
- Ну, куда торопимся, а? - лениво выговорил автоматчик, поглаживая ствол.
"За алкаша приняли, - сразу сообразил Крымов. - Ничего, сейчас разберемся..." (Он слегка покачивался, но не от малой дозы спиртного, а скорее от усталости.)
Крымов полез в карман куртки за удостоверением, но, к своему удивлению, ничего там не обнаружил. Вдруг вспомнил, что оставил ксиву в камуфляжке.
- Парни, все нормально! - зачем-то сказал он.
- Что - нормально, волчара? - удивился автоматчик. - Документ есть?
- Да нету, в отделе оставил... Я рядом живу, вон в том доме.
... Крымов потерял бдительность (ведь не на службе) и не обратил внимания на второго, с дубинкой. Тот уже был сзади, а через мгновение - перехватил этой дубинкой Крымову горло.
Крымов увидел перед глазами звездное небо: звезды становились все больше и больше, одна из них расплылась огненным пятном, которое навалилось на Крымова и выжгло память.
Очнулся майор в кустах. Правая рука как будто не существовала, он не мог ни пошевелить пальцами, ни согнуть ее в локте. Голова гудела, как чугунный котел. Ног будто и вовсе не было - оказалось, что с Крымова сняли джинсы и куртку; не стали, значит, затруднять себя проверкой карманов...
Майор ощупал голову: она была влажной и липкой. Бросил взгляд на руку: кровь. "Хорошо, что документы оставил в отделе", - почему-то подумал Крымов, не сообразив даже, что, может быть, с документами не влип бы в такую историю...
Кое-как, пошатываясь, в футболке и в плавках, он выбрался на улицу, название которой прочитал на табличке ближнего строения. До собственно крымовского дома надо было проехать остановок пять-шесть на автобусе, но время, видимо, было позднее. Майор хотел уточнить время, но часов, конечно же, не было, на запястье осталось лишь ощущение металлического браслета. А часы были дорогие: официально подарил известный банкир, вызволенный группой майора Крымова из одной нехорошей квартирки, где его, прикованного наручниками к батарее отопления, медленно убивали некие кавказцы, требуя за освобождение 700 тысяч долларов. Крымов с ребятами ворвались в квартиру, взорвав дверь вместе с коробкой. Майор лично, еще в прихожей, пристрелил двоих боевиков, не успевших даже взяться за автоматы, - кстати, точно такие же, как и у крымовцев...
В общем, часов не было. Впрочем, поездка на автобусе, решил Крымов, может закончиться новым неприятным эпизодом. Это было уже чересчур: завтра, кровь из носу, нужно было находиться в засаде на Мясницкой.
Дворами он кое-как, прячась от запоздалых прохожих, добрался наконец до родного дома. Пришлось звонить: ключи тоже остались в куртке. Жена Лариса, открывшая дверь, вовсе не удивилась появлению Крымова в неглиже. Она тут же показала ему его куртку, джинсы, часы и даже деньги. Объяснила, что в дверь позвонили, а когда она открыла, то увидела на пороге объемистый сверток, в котором и находилась вся мануфактура. Было это минут двадцать назад, она, конечно, успела поволноваться и даже позвонила Крымову на службу: выехала руоповская машина, скоро, видимо, будет здесь...
Действительно, пока Лариса промывала Крымову рану, подъехали коллеги.
Капитан Симков сразу связался со всеми местными отделениями, выяснил фамилии патрульных, дежуривших в эту ночь...
Но - дело окончилось ничем, как ни старались руоповцы. Опознать Крымов никого не смог. Начальник окружного ОВД объяснил ему, что на их территории частенько разбойничают патрульные машины из других округов: тут место богатое на подвыпивших и денежных прохожих, так что искать тут нечего, надо хоть радоваться, что коллеги оказались не лишены благородства: вернули деньги, вещи, документы...
Крымов порадовался, но заявление все же оставил. На что начальник скептически захмыкал.
Утром следующего дня Крымов, с забинтованной головой, сидел в засаде на Мясницкой, постепенно забывая о случившемся, нужно было сосредоточиваться: рыба, на которую руоповцы расставили сети, была крупнейшей...
1990 год. ПРОКУРОР: УБИЙЦА И ГРАБИТЕЛЬ
22 августа 1990 года кассир совхоза "Устромский" Смоленской области Тамара Рогощенкова торопилась на работу: должны были получать деньги в банке. С ней поехали бухгалтер Галина Прохорова и шофер. Обратно кассира и бухгалтера должен был доставить районный прокурор Вячеслав Шараевский.
К вечеру у кассы совхоза уже выстроилась очередь, однако ни кассир, ни бухгалтер из банка не вернулись.
Утром следующего дня районный прокурор Шараевский допросил директора совхоза, завел уголовное дело, составил план розыскных мероприятий. Все делал старательно и со знанием дела.
Однако процесс разоблачения уйииц начался с ареста младшего брата прокурора, Виталия, электрика райпо. Тот, впрочем, отнесся к своему аресту индифферентно, если не сказать - цинично. Мол, ничего у вас не выйдет, я
чист, как стеклышко... Прокурора-братишку отстранили от работы; он сразу занялся негласным опросом свидетелей (наверное, по плану мероприятий).
На башмаках Виталия Шараевского и на коврике автомашины были обнаружены следы крови. Младший занервничал. Через месяц после ареста не выдержал:
"Ладно, скажу... Но учтите: Славка все на себя возьмет, как договорились..."
У леса возле деревни Виталий показал и рассказал, как происходило убийство двух женщин. Вскоре нашли и трупы. Шараевского-старшего взяли прямо на вокзале, с московскими покупками. Он молчал ровно месяц, а затем все же раскололся, видимо, решив выторговать жизнь в обмен на возврат денег.
Деньги (более 300 тыс, рублей) нашли в двух стеклянных банках на картофельном участке недалеко от прокурорского дома. Нож, сумку, набитую гравием, зонтик Прохоровой достали со дна разных водоемов вокруг райцентра.
Для суда бывший прокурор придумал сногсшибательную и похабную версию убийства: видимо, сказался опыт работы в группе Гдляна. Когда Шараевский излагал версию в суде, то просто светился в раже законника, любовался самим собой перед полным залом слушателей.
Отец прокурора был трижды судим за хулиганство, поэтому весьма странным выглядит вообще пребывание Шараевского на столь ответственном посту. В работе прокурор-убийца не чурался подлогов и фальсификаций: в одном из дел использовал более 30 поддельных протоколов, а само дело сдал в суд задним числом.
Вячеслав Шараевский приговорен к расстрелу, его брат Виталий - к пятнадцати годам лишения свободы.
Прокурор, как мы видим, сам убил, ограбил - и сам собирался энергично вести дело. При определенных обстоятельствах мог бы и довести его до конца: кто-нибудь наверняка бы сознался после нескольких ночных допросов с пристрастием.
Что бы представители органов ни говорили о своем гуманизме, но и в пятидесятые-шестидесятые годы только вовсе наивный гражданин мог не верить в милицейские избиения. В Севастополе, например, майор милиции С., начав именно в шестидесятые годы службу участковым, отлавливал на танцах подростков с девушками, запускал протоколы по мелким хулиганским делам, а затем в обмен на эти протоколы трахал перепуганных девчонок в опорном пункте. Закончил он изнасилованиями с убийствами, был изобличен, осужден и расстрелян в 1977 году. Впрочем, многое в его деятельности осталось тайной за семью печатями, ибо процесс был закрытый, скоротечный; к тому же многие, видимо, плюнули на возмездие и просто не стали беспокоить себя и следствие.
В нынешнее время дознавательский беспредел достиг своей пиковой отметки (если, конечно, забыть "проклятый сталинский режим"). И чем дальше от Москвы, тем яростней этот беспредел, тем он куражистей...
ПЫТКИ ЯВНЫЕ И СКРЫТЫЕ
Собственно узаконенные пытки (см, главу "Исторический экскурс") были отменены еще задолго до революции. Возрождение их состоялось как раз с появлением на правоохранительной арене органов "красного террора" - ВЧК, ОГПУ, НКВД и так далее. Сначала это делалось по секретным инструкциям, потом и инструкций не понадобилось - методы дознания с "пристрастием" производились в режиме всеобщего умолчания.
Затем, с уходом Сталина, Берии и других, наступило некоторое затишье.
Если кого-то и били в милиции, то старались делать это без следов, нанося удары в места расположения внутренних органов. "Опущение почки" - один из подобных методов; доказать, что почка опущена в результате побоев, практически невозможно.
Теперь, в эпоху либерализации и демократизации, бьют просто так и пытают, добиваясь признаний по самым незначительным делам (вспомним майкопскую корову).
СПОСОБЫ
"Ласточка": левую руку приковывают за спиной к правой ноге и наоборот.
Теперь можно подвесить испытуемого к потолку, как в Тайной канцелярии, или посидеть на нем минут 10, выжимая признание...
"Слон": необходим противогаз. Он надевается на испытуемого, потом можно периодически пережимать шланг, а напоследок - напустить под маску "черемухи". Результаты стопроцентные.
"Лягушка": туловище испытуемого перегибается пополам; руки-ноги всовываются в рукава пиджака, пальто, ватника.
"Конверт": ноги испытуемого закидывают за голову и фиксируются в таком положении веревкой или наручниками.
"Распятие": испытуемого привязывают к шконке (кровати) на голом панцире или сетке; потом через металлические конструкции пропускается ток.
Хорошие результаты достигаются при битье дубинками по пяткам, так как метод этот опробован во время второй мировой войны в концлагере Маутхаузен, хотя известен с незапамятных времен.
Неизвестны, правда, конкретные современные методы психического воздействия, но, вероятно, они ушли далеко от "лампы в глаза" на допросах и механической бессонницы. Карательная фармакология не стоит на месте; то, что раньше было прерогативой КГБ, ГРУ при допросах шпионов, ныне, видимо, доступно любому провинциальному РОВД - для получения показаний о краже пяти мешков с комбикормом.
Интересно, что, по данным Общественного центра содействия правосудию, 60% москвичей уверены: милиция применяет пытки по праву. К ним присоединяется и большинство адвокатов. Эти вообще считают, что пытки необходимо применять.
В местах лишения свободы можно тренировать бойцов различных "спецназов" - особенно во время голодных бунтов; изможденные и необученные зеки вряд ли смогут сопротивляться на равных. Недаром бунты всегда подавляются с особой жестокостью (независимо от причины), начиная от знаменитого кенгирского,
Эта книга - жестокое повествование о многих вопиющих преступлениях, совершенных и совершаемых ныне теми, кто призван с преступлениями бороться.
Закон преступают многие - простые "менты", офицеры и министры. На страницах "России ментовской" потерпевшие, очевидцы, эксперты, а также множество документов свидетельствуют о том "беспределе", который порой творят "блюстители порядка".
НАЧАЛО
Не удивляйтесь, когда бравые молодцы в камуфляже ни с Того ни с сего, усиленно принюхиваясь, требуют у вас документы. Не удивляйтесь, когда по причине отсутствия требуемого и при наличии некоего особого запаха вас все же везут в зарешеченной и неуютной кабине "бобика" в отделение. Не удивляйтесь, когда в ответ на законное (это вам кажется!) возмущение в области почек или печени у вас вдруг возникает острая боль. Это не нефрит, не колит и не цирроз. Это вы вступили в контакт с черной увесистой дубинкой (в народе метко называемой демократизатором). Еще через несколько минут вы уже будете сидеть, если повезет, за стеклом или решеткой т, н. "аквариума" ("телевизора"), а если не повезет, то в тесной камере ИВС, до сих пор называемой КПЗ. Впрочем, дубинкой дело может и не кончиться: вполне возможно, что с помощью наручников вам пристегнут правую ногу к левой руке (или наоборот). Вы можете просто не понравиться: тогда вас будут долго и нудно "крутить": расспрашивать, где вы были тогда-то и тогда-то, зачем несете то-то и то-то. Впечатлительного гражданина очень быстро можно довести до нужной кондиции, так чтобы он обязательно сознался в каком-нибудь совершенном преступлении. Как не сознаться, если ты сидишь на стуле, за которым стоит мощный стальной сейф, и когда тебя вместе со стулом неожиданно толкают, то затылок обязательно ударится о сейф - и так не один раз... Есть бесчисленное множество способов заставить человека говорить, об этом свидетельствует многовековой опыт российских органов дознания - от Его Величества тайных канцелярий и сыскных приказов до следственных аппаратов НКВД - МВД и ОГПУ - КГБ - ФСБ. Естественно, что официально закон не позволяет (в отличие от времен тайных канцелярий) применять пытки в отношении допрашиваемых, однако сплошь и рядом этот запрет нарушается, заканчиваясь весьма печально для них, вплоть до смертельного исхода. Только в кинофильмах о полковнике Зорине преступник сознается, не выдержав напора неопровержимых доказательств его вины: мол, твоя взяла, начальник. На деле - все иначе. Но, опровергая известную поговорку, что рыба гниет с головы, все же налицо существует факт: эта рыба (милиция) гниет в разных местах. Признаки распада обнаруживаются как в голове, так и в "чешуе" и хвостах.
Самоотверженные розыскники, участковые и криминалисты сосуществуют в милицейской среде рядом с самыми настоящими преступниками. И началось это в исторически отдаленное, мало известное для нас время, а как явление
определилось, может быть, с ряда прогремевших на всю страну скандальных дел.
"БЛАГОРОДНЫЕ" КОЛЛЕГИ
Майор Крымов работает в одном из столичных отделений РУОПа - можно и не расшифровывать эту аббревиатуру, обозначающую узаконенную борьбу с организованной преступностью. Все граждане давно уж привыкли к всевозможным СОБРам, ОМОНам, РУОПам, ОБСДОНам и иным формированиям, продолжающим возникать из ничего по мановению властной волшебной палочки. Впрочем, РУОП, видимо, был необходим, ибо преступный мир достиг высшей точки консолидации - одновременно с внутренними противоречиями.
20 декабря 1995 года Крымов возвращался с очередного задания: брали центрового беспредела Крючка. Крючок оказал сопротивление, ухитрился впрыгнуть в "девятку" с ошалевшей дамой и рвануть по Авиамоторной в сторону шоссе Энтузиастов. В самом конце улицы Крымов на "восьмерке" (с роторным движком) настиг беспределыцика и через открытое стекло выстрелил по задним колесам. "Девятку" повело на льду, она перевернулась; дама упала на Крючка и лишила его возможности двигаться. Тут подоспели и Крымов с товарищами: они сняли даму с бандита, вытащили обоих из машины. Крючку, понятное дело, немного досталось от "товарищей" - и от дамы.
Теперь Крымов, сдав Крючка в ИВС и отметив с друзьями благополучное задержание, возвращался домой. Улица, в самом конце которой он жил, была темна и пуста.
Впрочем, сзади вдруг послышалось едва слышное трекотание двигателя автомашины. Майор оглянулся и увидел, что за ним медленно движется милицейский "уазик". Крымов обернулся и в свете фар приветливо помахал рукой. "Уазик" прибавил скорость и тормознул возле майора. Из кабины выскочили двое милиционеров: один - с автоматом, другой - с дубинкой.
- Ну, куда торопимся, а? - лениво выговорил автоматчик, поглаживая ствол.
"За алкаша приняли, - сразу сообразил Крымов. - Ничего, сейчас разберемся..." (Он слегка покачивался, но не от малой дозы спиртного, а скорее от усталости.)
Крымов полез в карман куртки за удостоверением, но, к своему удивлению, ничего там не обнаружил. Вдруг вспомнил, что оставил ксиву в камуфляжке.
- Парни, все нормально! - зачем-то сказал он.
- Что - нормально, волчара? - удивился автоматчик. - Документ есть?
- Да нету, в отделе оставил... Я рядом живу, вон в том доме.
... Крымов потерял бдительность (ведь не на службе) и не обратил внимания на второго, с дубинкой. Тот уже был сзади, а через мгновение - перехватил этой дубинкой Крымову горло.
Крымов увидел перед глазами звездное небо: звезды становились все больше и больше, одна из них расплылась огненным пятном, которое навалилось на Крымова и выжгло память.
Очнулся майор в кустах. Правая рука как будто не существовала, он не мог ни пошевелить пальцами, ни согнуть ее в локте. Голова гудела, как чугунный котел. Ног будто и вовсе не было - оказалось, что с Крымова сняли джинсы и куртку; не стали, значит, затруднять себя проверкой карманов...
Майор ощупал голову: она была влажной и липкой. Бросил взгляд на руку: кровь. "Хорошо, что документы оставил в отделе", - почему-то подумал Крымов, не сообразив даже, что, может быть, с документами не влип бы в такую историю...
Кое-как, пошатываясь, в футболке и в плавках, он выбрался на улицу, название которой прочитал на табличке ближнего строения. До собственно крымовского дома надо было проехать остановок пять-шесть на автобусе, но время, видимо, было позднее. Майор хотел уточнить время, но часов, конечно же, не было, на запястье осталось лишь ощущение металлического браслета. А часы были дорогие: официально подарил известный банкир, вызволенный группой майора Крымова из одной нехорошей квартирки, где его, прикованного наручниками к батарее отопления, медленно убивали некие кавказцы, требуя за освобождение 700 тысяч долларов. Крымов с ребятами ворвались в квартиру, взорвав дверь вместе с коробкой. Майор лично, еще в прихожей, пристрелил двоих боевиков, не успевших даже взяться за автоматы, - кстати, точно такие же, как и у крымовцев...
В общем, часов не было. Впрочем, поездка на автобусе, решил Крымов, может закончиться новым неприятным эпизодом. Это было уже чересчур: завтра, кровь из носу, нужно было находиться в засаде на Мясницкой.
Дворами он кое-как, прячась от запоздалых прохожих, добрался наконец до родного дома. Пришлось звонить: ключи тоже остались в куртке. Жена Лариса, открывшая дверь, вовсе не удивилась появлению Крымова в неглиже. Она тут же показала ему его куртку, джинсы, часы и даже деньги. Объяснила, что в дверь позвонили, а когда она открыла, то увидела на пороге объемистый сверток, в котором и находилась вся мануфактура. Было это минут двадцать назад, она, конечно, успела поволноваться и даже позвонила Крымову на службу: выехала руоповская машина, скоро, видимо, будет здесь...
Действительно, пока Лариса промывала Крымову рану, подъехали коллеги.
Капитан Симков сразу связался со всеми местными отделениями, выяснил фамилии патрульных, дежуривших в эту ночь...
Но - дело окончилось ничем, как ни старались руоповцы. Опознать Крымов никого не смог. Начальник окружного ОВД объяснил ему, что на их территории частенько разбойничают патрульные машины из других округов: тут место богатое на подвыпивших и денежных прохожих, так что искать тут нечего, надо хоть радоваться, что коллеги оказались не лишены благородства: вернули деньги, вещи, документы...
Крымов порадовался, но заявление все же оставил. На что начальник скептически захмыкал.
Утром следующего дня Крымов, с забинтованной головой, сидел в засаде на Мясницкой, постепенно забывая о случившемся, нужно было сосредоточиваться: рыба, на которую руоповцы расставили сети, была крупнейшей...
1990 год. ПРОКУРОР: УБИЙЦА И ГРАБИТЕЛЬ
22 августа 1990 года кассир совхоза "Устромский" Смоленской области Тамара Рогощенкова торопилась на работу: должны были получать деньги в банке. С ней поехали бухгалтер Галина Прохорова и шофер. Обратно кассира и бухгалтера должен был доставить районный прокурор Вячеслав Шараевский.
К вечеру у кассы совхоза уже выстроилась очередь, однако ни кассир, ни бухгалтер из банка не вернулись.
Утром следующего дня районный прокурор Шараевский допросил директора совхоза, завел уголовное дело, составил план розыскных мероприятий. Все делал старательно и со знанием дела.
Однако процесс разоблачения уйииц начался с ареста младшего брата прокурора, Виталия, электрика райпо. Тот, впрочем, отнесся к своему аресту индифферентно, если не сказать - цинично. Мол, ничего у вас не выйдет, я
чист, как стеклышко... Прокурора-братишку отстранили от работы; он сразу занялся негласным опросом свидетелей (наверное, по плану мероприятий).
На башмаках Виталия Шараевского и на коврике автомашины были обнаружены следы крови. Младший занервничал. Через месяц после ареста не выдержал:
"Ладно, скажу... Но учтите: Славка все на себя возьмет, как договорились..."
У леса возле деревни Виталий показал и рассказал, как происходило убийство двух женщин. Вскоре нашли и трупы. Шараевского-старшего взяли прямо на вокзале, с московскими покупками. Он молчал ровно месяц, а затем все же раскололся, видимо, решив выторговать жизнь в обмен на возврат денег.
Деньги (более 300 тыс, рублей) нашли в двух стеклянных банках на картофельном участке недалеко от прокурорского дома. Нож, сумку, набитую гравием, зонтик Прохоровой достали со дна разных водоемов вокруг райцентра.
Для суда бывший прокурор придумал сногсшибательную и похабную версию убийства: видимо, сказался опыт работы в группе Гдляна. Когда Шараевский излагал версию в суде, то просто светился в раже законника, любовался самим собой перед полным залом слушателей.
Отец прокурора был трижды судим за хулиганство, поэтому весьма странным выглядит вообще пребывание Шараевского на столь ответственном посту. В работе прокурор-убийца не чурался подлогов и фальсификаций: в одном из дел использовал более 30 поддельных протоколов, а само дело сдал в суд задним числом.
Вячеслав Шараевский приговорен к расстрелу, его брат Виталий - к пятнадцати годам лишения свободы.
Прокурор, как мы видим, сам убил, ограбил - и сам собирался энергично вести дело. При определенных обстоятельствах мог бы и довести его до конца: кто-нибудь наверняка бы сознался после нескольких ночных допросов с пристрастием.
Что бы представители органов ни говорили о своем гуманизме, но и в пятидесятые-шестидесятые годы только вовсе наивный гражданин мог не верить в милицейские избиения. В Севастополе, например, майор милиции С., начав именно в шестидесятые годы службу участковым, отлавливал на танцах подростков с девушками, запускал протоколы по мелким хулиганским делам, а затем в обмен на эти протоколы трахал перепуганных девчонок в опорном пункте. Закончил он изнасилованиями с убийствами, был изобличен, осужден и расстрелян в 1977 году. Впрочем, многое в его деятельности осталось тайной за семью печатями, ибо процесс был закрытый, скоротечный; к тому же многие, видимо, плюнули на возмездие и просто не стали беспокоить себя и следствие.
В нынешнее время дознавательский беспредел достиг своей пиковой отметки (если, конечно, забыть "проклятый сталинский режим"). И чем дальше от Москвы, тем яростней этот беспредел, тем он куражистей...
ПЫТКИ ЯВНЫЕ И СКРЫТЫЕ
Собственно узаконенные пытки (см, главу "Исторический экскурс") были отменены еще задолго до революции. Возрождение их состоялось как раз с появлением на правоохранительной арене органов "красного террора" - ВЧК, ОГПУ, НКВД и так далее. Сначала это делалось по секретным инструкциям, потом и инструкций не понадобилось - методы дознания с "пристрастием" производились в режиме всеобщего умолчания.
Затем, с уходом Сталина, Берии и других, наступило некоторое затишье.
Если кого-то и били в милиции, то старались делать это без следов, нанося удары в места расположения внутренних органов. "Опущение почки" - один из подобных методов; доказать, что почка опущена в результате побоев, практически невозможно.
Теперь, в эпоху либерализации и демократизации, бьют просто так и пытают, добиваясь признаний по самым незначительным делам (вспомним майкопскую корову).
СПОСОБЫ
"Ласточка": левую руку приковывают за спиной к правой ноге и наоборот.
Теперь можно подвесить испытуемого к потолку, как в Тайной канцелярии, или посидеть на нем минут 10, выжимая признание...
"Слон": необходим противогаз. Он надевается на испытуемого, потом можно периодически пережимать шланг, а напоследок - напустить под маску "черемухи". Результаты стопроцентные.
"Лягушка": туловище испытуемого перегибается пополам; руки-ноги всовываются в рукава пиджака, пальто, ватника.
"Конверт": ноги испытуемого закидывают за голову и фиксируются в таком положении веревкой или наручниками.
"Распятие": испытуемого привязывают к шконке (кровати) на голом панцире или сетке; потом через металлические конструкции пропускается ток.
Хорошие результаты достигаются при битье дубинками по пяткам, так как метод этот опробован во время второй мировой войны в концлагере Маутхаузен, хотя известен с незапамятных времен.
Неизвестны, правда, конкретные современные методы психического воздействия, но, вероятно, они ушли далеко от "лампы в глаза" на допросах и механической бессонницы. Карательная фармакология не стоит на месте; то, что раньше было прерогативой КГБ, ГРУ при допросах шпионов, ныне, видимо, доступно любому провинциальному РОВД - для получения показаний о краже пяти мешков с комбикормом.
Интересно, что, по данным Общественного центра содействия правосудию, 60% москвичей уверены: милиция применяет пытки по праву. К ним присоединяется и большинство адвокатов. Эти вообще считают, что пытки необходимо применять.
В местах лишения свободы можно тренировать бойцов различных "спецназов" - особенно во время голодных бунтов; изможденные и необученные зеки вряд ли смогут сопротивляться на равных. Недаром бунты всегда подавляются с особой жестокостью (независимо от причины), начиная от знаменитого кенгирского,
Tuesday, October 25, 2011
Анализ ДНК сейчас – обычная практика
Выйти на след преступника помогла уникальная экспертиза.
Если идти вдоль этих железнодорожный путей, то кратчайшей дорогой попадешь из одного микрорайона в другой. Но весной 1997 года здешние жители эти места стали обходить стороной. На железнодорожных путях обнаружили труп растерзанной женщины, ее одежда была разбросана на сотни метров вокруг.
Погибшую обнаружил машинист проходящего тепловоза. До своего дома женщина не дошла двухсот метров. На теле эксперты насчитали десятки ран. О трагедии 1997 года Лариса Александровна никогда не забудет, тогда убийце в глухом месте повстречалась ее дочь. Остался восьмилетний внук, которого она вырастила и уже перестала ждать новостей от следователей.
Лариса Александровна, мать погибшей девушки: "Первое время очень хотелось, чтобы нашли. Я потом осознала – его все равно не найдут, кто сделал, пусть Бог ему будет судьей".
http://news.tut.by/society/255781.html
За 14 лет расследования уголовное дело о жестоком убийстве в Полоцке разрослось до четырех томов. Но ни черно-белые фотографии с места происшествия, ни опрос свидетелей, ни следы, которые оставил преступник тогда не помогли его изобличить. Под подозрение попали более 400 человек. Одна генетическая экспертиза сменяла другую. Раскрыть убийство конца прошлого века, помогли технологии века XXI.
Александр Шимко, начальник восьмого управления Государственного экспертно-криминалистического центра МВД Беларуси: "Допустим, если человек совершил какое-нибудь преступление и его следы попали в нашу систему, то неважно, через год, два или через десятки лет можно установить генетические признаки данного человека и помочь в раскрытии преступления".
Анализ ДНК сейчас – обычная практика, и все полученные данные собираются в общий банк. Нужно время, чтобы сопоставить данные тысяч людей по тысячам происшествий в разные годы и в разных регионах. В случае с Полоцким убийством так и произошло. Следы, оставленные на теле женщины, совпали с анализом ДНК одного единственного человека. Он был признан виновным в убийстве целой семьи – от его руки погибли 5 человек. Это преступление в 2004 году потрясло страну. И преступление на путях, утверждают следователи, было первой вылазкой "зверя". В 1997 году убийце был всего 21 год.
Евгений Гуляев, прокурор Шумулинского района, до 2008 года старший следователь по важнейшим делам Прокуратуры Витебской области: "Это было, по всей видимости, его первое особо тяжкое преступление. Когда дело не было раскрыто, последовало другое преступление".
Привлечь преступника к ответственности по этому уголовному делу не представляется возможным. За преступление 2004 года – он был приговорен к исключительной мере наказания. Весной 2005 приговор привели в исполнение.
Если идти вдоль этих железнодорожный путей, то кратчайшей дорогой попадешь из одного микрорайона в другой. Но весной 1997 года здешние жители эти места стали обходить стороной. На железнодорожных путях обнаружили труп растерзанной женщины, ее одежда была разбросана на сотни метров вокруг.
Погибшую обнаружил машинист проходящего тепловоза. До своего дома женщина не дошла двухсот метров. На теле эксперты насчитали десятки ран. О трагедии 1997 года Лариса Александровна никогда не забудет, тогда убийце в глухом месте повстречалась ее дочь. Остался восьмилетний внук, которого она вырастила и уже перестала ждать новостей от следователей.
Лариса Александровна, мать погибшей девушки: "Первое время очень хотелось, чтобы нашли. Я потом осознала – его все равно не найдут, кто сделал, пусть Бог ему будет судьей".
http://news.tut.by/society/255781.html
За 14 лет расследования уголовное дело о жестоком убийстве в Полоцке разрослось до четырех томов. Но ни черно-белые фотографии с места происшествия, ни опрос свидетелей, ни следы, которые оставил преступник тогда не помогли его изобличить. Под подозрение попали более 400 человек. Одна генетическая экспертиза сменяла другую. Раскрыть убийство конца прошлого века, помогли технологии века XXI.
Александр Шимко, начальник восьмого управления Государственного экспертно-криминалистического центра МВД Беларуси: "Допустим, если человек совершил какое-нибудь преступление и его следы попали в нашу систему, то неважно, через год, два или через десятки лет можно установить генетические признаки данного человека и помочь в раскрытии преступления".
Анализ ДНК сейчас – обычная практика, и все полученные данные собираются в общий банк. Нужно время, чтобы сопоставить данные тысяч людей по тысячам происшествий в разные годы и в разных регионах. В случае с Полоцким убийством так и произошло. Следы, оставленные на теле женщины, совпали с анализом ДНК одного единственного человека. Он был признан виновным в убийстве целой семьи – от его руки погибли 5 человек. Это преступление в 2004 году потрясло страну. И преступление на путях, утверждают следователи, было первой вылазкой "зверя". В 1997 году убийце был всего 21 год.
Евгений Гуляев, прокурор Шумулинского района, до 2008 года старший следователь по важнейшим делам Прокуратуры Витебской области: "Это было, по всей видимости, его первое особо тяжкое преступление. Когда дело не было раскрыто, последовало другое преступление".
Привлечь преступника к ответственности по этому уголовному делу не представляется возможным. За преступление 2004 года – он был приговорен к исключительной мере наказания. Весной 2005 приговор привели в исполнение.
У Израиля украли биометрики на 9 млн. человек
В понедельник власти ближневосточного государства объявили об аресте подозреваемого в массовом хищении данных. Им оказался "белый воротничок", работавший в министерстве социального обеспечения Израиля. В 2006 году, будучи в офисе в нерабочее время, он получил доступ к биометрической базе данных, содержащей имена, даты рождения, национальные идентификационные номера и информацию о членах семей 9 миллионов израильтян. Также украденная база содержала информацию о состоянии здоровья отдельных граждан.
Вскоре после увольнения с работы за несвязанные с этим преступления, подозреваемый, чьё имя не называется, начал предлагать ворованную информацию представителям еврейского преступного сообщества. Как сообщает издание Yeshiva World News, по меньшей мере 6 человек купили себе копию этих сведений. Один из покупателей разместил сведения в сети под названием Argon 2006, и они моментально распространились в торрент-сетях.
Израильский прецедент стал поводом задуматься для правительств различных стран, внедряющих биометрическую систему. Так, индийское правительство собирает крупнейшую в мире базу, которая обработает персональные данные около 1 миллиарда граждан, чтобы предоставить им легкий доступ к медицинскому обслуживанию и образованию. Многие страны Европейского союза, например, Германия и Нидерланды автоматически включают биометрические данные на чипах в паспорта. В США ФБР выделен миллиард долларов на создание базы, которая даст возможность из каждого полицейского участка получить мгновенный доступ к миллионам отпечатков пальцев. Очевидно, что необходимо улучшение существующего уровня безопасности данных для того, чтобы не допустить повторения израильского сценария.
Внедрение биометрических технологий — удобный способ избежать бюрократической волокиты и сэкономить деньги налогоплательщиков, однако важно при этом не забывать и о надлежащей охране собираемых сведений.
Источник
Monday, October 24, 2011
ODR.BY заблокирован
Сегодня при попытке входа на сайт odr.by, выдает:
Комментарий хозяина ресурса:
да отрубили за неуплату...
кризис к сожалению жмёт медленно но верно.
уже врубили под честное слово...
нужно срочно бабла заплатить
Комментарий хозяина ресурса:
да отрубили за неуплату...
кризис к сожалению жмёт медленно но верно.
уже врубили под честное слово...
нужно срочно бабла заплатить
Tuesday, October 18, 2011
«Милиция деградировала на моих глазах»
Участковый с 18-летним стажем — о том, как и почему МВД сгнило изнутри
Коррумпированные, жестокие, продажные, неэффективные милиционеры — в идеале именно они должны были покинуть систему МВД в ходе тотальной переаттестации. Именно ее эффективность виделась главным условием успеха всей реформы МВД. Потому что бессмысленно менять структуру, функции, полномочия, принимать новые законы, если их будут исполнять старые люди. Но чуда не произошло. Много где процесс чистки пошел не по принципу «хороший — плохой» полицейский, а по принципу «преданный — самостоятельный», «угодный — неугодный». Это подтверждает пример воронежского участкового Романа Хабарова. Уволившись из полиции, он откровенно рассказал «РР» о том, как сегодня функционирует правоохранительная система и почему нынешняя реформа недостаточно радикальна.
Филипп Чапковский, Екатерина Нагибина
18 октября 2011, №41 (219)
размер текста: aaa
Арсений Несходимов для «РР»
Мы познакомились с Романом на конференции в Москве. Тогда я поймал себя на мысли, что это не может быть взаправду — настоящий мент сидит напротив меня и рассказывает о проблемах демократии в России. «Наверное, — подумал я, — это какая-то белая ворона, случайно залетевшая в монолитные ряды наших правоохранительных органов». Однако это не так.
Роман попал в милицию в 1993 году — не сумел с первого раза поступить на юрфак и решил получать юридическое образование в школе милиции. С тех пор он 18 лет рыл носом грязь воронежских дворов: сначала следователем, затем более 14 лет участковым — разнимал семейные драки, закрывал наркопритоны, охотился за грабителями, разбойниками и убийцами. То есть делал обычную каждодневную милицейскую работу. В 2007 году, ведомый исключительно любопытством, он стал участвовать в мероприятиях воронежской Школы публичной политики — одного из последних осколков фонда «Открытая Россия» Ходорковского. Съездил на несколько конференций в Москву.
Как рассказывал сам Роман, тот факт, что милиционер интересуется демократией, настолько изумлял всех, что ему выделяли гранты на зарубежные поездки почти автоматически. Так Совет Европы пригласил его в Страсбург, а затем он съездил в Вашингтон и Сент-Луис, где ему устроили визит в местное управление полиции. «Я много раз приглашал поучаствовать моих коллег, но они только отмахивались, — рассказывает Роман. — Уж не знаю, природная лень это или страх, как бы чего не вышло».
И, как оказалось, они были правы.
Что значит быть милиционером
— В начале 90-х МВД совершило две крупные кадровые ошибки. Первая — стали брать в милицию людей, не служивших в армии. И сразу школы милиции из мест, куда люди шли учиться, превратились в отмазку от армии. Я поступил в школу милиции в 93-м — первый год, когда туда стали принимать не отслуживших в армии. И нас, служивших, было всего треть курса. Со мной учился весь милицейский блатняк города: сын начальника областного ГАИ, сын начальника отдела кадров ГУВД, племянник директора рыбокомбината.
Понятно, что сразу вырос конкурс. И сразу поступать стали за взятки. Раньше в голову не могло прийти брать с милиционера деньги за поступление в школу милиции. Потому что туда, наоборот, мало кто стремился — большинство тех же пэпээсников совершенно не рвались на офицерские должности, потому что это был совсем другой уровень ответственности. Но как только школы милиции заполнили блатными, поступление стало платным.
Вторая кадровая ошибка — в милицию стали брать сокращенных из армии офицеров. В чем разница между милиционером и военным? Милиционеров всегда учили общаться с людьми, а офицеров учили командовать солдатами. А ведь солдат срочной службы имеет меньше прав, чем заключенный. И когда военные пришли в милицию, с этого и началась большая часть милицейского беспредела.
Как раз в это же время много опытных милиционеров ушло в околокриминальные структуры, службы безопасности, ЧОПы, адвокатуру. Ядро фактически пропало. Его сменили те самые мальчики, которые поступили в школу милиции за деньги, и бывшие военные.
Никогда милиционеры не отличались кристальной честностью, но никто не приходил в милицию лишь зарабатывать. Кстати, интересно смотреть, как на протяжении времени менялась милицейская терминология. Раньше, в 90-х, если была проблема — уголовное дело, административный материал, — то люди приходили к милиционеру «решать вопрос». С 2002-го это начало называться «отжать» — милиционеры начинали отжимать деньги.
Это совершенно разные вещи. Вопрос можно было не решать, и тогда дело шло своим чередом. Но никто специально уголовное дело не создавал: не находили наркотики по заказу, не приходили с проверкой, чтобы взять пакет с водкой. А недавно к нам пришел мальчик после школы милиции, и первый вопрос, который он задал, — «Скажите, где здесь у вас чего можно нахлобучить?»
Я говорю: «Ты понимаешь, что ты спрашиваешь и у кого? А вдруг весь отдел знает, что я — лучший друг начальника ОСБ (отдел собственной безопасности. — “РР”)? И, во-вторых, с чего ты взял, что тебе кто-то про свои теплые хлебные места вдруг расскажет? То есть я тебе должен бы сказать: “Ты знаешь, вот здесь вот водкой торгуют, платят тысячу рублей в месяц, здесь наркотиками торгуют, платят двадцать тысяч рублей в месяц”? Иди сам работай. Позволяют тебе твои моральные принципы брать — будешь брать, позволяют тебе профессиональные навыки добиться, чтобы тебе платили, — будут тебе платить».
Моральный дух МВД с каждым месяцем все ниже, хотя иногда кажется, что ниже некуда. В либеральных кругах есть такое распространенное мнение, что милиция — это такая оккупационная армия преступного режима. Но вот полицаи при немцах — они точно знали, что служат фюреру и великой Германии. А спросите у этих «оккупантов» — они себя сами считают армией режима? Нет. Они думают, что они — самая кинутая властью часть общества. С одной стороны, милиционеры всегда во всем виноваты, с другой — у них никаких прав нет, а с третьей — с них все равно требуют исполнения каких-то обязанностей, неважно, каким путем.
А часто получается так, что выполнять свои реальные обязанности по защите прав граждан милиционер может только незаконным способом.
Допустим, если мы приезжаем на семейный конфликт, где муж бьет жену, никаких полномочий у милиционера его задерживать нет, потому что это дело частного обвинения. Жена должна подать заявление мировому судье, суд возбудит уголовное дело, и его осудят. А в квартире нам его задерживать не за что: общественный порядок не нарушался. Но бывает так, что не задержать нельзя: уедешь, а он ее убьет. Тогда можно его задержать — написать, что ругался на улице матом.
У нас раньше на убийство приезжал следователь из прокуратуры и говорил: «Вы по мелочи (мелкое хулиганство, ст.20.1 КоАП РФ. — «РР») пока оформите убийцу, а я с утра его арестую». То есть напишите, что он на улице ругался матом. А ведь если про убийцу можно написать, что он ругался матом на улице, — значит, можно и про кого угодно. И весьма значительная часть милицейского беспредела основана на том, что милиционер по закону не имеет возможности сделать то, что должен. Милиционер поставлен в положение, когда он работу должен сделать, но при этом нарушая закон.
Поэтому милиционеры находятся в состоянии перманентного когнитивного диссонанса. В этом смысле я, кстати, за гражданского министра. Потому что разрабатывать критерии и пути реформы должны именно представители общества и государства при консультационном участии сотрудников МВД, но без права их решающего голоса. Потому что если ты дослужился до майора — ты как человек, способный объективно оценить ситуацию, закончился. Профессиональная деформация с тобой уже произошла, ты можешь искренне желать хорошего, но ты за хорошее принимаешь уже то, что тебе хорошо.
«Вихрь-антитеррор»
— Милицию погубил «Вихрь-антитеррор». До того как начались взрывы домов в Москве, у нас была нормальная милицейская работа. То есть уголовный розыск бегал, ловил жуликов, я мог себе позволить целый день просто обходить участок и вечером доложить об этом начальнику, а он не требовал, чтобы я обязательно раскрыл какое-то преступление. Сейчас я даже боюсь себе представить выражение лица начальника, прежде чем он начнет громко ругаться матом: «То есть это как это просто ходил и с людьми разговаривал?! И что же ты находил?!»
Когда после взрывов домов в Москве первый раз ввели «Вихрь-антитеррор», мы двенадцать часов в сутки работали. Преступность реально упала процентов на тридцать-сорок, потому что мы всех судимых отрабатывали, всех охотников проверяли — нет ли у них незарегистрированного оружия. Тогда было очень много оружия изъято из незаконного оборота, и это были реальные факты.
Руководству это понравилось — гляньте, какие показатели! И «Вихрь» стали растягивать на месяцы. И, кстати, вал отчетов, ежедневных справок появился именно тогда. А поскольку никакой форсаж не может длиться постоянно, все поняли, что, вместо того чтобы бегать и реально проверять охотников, можно написать справку, что ты их проверил.
И когда теперь министр докладывает, что столько-то единиц боеприпасов изъято из незаконного оборота, я догадываюсь, что 80–95% этих боеприпасов сами милиционеры принесли на то место, где они их «нашли», и что большая их часть — это патроны от автомата Калашникова или от пистолета Макарова.
Как это устроено? Допустим, прихожу я к тебе и говорю: «Давай ты как будто нашел патрон и мне его выдал». Ты освобождаешься от ответственности, потому что ты добровольно выдал имеющийся боеприпас, у тебя нет преступления. А мы изъяли боеприпас из незаконного оборота — все счастливы. А министр потом доложит где-нибудь, что мы изъяли тысячу боеприпасов. Может, кто-то и правда думает, что нашли фугасы, но большая часть изъятого — это патроны. Мы одно время все патроны «находили» сознательно на участке одного коллеги, потому что по другим делам толку от него не было. И какие-нибудь органы должны были бы поинтересоваться: почему в этом месте столько патронов от Калашникова находят? Не поинтересовались.
Реформа МВД
— Когда объявили о реформе, я относился к этому с романтическим энтузиазмом, даже замечания к закону «О полиции» писал на специальном сайте. Но когда его приняли, стало понятно, что все, реформа проваливается. Закон не сказать, что плохой, — он кодифицировал все, что милиция и так делала. Если цель была такая, то это хороший закон. Если цель была реформировать эту службу, то он вообще никакой.
Когда я поставил крест на законе, то стал ждать штатного расписания. Но и этот рубеж обороны благополучно сдали: ничего не изменилось, все, кто сидел и ничего не делал, — все остались. По указу президента центральный штат МВД — более девяти тысяч человек. Я, честно, не знаю, что все эти люди могут делать, какую реальную работу. А девять тысяч — это десять полноценных ГУВД.
Нынешнее руководство гордится тем, что повышает зарплаты. И действительно, для Воронежа оклад в 33 тысячи рублей для только что пришедшего лейтенанта — это много. Я со своим 18-летним стажем в милиции и 14 лет участковым получал 19 тысяч. Есть такая идея, что, получая такие деньги, сотрудник МВД будет ими дорожить и не будет нарушать закон. Думаю, это — миф. Я могу точно утверждать, что если сохранится нынешняя система отчетности, то с повышением зарплаты полицейского беспредела станет только больше. Потому что останется человек на работе или нет, зависит не от того, как он выполняет закон и свои обязанности, а от отношения к нему начальства. В новом законе «О полиции», кстати сказать, возможностей уволить подчиненного у начальника гораздо больше, чем было раньше. Так что исполнение приказов будет на первом месте.
Вот простой пример. Когда 1 марта вступил в действие закон «О полиции», наше начальство просто с ума посходило и заявило: кто в этом месяце не раскроет наркотики, тот в полицию работать не пойдет! То есть еще аттестация даже не проводилась, а они это твердо заявили. И, естественно, для многих встал вопрос: где взять эти наркотики? Настоящих наркоманов на всех не хватит — значит, надо их кому-то подкинуть.
Сейчас человек, думая, подкидывать или не подкидывать наркотики, рискует десятью тысячами в месяц. То есть не подкинет — будет плохая отчетность и его уволят. Но, в принципе, десять тысяч он может заработать и в другом месте. А когда ему повысят зарплату, он уже будет рисковать 30 тысячами в месяц. Ну, а если зарплата у него будет 100 тысяч в месяц, он у директора школы наркотики найдет.
Вообще, очевидно, что на каком-то уровне начальство перестает понимать реальные процессы, которые происходят в системе. И я пока не могу понять на каком. Ведь эти люди тоже работали когда-то «на земле».
Наркотики
Арсений Несходимов для «РР»
— На самом деле наркотики подкидывают редко. Хотя бывает и такое: подберут пьяного, он приходит в себя, а у него уже при понятых наркотики изымают. Был случай, сотрудники вообще хитро сделали: оформляют человеку хранение наркотиков, он отказывается, они предлагают ему закурить — а там конопля. Повезли его на освидетельствование, а у него канабиноиды в крови. Но переборщили — как раз той дозы, которую он скурил, у них не хватило для уголовного дела.
Но чаще, когда необходимо выполнить план по раскрытию, договариваются. Особенно линейные отделы — транспортная милиция — этим грешат, потому что где у них там, на вокзале, наркоманов найти? Они ездят «по земле», договариваются с бомжами: «Даем тебе 500 рублей, находим у тебя наркотики. Ты получаешь свои полгода условно, тебя все равно не сажают, а мы получаем премию — и всем хорошо». Ко мне ребята из ЛОВД иногда приезжали и говорят: «Ром, где у вас тут бомжи в подвалах живут — нам опять показатели нужны».
Если подбрасывают наркотики, то так, чтобы чуть превысило дозу, по которой можно дело возбуждать. Просто смешно. До 2004 года дело возбуждали при наличии более 0,1 грамма марихуаны. И тогда у задержанных изымали 0,2–0,3 грамма. Потом норма выросла в 200 раз, стало 20 грамм. Сразу стали находить по 22–23 грамма. Что любопытно, с 6 мая 2004 года решение вступает в силу — и уже с 8 мая изымают бóльшие дозы. И пусть мне кто-нибудь объяснит, почему это вдруг жулики-наркоманы стали так внезапно носить больше? Специально, чтобы уголовное дело на себя повесить? Причем если 6 грамм — это примерно сигарета, то есть можно представить, что у человека такая доза есть с собой, то 20 грамм конопли — это правда много. Потом норма стала 6 грамм. Теперь изымают по 6,5–7 грамм, а по двадцать уже почти не находят.
Почему так делают? Потому что у нас вся работа в показатели превратилась. Есть план: в месяц «сделать» пять дел по наркотикам — к концу месяца у пяти человек найдут коноплю. Как ее будут находить, неважно.
Я говорю про коноплю, но по наркотикам у каждого региона своя специфика. У нас в Воронеже мало тяжелых наркотиков, потому что город нищий. У нас героин изымают два-три раза в год, и это для города событие. А показатели-то все равно нужны. А в общей статистике неважно, что было изъято — героин или конопля. Мне рассказывали, что иногда милиционеры сами ездят собирают коноплю у нас в пригороде. И якобы были случаи, когда их там ловил наркоконтроль с видеокамерой. Во смеху было!
Потом конопля удобна тем, что сама растет. В последнее время прокуратура на каждый факт задержания с наркотиками старается возбудить дело по статье «сбыт». Даже если наркоман говорит: «Я нашел», — они считают: ведь кто-то сбыл. У них — галочка, у нас — нераскрытое преступление. А про коноплю всегда можно сказать: «собрал в поле». И все — съездили, осмотрели это поле, составили протокол.
Я однажды делал такой осмотр зимой. Холод, снег. Где эта конопля росла? Но в протоколе пишем: «Местом происшествия является поле в районе села Масловка на расстоянии таком-то от дороги, в поле грунт покрыт снегом. Присутствующий при осмотре такой-то показал, что именно тут летом он собрал коноплю». Все довольны.
Места, где торгуют наркотиками, как правило, хорошо известны. Но как все происходит на практике? Появляется, допустим, точка. Во-первых, того, кто торгует, уголовный розыск берет на связь. Абсолютно все барыги стучат, и даже многие оформлены как агенты. Потом «из-под него» начинают задерживать тех, кто у него покупает, с наркотиками. Набирается некоторое количество фактов хранения наркотиков. А потом барыгу арестовывают и на нем самом делают «сбыт». В тот период, когда покупателей задерживают, а самого торговца не трогают, с него уголовный розыск может брать не только информацией, но и деньгами. Это не изменилось. Просто раньше это могло длиться полгода, могло — год.
А то, что они не сразу закрывали точку сбыта, всегда объяснялось так: «Ну, а чего жалеть наркоманов». Никто же не думает, что твоему брату или сыну продадут. Следователь или опер исходит из того, что покупают деградировавшие, опущенные наркоманы — и хрен с ними, чем быстрее они исколются, тем лучше. Закрыли — появляется другая точка. И все заново.
Я иногда с уголовным розыском конфликтовал, говорил: «Ребята, для того чтобы этот барыга не торговал, я день простою у его квартиры, второй. Понятно, что он за железной дверью, я к нему не пробьюсь, но я буду просто каждого наркомана заворачивать — и больше никто к нему не пойдет». После таких разговоров начальник уголовного розыска выходил на начальника участковых и объяснял: мол, точку мы не закрываем исходя из «оперативных целей». И я уже ничего сделать не мог.
Участковый вообще не может закрыть точку сбыта наркотиков. Его компетенция — притоны, там, где употребляют наркотики. Когда появился Госнаркоконтроль, закрывать их стало проще. Если участковому для возбуждения дела надо три раза в одной квартире задержать наркоманов и доказать, что хозяин имел с этого выгоду, то наркоконтролю так можно сделать всего один раз.
Но наркоконтролю тоже отчетность нужна. Поэтому у меня были случаи, когда выявляли притон там, где, конечно, жили нехорошие алкоголики, но вообще в жизни ни одного наркомана не было. Мне как участковому это было в минус. Поэтому я тогда звонил дознавателю из ФСКН и говорил: «Значит, давайте договоримся — мы вам формальный ответ пошлем, мол, провели профилактическую работу, строго указали и тэ пэ, а вы возражать не будете. Потому что, если вы будете возражать, я всех соседей опрошу и докажу, что там в жизни никогда наркоманов не было. И тогда объясняйте, как они туда попали».
Пытки
Арсений Несходимов для «РР»
— Бьют жуликов в полициях всего мира. Речь не идет о том, что взяли человека и начали его бить ногами от скуки или чтобы он взял на себя чужое преступление. Случаи, когда «давай этого возьмем, его изобьем и на него повесим», мне лично не известны. Если такое и есть, то, наверное, в отношении совсем уж деклассированных элементов, тех же бомжей. Тут весь вопрос в том, что такой «преступник» ненадежен, он может на следствии отказаться от всех показаний, сказать, что его били, а уж на суде — точно.
Поэтому если взяли человека, которого подозревают в убийстве, то его бьют не для того, чтобы он сказал: «Я убил», — а чтобы сказал, куда ножик дел, которым зарезал.
Вот пример. Человек задержан за разбой. Опера с ним «работали», и три раза он давал ложные сведения о том, где спрятал похищенное. Мы туда приезжали, он выходил из машины и кричал родственникам: «Меня убивают, спасите!» С боями отбивали его, увозили обратно. Снова они его там пытали-пытали. И только на четвертый раз он рассказал, в каком погребе спрятано. Если бы не били, никогда бы это преступление не раскрыли.
Или еще. Выезжаем ночью, в переулке шум и крики. Я, опер и водитель бежим туда. Навстречу мужик с баулом. Берем его. Из переулка выбегает женщина, кричит: «Милиция!» А милиция уже тут! Выясняется: шел наш жулик, трижды судимый, смотрит, сумка на машине, он ее — дерг. У машины сигнализация сработала. Он бежит, сигнализация орет, за ним люди бегут. Рассказывает: «Я, товарищ начальник, ничего не делал. Иду я, значит, догоняю мужика с сумкой, он говорит: “Друг, хочешь червонец заработать?” Я говорю: “Да”. — “Помоги мне сумку донести”. И мы идем. Вдруг шухер, крики. Он — в переулок, а на меня менты выбежали».
Сидим на первом этаже в кабинете участковых, а розыск у нас на втором. Кстати, в милицейских отделах розыск, как правило, занимает самый высокий этаж — чтобы крики были меньше слышны. Я говорю: «Слушай, ну ты ведь три раза сидел уже, ты же понимаешь, что сейчас бить будут?» — «Понимаю». — «Ну, и какой смысл? Время — час ночи. Давай, ты показания даешь, и все ложатся спать». — «Нет», — говорит. Опера забрали его, через час приводят, он пишет явку с повинной. Я говорю: «Ну, вот стоило оно того?». — «Я думал, выдержу!» Вот позиция жуликов, которых приходится бить: некоторые из них думают, что выдержат.
Часто изобретаются специфические ноу-хау, не только классический противогаз применяют. Например, в одном подразделении милицейском был снаряд, который назывался «славка». Это была сваренная из металлических уголков реально скамейка, в смысле без спинки, где привязывали человека за руки к одной стороне. Одну ногу прицепляли к одной ножке, а потом перекидывали веревочку и другую ногу тянули за эту веревочку, растягивая ему пах. Это жутко больно. При этом никаких следов не оставляет. В чем главное достоинство (я сейчас говорю о технологии, а не о законности или нравственной стороне, потому что понятно, что это абсолютно незаконно)? В том, что причиняется непрерывная боль. А непрерывная боль отличается от той, что бывает, когда вас бьют. Вас ударили, а потом не бьют — у вас есть время собраться. Снова вдарили, снова не бьют. А когда непрерывная боль, то у тебя нет возможности даже думать: весь мозг поражен только одним — вот этой болью, и тем, как сделать все, чтобы ее не стало.
Да, бывают в милиции и патологические садисты, которые делают это, потому что им нравится людей бить. Особенно этим грешат всякие военные и омоновцы, которые переходят в розыск. У нас был один такой — бил, пока кто-нибудь не придет и не заберет у него задержанного: «Хорош ерундой заниматься».
Но, повторюсь, в большинстве случаев милиционеры, которые бьют, исходят из внутреннего убеждения, что перед ними преступник.
Бывают, конечно, ошибки. У меня на территории как-то убили одиннадцатилетнюю девочку. Двенадцать ножевых ранений нанесли, раздели полностью и украли 50 тысяч рублей. Возникло подозрение, что это совершила группа наших несовершеннолетних. И вот их очень жестко отрабатывали: выбивали двери ночью дома, забирали, били жестоко. Дело вела областная прокуратура. Пришли их мамы ко мне, говорят: «Вы же наш участковый, защитите нас». Я говорю: «Мне вас что, от областной прокуратуры защитить? Я что — должен прийти к следователю прокуратуры и сказать: я гарантирую, что это не они»?
И я им сказал: «Вы в Воронеже не найдете по этому поводу правды. Потому что, как только вы станете рассказывать, что ваших детей били, вам скажут: вы хотите, чтобы извергов, которые такое сотворили, мы пожалели за то, что их отшлепали оперативники? Поэтому езжайте выше, где это не имеет такого общественного резонанса». А потом нашли настоящего преступника.
Статистика и приписывание
Арсений Несходимов для «РР»
— Показатели — вот что убивает все МВД, вот главная причина деградации. Потому что неважно, что ты реально делал, важно, какие у тебя показатели. А как делаются показатели?
Ну, например, часто жулики берут на себя чужое. С ними чаще всего договариваются — кому-то наркотики приносят, кому-то еще что-нибудь. Есть задержанный за 20 доказанных квартирных краж. И вот его возят из СИЗО по всем отделениям милиции, в результате краж оказывается семьдесят. Потому что украл он на пять миллионов или на пятьдесят — ему же все равно: он никогда не выплатит эти деньги никому. А на срок это не влияет: ему и так по максимуму лет восемь дадут — хоть двадцать, хоть сто будет краж.
И все все понимают, даже судья, как правило. Но формальности же все соблюдены. Преступления как бы раскрыты.
Еще часто пишут явки с повинной, сидя в зонах. Потому что, во-первых, это для заключенного развлечение — это же тебя из зоны вывезли, вокруг тебя опера танцуют: «Сережа, скажи, а вот это не ты сделал? А может, это тоже?» Сережа, естественно, спрашивает: «А что мне за это будет?» — «А чего тебе надо?» — «Мне выпить и с девушкой встретиться». И вот тебе, пожалуйста, выпить, вот закусить, вот девушка в РОВД приходит. Свидание в СИЗО или в тюрьме — это какая-то невероятная вещь, а тут — пожалуйста. Ведь если какая-то женщина пришла в РОВД, она же не к нему пришла, кто знает, что она там у опера в кабинете делает. И опять всем хорошо: и Сережа отдохнул, и раскрытие есть.
Прямо на моих глазах МВД как функционирующая структура деградировало, уничтожалось изнутри. Я помню, у меня участковые поймали бомжа, который где-то украл мобильный телефон. Вечер. Начальник службы участковых говорит: «А я же велел кражу из магазина раскрыть». Знаете, кстати, как они «раскрываются»? Берут человека, того же наркомана, говорят: идешь туда, берешь вот это, а на выходе мы тебя задерживаем.
А еще можно «сделать» грабеж. Для этого нужно, чтобы человек, держа в руках бутылку, в открытую бежал через кассу. А на выходе его уже участковый ждет — опа, грабеж раскрыт! Восемь лет назад такого вообще не было, нам и в голову не могло такое прийти.
У меня есть знакомый опер — специализируется на раскрытии квартирных краж. Он рассказывал, что, когда приезжал на происшествие, всегда в ходе осмотра какую-нибудь незначительную, но приметную вещь — ножичек, старые часы типа «Победы» — тайком уносил с собой. Такую, что и ценности особой не представляет, и в то же время потерпевший опознает и скажет: точно мое. А потом, когда жулика находили, у него это «изымали» — и все, доказательства существуют. И потерпевший доволен — ну как, его вещь у преступника нашли.
И так будет всегда, пока будут считаться цифры. Сотрудник может быть хорошим, может быть плохим, но все, что может быть укрыто, он будет укрывать, потому что это — логика его работы.
Как оценивать работу милиции
— С тем, что нынешняя форма отчетности — главная причина деградации МВД, соглашаются все, но правда и то, что большинство милиционеров искренне не понимают, как их самих оценивать по-другому.
Арсений Несходимов для «РР»
Я про это много думал и точно знаю, как можно оценить работу двух служб — ППС и участковых. Пэпээсников — по числу уличных преступлений в районе патрулирования. Понятно, что вы можете быть в одном месте, а на человека напали в другом. Но это один случай, а статистика за месяц все равно даст информацию к размышлению, поможет установить, что, ребята, вот почему-то, когда вы дежурите, тут все время грабят. Два варианта: либо вы не дежурите, либо содействуете. Эта система оценки не вызовет практику отказов в возбуждении уголовного дела. Ведь если меня здесь избили и ограбили, то писать заявление я приду не к ним, а в РОВД, и патрулирующие никак не могут повлиять на то, заявит человек о преступлении или нет. А в РОВД его примут, потому что оценивать по этому заявлению будут не тех, кто принял, а постовых.
Знаю, как выстроить систему оценки работы участковых: только путем опроса населения. У нас есть два единых дня голосования в стране — зимой и весной. Какие бы выборы ни были — ну, добавьте еще один листик к бюллетеням, пусть народ оценит работу участкового. Это пока еще не выборы участкового, но тоже полезно было бы.
Но я знаю, почему этого не будет сделано: а как потом уволить участкового, которого 90% населения оценило хорошо? В нашей, милицейской среде очень часто говорят: да все алкоголики, дебоширы будут против. Я говорю: «На каждого алкоголика, который против тебя проголосовал, будет целая его семья, которая за тебя, если ты к нему меры принимал. И наоборот, если ты приходил к Васе и говорил: “Васек, да чего ты, да ну, бабы — дуры”, — конечно, этот Васек будет за тебя. Но все эти “бабы-дуры” — они против тебя проголосуют».
Вот как уголовный розыск оценить, я пока не придумал. Но это технический вопрос. Есть способ, когда начальник должен сам оценить работу своих подчиненных. Но нынешним нашим начальникам я боюсь такое доверять, потому что, если только от них будет зависеть, каким полицейский будет считаться — плохим или хорошим, там такое начнется…
Переаттестация
— Кто непосредственно отвечал за переаттестацию — это одна из самых больших загадок. Когда мы задавали вопрос, а кто, собственно, писал этот аттестационный лист, нам говорили: это ваши руководители. При этом начальник отдела, который на меня вроде составлял аттестацию, сам не был аттестован на свою должность.
На милицейских форумах много пишут о каких-то чуть ли не взятках в процессе аттестации. Но, допустим, назначение на должность участкового или оперуполномоченного в Воронеже никогда не было денежным делом. То есть никогда в отделах кадров за назначение на такую должность денег не просили, потому что, в отличие от ГАИ, на эти должности никогда особенного конкурса не было.
С другой стороны, у меня товарищ в ОБЭП работает, он говорит: вот наши уэсбэшники (сотрудники управления собственной безопасности. — «РР»), условно говоря, 200 тысяч рублей просят за аттестацию. Это, как правило, касается гаишников и оперуполномоченных по линии экономических преступлений — против них ну обязательно что-нибудь будет. Там, по слухам, скандал был на аттестации какого-то омоновца или собровца. Уэсбэшник встал и говорит: у нас против него есть оперативная информация, что он там чего-то нехорошее делает. А он в ответ говорит: а у меня против любого из вас есть информация. И, значит, вроде поскандалил, а потом его молча заочно аттестовали.
У большинства аттестация проводилась именно в заочной форме. Твой руководитель представляет на тебя характеристику, ее обсуждают, и все — утверждают или не утверждают. Но некоторых вызывали на комиссию. Меня, например.
После первой части разговора попросили выйти. И там заместитель начальника городского управления по кадрам — я это уже потом узнал — озвучил, что вот нам из ФСБ пришла информация, что он ездил за границу и продал родину. Я уже после переаттестации добрался до какого-то там начальника отдела ФСБ, который курирует милицию, и он сказал: «Нам ваша аттестация до лампочки, мы ей не занимаемся. Никаких бумаг мы не направляли. И вообще, если бы мы имели информацию, что ты продал родину, мы бы не стали твоему начальнику об этом сообщать, а сами бы тебя арестовали».
Но тогда я вернулся на аттестацию, и у меня спросили: «Какие у вас политические взгляды?» Я говорю: «Демократические». — «А что такое демократия?» Хорошо, рассказал там что-то, что это власть народа. Они дальше: «Как вы относитесь к политическим партиям?» — «Ни в одной не состою». — «А вы за границей были?» — «Да».— «И где?»
И я рассказал: во Франции в прошлом году, в этом году в США. «А как вы туда попали?» Я рассказал, что есть программа «Открытый мир», совместная российско-американская, начинал ее академик Дмитрий Лихачев. «А академик Лихачев ее как частное лицо начинал или как кто?» — спрашивают. Я говорю: «Ну, надо было спросить, наверное. Только он умер. Но я знаю, что программа легальная, меня Московская школа политических исследований номинировала на поездку». — «А что это за организация такая?» Рассказываю. «А кто ее учредители?» — «Не знаю». Это потом я посмотрел попечительский совет: Косачев, Маргелов, Лукин (соответственно председатель комитета по международным делам Госдумы; председатель комитета Совета Федерации по международным делам; уполномоченный по правам человека. — «РР»). Хотя я подозреваю, что большинство из этих людей даже не знают, кто такой Косачев.
А одна дама, что сидела в зале, и говорит: «Это, наверное, что-то типа семинаров “Орифлейм”». Ну, а главный вопрос, который комиссию возбудил, — почему вот вам прислали приглашение, а нам не прислали?
В итоге не аттестовали меня. Говорят: «Вас даже с должности когда-то снимали». Я говорю: «Ну, это было в 95-м году, когда я учился в школе милиции. У нас группа курсантов сбежала, и ясно, что все наряды наказали и меня тоже. А школу я потом окончил с красным дипломом». «Да, это мы видим, — отвечают, — но ведь был же такой факт». И потом, говорят, у вас взысканий больше, чем поощрений.
«Вор должен сидеть в тюрьме»
Арсений Несходимов для «РР»
— У нас живут по морали, а не по закону. И в этом смысле фильм «Место встречи изменить нельзя» нанес огромный, непоправимый вред всей милиции. В книге ведь, если «Эру милосердия» почитать, Жеглов — почти отрицательный персонаж, отживающий тип опера, а Шарапов — образец милиционера нового времени. Но Высоцкий за счет своей харизмы все перевернул. И во многом деградация нашей милиции происходила из-за убежденности в верности формулы «Вор должен сидеть в тюрьме»: неважно, какой там закон, какие формальности, — должен сидеть.
В УПК прописано, что все люди, принимающие процессуальные решения, — судьи, следователи, прокуроры — оценивают доказательства «по внутреннему убеждению». Это правовой термин. Так и у нас. Есть внутреннее убеждение. И есть преступления, которые милицейская мораль не признает преступлениями. Бить жулика — не преступление. А разве Жеглов совершил преступление с точки зрения морали, когда подкидывал кошелек Кирпичу? На милицейском форуме опрос проводился: 75% действующих сотрудников милиции ответили, что прав Жеглов, а Шарапов неправ. То есть нарушить закон напрямую с хорошими целями можно, с плохими целями — нельзя. Но мы же понимаем, что хорошая цель или плохая, таким образом, определяю я сам.
И есть несколько психологических стадий, по которым идет трансформация сотрудника милиции.
Первый шаг: ловим карманника, который успел выкинуть украденный бумажник. Просто берем и кладем ему его назад — ведь если не положить, то дела не будет, суд тебе не поверит.
Второй шаг: вообще-то он карманник, но мы его никак поймать не можем, поэтому берем и подкладываем ему кошелек. Логика: а что, позволять, чтобы он и дальше людей обирал?
Третий шаг: он не карманник, вообще-то, а педофил или преступный авторитет — его же надо как-то в тюрьму сажать. И мы ему подкладываем кошелек. Или гранату. Преступных авторитетов всегда брали с гранатами или пистолетами. У нас был реальный процесс: человека взяли из дома в майке и шортах. Мне опера рассказывали, что трижды эта граната выпадала. Он уже с загнутыми руками, ему опер за пазуху кидает гранату, говорит: «Понятые, посмотрите!» — и не успевает ее снизу прихватить, и она выпадает. И только на третий раз сначала ему майку прижали, а потом кинули гранату. Дело было летом, а суд был зимой. На суд ему адвокат принес ту одежду, в которой он был, и говорит: «Если сейчас этот сотрудник покажет, где хранилась граната у человека, то мы признаемся». В итоге человека оправдали. Но при этом огромное количество преступных авторитетов реально пересажали именно таким способом.
Четвертый шаг: он не преступник, но, вообще-то, сволочь, грязный негодяй — подкидываем ему наркотики.
И самый последний этап: он не преступник, но он мне должен денег, он обидел мою девушку, он залил мою квартиру, он не отдал долг моей маме — он должен сидеть в тюрьме.
Если от первого шага посмотреть — до последнего, кажется, пропасть. А пошагово дорога проходится легко. Порог переступания через закон очень низкий, не только в милицейской среде, а вообще в народе.
Взято:
http://rusrep.ru/article/2011/10/18/militia
Коррумпированные, жестокие, продажные, неэффективные милиционеры — в идеале именно они должны были покинуть систему МВД в ходе тотальной переаттестации. Именно ее эффективность виделась главным условием успеха всей реформы МВД. Потому что бессмысленно менять структуру, функции, полномочия, принимать новые законы, если их будут исполнять старые люди. Но чуда не произошло. Много где процесс чистки пошел не по принципу «хороший — плохой» полицейский, а по принципу «преданный — самостоятельный», «угодный — неугодный». Это подтверждает пример воронежского участкового Романа Хабарова. Уволившись из полиции, он откровенно рассказал «РР» о том, как сегодня функционирует правоохранительная система и почему нынешняя реформа недостаточно радикальна.
Филипп Чапковский, Екатерина Нагибина
18 октября 2011, №41 (219)
размер текста: aaa
Арсений Несходимов для «РР»
Мы познакомились с Романом на конференции в Москве. Тогда я поймал себя на мысли, что это не может быть взаправду — настоящий мент сидит напротив меня и рассказывает о проблемах демократии в России. «Наверное, — подумал я, — это какая-то белая ворона, случайно залетевшая в монолитные ряды наших правоохранительных органов». Однако это не так.
Роман попал в милицию в 1993 году — не сумел с первого раза поступить на юрфак и решил получать юридическое образование в школе милиции. С тех пор он 18 лет рыл носом грязь воронежских дворов: сначала следователем, затем более 14 лет участковым — разнимал семейные драки, закрывал наркопритоны, охотился за грабителями, разбойниками и убийцами. То есть делал обычную каждодневную милицейскую работу. В 2007 году, ведомый исключительно любопытством, он стал участвовать в мероприятиях воронежской Школы публичной политики — одного из последних осколков фонда «Открытая Россия» Ходорковского. Съездил на несколько конференций в Москву.
Как рассказывал сам Роман, тот факт, что милиционер интересуется демократией, настолько изумлял всех, что ему выделяли гранты на зарубежные поездки почти автоматически. Так Совет Европы пригласил его в Страсбург, а затем он съездил в Вашингтон и Сент-Луис, где ему устроили визит в местное управление полиции. «Я много раз приглашал поучаствовать моих коллег, но они только отмахивались, — рассказывает Роман. — Уж не знаю, природная лень это или страх, как бы чего не вышло».
И, как оказалось, они были правы.
Что значит быть милиционером
— В начале 90-х МВД совершило две крупные кадровые ошибки. Первая — стали брать в милицию людей, не служивших в армии. И сразу школы милиции из мест, куда люди шли учиться, превратились в отмазку от армии. Я поступил в школу милиции в 93-м — первый год, когда туда стали принимать не отслуживших в армии. И нас, служивших, было всего треть курса. Со мной учился весь милицейский блатняк города: сын начальника областного ГАИ, сын начальника отдела кадров ГУВД, племянник директора рыбокомбината.
Понятно, что сразу вырос конкурс. И сразу поступать стали за взятки. Раньше в голову не могло прийти брать с милиционера деньги за поступление в школу милиции. Потому что туда, наоборот, мало кто стремился — большинство тех же пэпээсников совершенно не рвались на офицерские должности, потому что это был совсем другой уровень ответственности. Но как только школы милиции заполнили блатными, поступление стало платным.
Вторая кадровая ошибка — в милицию стали брать сокращенных из армии офицеров. В чем разница между милиционером и военным? Милиционеров всегда учили общаться с людьми, а офицеров учили командовать солдатами. А ведь солдат срочной службы имеет меньше прав, чем заключенный. И когда военные пришли в милицию, с этого и началась большая часть милицейского беспредела.
Как раз в это же время много опытных милиционеров ушло в околокриминальные структуры, службы безопасности, ЧОПы, адвокатуру. Ядро фактически пропало. Его сменили те самые мальчики, которые поступили в школу милиции за деньги, и бывшие военные.
Никогда милиционеры не отличались кристальной честностью, но никто не приходил в милицию лишь зарабатывать. Кстати, интересно смотреть, как на протяжении времени менялась милицейская терминология. Раньше, в 90-х, если была проблема — уголовное дело, административный материал, — то люди приходили к милиционеру «решать вопрос». С 2002-го это начало называться «отжать» — милиционеры начинали отжимать деньги.
Это совершенно разные вещи. Вопрос можно было не решать, и тогда дело шло своим чередом. Но никто специально уголовное дело не создавал: не находили наркотики по заказу, не приходили с проверкой, чтобы взять пакет с водкой. А недавно к нам пришел мальчик после школы милиции, и первый вопрос, который он задал, — «Скажите, где здесь у вас чего можно нахлобучить?»
Я говорю: «Ты понимаешь, что ты спрашиваешь и у кого? А вдруг весь отдел знает, что я — лучший друг начальника ОСБ (отдел собственной безопасности. — “РР”)? И, во-вторых, с чего ты взял, что тебе кто-то про свои теплые хлебные места вдруг расскажет? То есть я тебе должен бы сказать: “Ты знаешь, вот здесь вот водкой торгуют, платят тысячу рублей в месяц, здесь наркотиками торгуют, платят двадцать тысяч рублей в месяц”? Иди сам работай. Позволяют тебе твои моральные принципы брать — будешь брать, позволяют тебе профессиональные навыки добиться, чтобы тебе платили, — будут тебе платить».
Моральный дух МВД с каждым месяцем все ниже, хотя иногда кажется, что ниже некуда. В либеральных кругах есть такое распространенное мнение, что милиция — это такая оккупационная армия преступного режима. Но вот полицаи при немцах — они точно знали, что служат фюреру и великой Германии. А спросите у этих «оккупантов» — они себя сами считают армией режима? Нет. Они думают, что они — самая кинутая властью часть общества. С одной стороны, милиционеры всегда во всем виноваты, с другой — у них никаких прав нет, а с третьей — с них все равно требуют исполнения каких-то обязанностей, неважно, каким путем.
А часто получается так, что выполнять свои реальные обязанности по защите прав граждан милиционер может только незаконным способом.
Допустим, если мы приезжаем на семейный конфликт, где муж бьет жену, никаких полномочий у милиционера его задерживать нет, потому что это дело частного обвинения. Жена должна подать заявление мировому судье, суд возбудит уголовное дело, и его осудят. А в квартире нам его задерживать не за что: общественный порядок не нарушался. Но бывает так, что не задержать нельзя: уедешь, а он ее убьет. Тогда можно его задержать — написать, что ругался на улице матом.
У нас раньше на убийство приезжал следователь из прокуратуры и говорил: «Вы по мелочи (мелкое хулиганство, ст.20.1 КоАП РФ. — «РР») пока оформите убийцу, а я с утра его арестую». То есть напишите, что он на улице ругался матом. А ведь если про убийцу можно написать, что он ругался матом на улице, — значит, можно и про кого угодно. И весьма значительная часть милицейского беспредела основана на том, что милиционер по закону не имеет возможности сделать то, что должен. Милиционер поставлен в положение, когда он работу должен сделать, но при этом нарушая закон.
Поэтому милиционеры находятся в состоянии перманентного когнитивного диссонанса. В этом смысле я, кстати, за гражданского министра. Потому что разрабатывать критерии и пути реформы должны именно представители общества и государства при консультационном участии сотрудников МВД, но без права их решающего голоса. Потому что если ты дослужился до майора — ты как человек, способный объективно оценить ситуацию, закончился. Профессиональная деформация с тобой уже произошла, ты можешь искренне желать хорошего, но ты за хорошее принимаешь уже то, что тебе хорошо.
«Вихрь-антитеррор»
— Милицию погубил «Вихрь-антитеррор». До того как начались взрывы домов в Москве, у нас была нормальная милицейская работа. То есть уголовный розыск бегал, ловил жуликов, я мог себе позволить целый день просто обходить участок и вечером доложить об этом начальнику, а он не требовал, чтобы я обязательно раскрыл какое-то преступление. Сейчас я даже боюсь себе представить выражение лица начальника, прежде чем он начнет громко ругаться матом: «То есть это как это просто ходил и с людьми разговаривал?! И что же ты находил?!»
Когда после взрывов домов в Москве первый раз ввели «Вихрь-антитеррор», мы двенадцать часов в сутки работали. Преступность реально упала процентов на тридцать-сорок, потому что мы всех судимых отрабатывали, всех охотников проверяли — нет ли у них незарегистрированного оружия. Тогда было очень много оружия изъято из незаконного оборота, и это были реальные факты.
Руководству это понравилось — гляньте, какие показатели! И «Вихрь» стали растягивать на месяцы. И, кстати, вал отчетов, ежедневных справок появился именно тогда. А поскольку никакой форсаж не может длиться постоянно, все поняли, что, вместо того чтобы бегать и реально проверять охотников, можно написать справку, что ты их проверил.
И когда теперь министр докладывает, что столько-то единиц боеприпасов изъято из незаконного оборота, я догадываюсь, что 80–95% этих боеприпасов сами милиционеры принесли на то место, где они их «нашли», и что большая их часть — это патроны от автомата Калашникова или от пистолета Макарова.
Как это устроено? Допустим, прихожу я к тебе и говорю: «Давай ты как будто нашел патрон и мне его выдал». Ты освобождаешься от ответственности, потому что ты добровольно выдал имеющийся боеприпас, у тебя нет преступления. А мы изъяли боеприпас из незаконного оборота — все счастливы. А министр потом доложит где-нибудь, что мы изъяли тысячу боеприпасов. Может, кто-то и правда думает, что нашли фугасы, но большая часть изъятого — это патроны. Мы одно время все патроны «находили» сознательно на участке одного коллеги, потому что по другим делам толку от него не было. И какие-нибудь органы должны были бы поинтересоваться: почему в этом месте столько патронов от Калашникова находят? Не поинтересовались.
Реформа МВД
— Когда объявили о реформе, я относился к этому с романтическим энтузиазмом, даже замечания к закону «О полиции» писал на специальном сайте. Но когда его приняли, стало понятно, что все, реформа проваливается. Закон не сказать, что плохой, — он кодифицировал все, что милиция и так делала. Если цель была такая, то это хороший закон. Если цель была реформировать эту службу, то он вообще никакой.
Когда я поставил крест на законе, то стал ждать штатного расписания. Но и этот рубеж обороны благополучно сдали: ничего не изменилось, все, кто сидел и ничего не делал, — все остались. По указу президента центральный штат МВД — более девяти тысяч человек. Я, честно, не знаю, что все эти люди могут делать, какую реальную работу. А девять тысяч — это десять полноценных ГУВД.
Нынешнее руководство гордится тем, что повышает зарплаты. И действительно, для Воронежа оклад в 33 тысячи рублей для только что пришедшего лейтенанта — это много. Я со своим 18-летним стажем в милиции и 14 лет участковым получал 19 тысяч. Есть такая идея, что, получая такие деньги, сотрудник МВД будет ими дорожить и не будет нарушать закон. Думаю, это — миф. Я могу точно утверждать, что если сохранится нынешняя система отчетности, то с повышением зарплаты полицейского беспредела станет только больше. Потому что останется человек на работе или нет, зависит не от того, как он выполняет закон и свои обязанности, а от отношения к нему начальства. В новом законе «О полиции», кстати сказать, возможностей уволить подчиненного у начальника гораздо больше, чем было раньше. Так что исполнение приказов будет на первом месте.
Вот простой пример. Когда 1 марта вступил в действие закон «О полиции», наше начальство просто с ума посходило и заявило: кто в этом месяце не раскроет наркотики, тот в полицию работать не пойдет! То есть еще аттестация даже не проводилась, а они это твердо заявили. И, естественно, для многих встал вопрос: где взять эти наркотики? Настоящих наркоманов на всех не хватит — значит, надо их кому-то подкинуть.
Сейчас человек, думая, подкидывать или не подкидывать наркотики, рискует десятью тысячами в месяц. То есть не подкинет — будет плохая отчетность и его уволят. Но, в принципе, десять тысяч он может заработать и в другом месте. А когда ему повысят зарплату, он уже будет рисковать 30 тысячами в месяц. Ну, а если зарплата у него будет 100 тысяч в месяц, он у директора школы наркотики найдет.
Вообще, очевидно, что на каком-то уровне начальство перестает понимать реальные процессы, которые происходят в системе. И я пока не могу понять на каком. Ведь эти люди тоже работали когда-то «на земле».
Наркотики
Арсений Несходимов для «РР»
— На самом деле наркотики подкидывают редко. Хотя бывает и такое: подберут пьяного, он приходит в себя, а у него уже при понятых наркотики изымают. Был случай, сотрудники вообще хитро сделали: оформляют человеку хранение наркотиков, он отказывается, они предлагают ему закурить — а там конопля. Повезли его на освидетельствование, а у него канабиноиды в крови. Но переборщили — как раз той дозы, которую он скурил, у них не хватило для уголовного дела.
Но чаще, когда необходимо выполнить план по раскрытию, договариваются. Особенно линейные отделы — транспортная милиция — этим грешат, потому что где у них там, на вокзале, наркоманов найти? Они ездят «по земле», договариваются с бомжами: «Даем тебе 500 рублей, находим у тебя наркотики. Ты получаешь свои полгода условно, тебя все равно не сажают, а мы получаем премию — и всем хорошо». Ко мне ребята из ЛОВД иногда приезжали и говорят: «Ром, где у вас тут бомжи в подвалах живут — нам опять показатели нужны».
Если подбрасывают наркотики, то так, чтобы чуть превысило дозу, по которой можно дело возбуждать. Просто смешно. До 2004 года дело возбуждали при наличии более 0,1 грамма марихуаны. И тогда у задержанных изымали 0,2–0,3 грамма. Потом норма выросла в 200 раз, стало 20 грамм. Сразу стали находить по 22–23 грамма. Что любопытно, с 6 мая 2004 года решение вступает в силу — и уже с 8 мая изымают бóльшие дозы. И пусть мне кто-нибудь объяснит, почему это вдруг жулики-наркоманы стали так внезапно носить больше? Специально, чтобы уголовное дело на себя повесить? Причем если 6 грамм — это примерно сигарета, то есть можно представить, что у человека такая доза есть с собой, то 20 грамм конопли — это правда много. Потом норма стала 6 грамм. Теперь изымают по 6,5–7 грамм, а по двадцать уже почти не находят.
Почему так делают? Потому что у нас вся работа в показатели превратилась. Есть план: в месяц «сделать» пять дел по наркотикам — к концу месяца у пяти человек найдут коноплю. Как ее будут находить, неважно.
Я говорю про коноплю, но по наркотикам у каждого региона своя специфика. У нас в Воронеже мало тяжелых наркотиков, потому что город нищий. У нас героин изымают два-три раза в год, и это для города событие. А показатели-то все равно нужны. А в общей статистике неважно, что было изъято — героин или конопля. Мне рассказывали, что иногда милиционеры сами ездят собирают коноплю у нас в пригороде. И якобы были случаи, когда их там ловил наркоконтроль с видеокамерой. Во смеху было!
Потом конопля удобна тем, что сама растет. В последнее время прокуратура на каждый факт задержания с наркотиками старается возбудить дело по статье «сбыт». Даже если наркоман говорит: «Я нашел», — они считают: ведь кто-то сбыл. У них — галочка, у нас — нераскрытое преступление. А про коноплю всегда можно сказать: «собрал в поле». И все — съездили, осмотрели это поле, составили протокол.
Я однажды делал такой осмотр зимой. Холод, снег. Где эта конопля росла? Но в протоколе пишем: «Местом происшествия является поле в районе села Масловка на расстоянии таком-то от дороги, в поле грунт покрыт снегом. Присутствующий при осмотре такой-то показал, что именно тут летом он собрал коноплю». Все довольны.
Места, где торгуют наркотиками, как правило, хорошо известны. Но как все происходит на практике? Появляется, допустим, точка. Во-первых, того, кто торгует, уголовный розыск берет на связь. Абсолютно все барыги стучат, и даже многие оформлены как агенты. Потом «из-под него» начинают задерживать тех, кто у него покупает, с наркотиками. Набирается некоторое количество фактов хранения наркотиков. А потом барыгу арестовывают и на нем самом делают «сбыт». В тот период, когда покупателей задерживают, а самого торговца не трогают, с него уголовный розыск может брать не только информацией, но и деньгами. Это не изменилось. Просто раньше это могло длиться полгода, могло — год.
А то, что они не сразу закрывали точку сбыта, всегда объяснялось так: «Ну, а чего жалеть наркоманов». Никто же не думает, что твоему брату или сыну продадут. Следователь или опер исходит из того, что покупают деградировавшие, опущенные наркоманы — и хрен с ними, чем быстрее они исколются, тем лучше. Закрыли — появляется другая точка. И все заново.
Я иногда с уголовным розыском конфликтовал, говорил: «Ребята, для того чтобы этот барыга не торговал, я день простою у его квартиры, второй. Понятно, что он за железной дверью, я к нему не пробьюсь, но я буду просто каждого наркомана заворачивать — и больше никто к нему не пойдет». После таких разговоров начальник уголовного розыска выходил на начальника участковых и объяснял: мол, точку мы не закрываем исходя из «оперативных целей». И я уже ничего сделать не мог.
Участковый вообще не может закрыть точку сбыта наркотиков. Его компетенция — притоны, там, где употребляют наркотики. Когда появился Госнаркоконтроль, закрывать их стало проще. Если участковому для возбуждения дела надо три раза в одной квартире задержать наркоманов и доказать, что хозяин имел с этого выгоду, то наркоконтролю так можно сделать всего один раз.
Но наркоконтролю тоже отчетность нужна. Поэтому у меня были случаи, когда выявляли притон там, где, конечно, жили нехорошие алкоголики, но вообще в жизни ни одного наркомана не было. Мне как участковому это было в минус. Поэтому я тогда звонил дознавателю из ФСКН и говорил: «Значит, давайте договоримся — мы вам формальный ответ пошлем, мол, провели профилактическую работу, строго указали и тэ пэ, а вы возражать не будете. Потому что, если вы будете возражать, я всех соседей опрошу и докажу, что там в жизни никогда наркоманов не было. И тогда объясняйте, как они туда попали».
Пытки
Арсений Несходимов для «РР»
— Бьют жуликов в полициях всего мира. Речь не идет о том, что взяли человека и начали его бить ногами от скуки или чтобы он взял на себя чужое преступление. Случаи, когда «давай этого возьмем, его изобьем и на него повесим», мне лично не известны. Если такое и есть, то, наверное, в отношении совсем уж деклассированных элементов, тех же бомжей. Тут весь вопрос в том, что такой «преступник» ненадежен, он может на следствии отказаться от всех показаний, сказать, что его били, а уж на суде — точно.
Поэтому если взяли человека, которого подозревают в убийстве, то его бьют не для того, чтобы он сказал: «Я убил», — а чтобы сказал, куда ножик дел, которым зарезал.
Вот пример. Человек задержан за разбой. Опера с ним «работали», и три раза он давал ложные сведения о том, где спрятал похищенное. Мы туда приезжали, он выходил из машины и кричал родственникам: «Меня убивают, спасите!» С боями отбивали его, увозили обратно. Снова они его там пытали-пытали. И только на четвертый раз он рассказал, в каком погребе спрятано. Если бы не били, никогда бы это преступление не раскрыли.
Или еще. Выезжаем ночью, в переулке шум и крики. Я, опер и водитель бежим туда. Навстречу мужик с баулом. Берем его. Из переулка выбегает женщина, кричит: «Милиция!» А милиция уже тут! Выясняется: шел наш жулик, трижды судимый, смотрит, сумка на машине, он ее — дерг. У машины сигнализация сработала. Он бежит, сигнализация орет, за ним люди бегут. Рассказывает: «Я, товарищ начальник, ничего не делал. Иду я, значит, догоняю мужика с сумкой, он говорит: “Друг, хочешь червонец заработать?” Я говорю: “Да”. — “Помоги мне сумку донести”. И мы идем. Вдруг шухер, крики. Он — в переулок, а на меня менты выбежали».
Сидим на первом этаже в кабинете участковых, а розыск у нас на втором. Кстати, в милицейских отделах розыск, как правило, занимает самый высокий этаж — чтобы крики были меньше слышны. Я говорю: «Слушай, ну ты ведь три раза сидел уже, ты же понимаешь, что сейчас бить будут?» — «Понимаю». — «Ну, и какой смысл? Время — час ночи. Давай, ты показания даешь, и все ложатся спать». — «Нет», — говорит. Опера забрали его, через час приводят, он пишет явку с повинной. Я говорю: «Ну, вот стоило оно того?». — «Я думал, выдержу!» Вот позиция жуликов, которых приходится бить: некоторые из них думают, что выдержат.
Часто изобретаются специфические ноу-хау, не только классический противогаз применяют. Например, в одном подразделении милицейском был снаряд, который назывался «славка». Это была сваренная из металлических уголков реально скамейка, в смысле без спинки, где привязывали человека за руки к одной стороне. Одну ногу прицепляли к одной ножке, а потом перекидывали веревочку и другую ногу тянули за эту веревочку, растягивая ему пах. Это жутко больно. При этом никаких следов не оставляет. В чем главное достоинство (я сейчас говорю о технологии, а не о законности или нравственной стороне, потому что понятно, что это абсолютно незаконно)? В том, что причиняется непрерывная боль. А непрерывная боль отличается от той, что бывает, когда вас бьют. Вас ударили, а потом не бьют — у вас есть время собраться. Снова вдарили, снова не бьют. А когда непрерывная боль, то у тебя нет возможности даже думать: весь мозг поражен только одним — вот этой болью, и тем, как сделать все, чтобы ее не стало.
Да, бывают в милиции и патологические садисты, которые делают это, потому что им нравится людей бить. Особенно этим грешат всякие военные и омоновцы, которые переходят в розыск. У нас был один такой — бил, пока кто-нибудь не придет и не заберет у него задержанного: «Хорош ерундой заниматься».
Но, повторюсь, в большинстве случаев милиционеры, которые бьют, исходят из внутреннего убеждения, что перед ними преступник.
Бывают, конечно, ошибки. У меня на территории как-то убили одиннадцатилетнюю девочку. Двенадцать ножевых ранений нанесли, раздели полностью и украли 50 тысяч рублей. Возникло подозрение, что это совершила группа наших несовершеннолетних. И вот их очень жестко отрабатывали: выбивали двери ночью дома, забирали, били жестоко. Дело вела областная прокуратура. Пришли их мамы ко мне, говорят: «Вы же наш участковый, защитите нас». Я говорю: «Мне вас что, от областной прокуратуры защитить? Я что — должен прийти к следователю прокуратуры и сказать: я гарантирую, что это не они»?
И я им сказал: «Вы в Воронеже не найдете по этому поводу правды. Потому что, как только вы станете рассказывать, что ваших детей били, вам скажут: вы хотите, чтобы извергов, которые такое сотворили, мы пожалели за то, что их отшлепали оперативники? Поэтому езжайте выше, где это не имеет такого общественного резонанса». А потом нашли настоящего преступника.
Статистика и приписывание
Арсений Несходимов для «РР»
— Показатели — вот что убивает все МВД, вот главная причина деградации. Потому что неважно, что ты реально делал, важно, какие у тебя показатели. А как делаются показатели?
Ну, например, часто жулики берут на себя чужое. С ними чаще всего договариваются — кому-то наркотики приносят, кому-то еще что-нибудь. Есть задержанный за 20 доказанных квартирных краж. И вот его возят из СИЗО по всем отделениям милиции, в результате краж оказывается семьдесят. Потому что украл он на пять миллионов или на пятьдесят — ему же все равно: он никогда не выплатит эти деньги никому. А на срок это не влияет: ему и так по максимуму лет восемь дадут — хоть двадцать, хоть сто будет краж.
И все все понимают, даже судья, как правило. Но формальности же все соблюдены. Преступления как бы раскрыты.
Еще часто пишут явки с повинной, сидя в зонах. Потому что, во-первых, это для заключенного развлечение — это же тебя из зоны вывезли, вокруг тебя опера танцуют: «Сережа, скажи, а вот это не ты сделал? А может, это тоже?» Сережа, естественно, спрашивает: «А что мне за это будет?» — «А чего тебе надо?» — «Мне выпить и с девушкой встретиться». И вот тебе, пожалуйста, выпить, вот закусить, вот девушка в РОВД приходит. Свидание в СИЗО или в тюрьме — это какая-то невероятная вещь, а тут — пожалуйста. Ведь если какая-то женщина пришла в РОВД, она же не к нему пришла, кто знает, что она там у опера в кабинете делает. И опять всем хорошо: и Сережа отдохнул, и раскрытие есть.
Прямо на моих глазах МВД как функционирующая структура деградировало, уничтожалось изнутри. Я помню, у меня участковые поймали бомжа, который где-то украл мобильный телефон. Вечер. Начальник службы участковых говорит: «А я же велел кражу из магазина раскрыть». Знаете, кстати, как они «раскрываются»? Берут человека, того же наркомана, говорят: идешь туда, берешь вот это, а на выходе мы тебя задерживаем.
А еще можно «сделать» грабеж. Для этого нужно, чтобы человек, держа в руках бутылку, в открытую бежал через кассу. А на выходе его уже участковый ждет — опа, грабеж раскрыт! Восемь лет назад такого вообще не было, нам и в голову не могло такое прийти.
У меня есть знакомый опер — специализируется на раскрытии квартирных краж. Он рассказывал, что, когда приезжал на происшествие, всегда в ходе осмотра какую-нибудь незначительную, но приметную вещь — ножичек, старые часы типа «Победы» — тайком уносил с собой. Такую, что и ценности особой не представляет, и в то же время потерпевший опознает и скажет: точно мое. А потом, когда жулика находили, у него это «изымали» — и все, доказательства существуют. И потерпевший доволен — ну как, его вещь у преступника нашли.
И так будет всегда, пока будут считаться цифры. Сотрудник может быть хорошим, может быть плохим, но все, что может быть укрыто, он будет укрывать, потому что это — логика его работы.
Как оценивать работу милиции
— С тем, что нынешняя форма отчетности — главная причина деградации МВД, соглашаются все, но правда и то, что большинство милиционеров искренне не понимают, как их самих оценивать по-другому.
Арсений Несходимов для «РР»
Я про это много думал и точно знаю, как можно оценить работу двух служб — ППС и участковых. Пэпээсников — по числу уличных преступлений в районе патрулирования. Понятно, что вы можете быть в одном месте, а на человека напали в другом. Но это один случай, а статистика за месяц все равно даст информацию к размышлению, поможет установить, что, ребята, вот почему-то, когда вы дежурите, тут все время грабят. Два варианта: либо вы не дежурите, либо содействуете. Эта система оценки не вызовет практику отказов в возбуждении уголовного дела. Ведь если меня здесь избили и ограбили, то писать заявление я приду не к ним, а в РОВД, и патрулирующие никак не могут повлиять на то, заявит человек о преступлении или нет. А в РОВД его примут, потому что оценивать по этому заявлению будут не тех, кто принял, а постовых.
Знаю, как выстроить систему оценки работы участковых: только путем опроса населения. У нас есть два единых дня голосования в стране — зимой и весной. Какие бы выборы ни были — ну, добавьте еще один листик к бюллетеням, пусть народ оценит работу участкового. Это пока еще не выборы участкового, но тоже полезно было бы.
Но я знаю, почему этого не будет сделано: а как потом уволить участкового, которого 90% населения оценило хорошо? В нашей, милицейской среде очень часто говорят: да все алкоголики, дебоширы будут против. Я говорю: «На каждого алкоголика, который против тебя проголосовал, будет целая его семья, которая за тебя, если ты к нему меры принимал. И наоборот, если ты приходил к Васе и говорил: “Васек, да чего ты, да ну, бабы — дуры”, — конечно, этот Васек будет за тебя. Но все эти “бабы-дуры” — они против тебя проголосуют».
Вот как уголовный розыск оценить, я пока не придумал. Но это технический вопрос. Есть способ, когда начальник должен сам оценить работу своих подчиненных. Но нынешним нашим начальникам я боюсь такое доверять, потому что, если только от них будет зависеть, каким полицейский будет считаться — плохим или хорошим, там такое начнется…
Переаттестация
— Кто непосредственно отвечал за переаттестацию — это одна из самых больших загадок. Когда мы задавали вопрос, а кто, собственно, писал этот аттестационный лист, нам говорили: это ваши руководители. При этом начальник отдела, который на меня вроде составлял аттестацию, сам не был аттестован на свою должность.
На милицейских форумах много пишут о каких-то чуть ли не взятках в процессе аттестации. Но, допустим, назначение на должность участкового или оперуполномоченного в Воронеже никогда не было денежным делом. То есть никогда в отделах кадров за назначение на такую должность денег не просили, потому что, в отличие от ГАИ, на эти должности никогда особенного конкурса не было.
С другой стороны, у меня товарищ в ОБЭП работает, он говорит: вот наши уэсбэшники (сотрудники управления собственной безопасности. — «РР»), условно говоря, 200 тысяч рублей просят за аттестацию. Это, как правило, касается гаишников и оперуполномоченных по линии экономических преступлений — против них ну обязательно что-нибудь будет. Там, по слухам, скандал был на аттестации какого-то омоновца или собровца. Уэсбэшник встал и говорит: у нас против него есть оперативная информация, что он там чего-то нехорошее делает. А он в ответ говорит: а у меня против любого из вас есть информация. И, значит, вроде поскандалил, а потом его молча заочно аттестовали.
У большинства аттестация проводилась именно в заочной форме. Твой руководитель представляет на тебя характеристику, ее обсуждают, и все — утверждают или не утверждают. Но некоторых вызывали на комиссию. Меня, например.
После первой части разговора попросили выйти. И там заместитель начальника городского управления по кадрам — я это уже потом узнал — озвучил, что вот нам из ФСБ пришла информация, что он ездил за границу и продал родину. Я уже после переаттестации добрался до какого-то там начальника отдела ФСБ, который курирует милицию, и он сказал: «Нам ваша аттестация до лампочки, мы ей не занимаемся. Никаких бумаг мы не направляли. И вообще, если бы мы имели информацию, что ты продал родину, мы бы не стали твоему начальнику об этом сообщать, а сами бы тебя арестовали».
Но тогда я вернулся на аттестацию, и у меня спросили: «Какие у вас политические взгляды?» Я говорю: «Демократические». — «А что такое демократия?» Хорошо, рассказал там что-то, что это власть народа. Они дальше: «Как вы относитесь к политическим партиям?» — «Ни в одной не состою». — «А вы за границей были?» — «Да».— «И где?»
И я рассказал: во Франции в прошлом году, в этом году в США. «А как вы туда попали?» Я рассказал, что есть программа «Открытый мир», совместная российско-американская, начинал ее академик Дмитрий Лихачев. «А академик Лихачев ее как частное лицо начинал или как кто?» — спрашивают. Я говорю: «Ну, надо было спросить, наверное. Только он умер. Но я знаю, что программа легальная, меня Московская школа политических исследований номинировала на поездку». — «А что это за организация такая?» Рассказываю. «А кто ее учредители?» — «Не знаю». Это потом я посмотрел попечительский совет: Косачев, Маргелов, Лукин (соответственно председатель комитета по международным делам Госдумы; председатель комитета Совета Федерации по международным делам; уполномоченный по правам человека. — «РР»). Хотя я подозреваю, что большинство из этих людей даже не знают, кто такой Косачев.
А одна дама, что сидела в зале, и говорит: «Это, наверное, что-то типа семинаров “Орифлейм”». Ну, а главный вопрос, который комиссию возбудил, — почему вот вам прислали приглашение, а нам не прислали?
В итоге не аттестовали меня. Говорят: «Вас даже с должности когда-то снимали». Я говорю: «Ну, это было в 95-м году, когда я учился в школе милиции. У нас группа курсантов сбежала, и ясно, что все наряды наказали и меня тоже. А школу я потом окончил с красным дипломом». «Да, это мы видим, — отвечают, — но ведь был же такой факт». И потом, говорят, у вас взысканий больше, чем поощрений.
«Вор должен сидеть в тюрьме»
Арсений Несходимов для «РР»
— У нас живут по морали, а не по закону. И в этом смысле фильм «Место встречи изменить нельзя» нанес огромный, непоправимый вред всей милиции. В книге ведь, если «Эру милосердия» почитать, Жеглов — почти отрицательный персонаж, отживающий тип опера, а Шарапов — образец милиционера нового времени. Но Высоцкий за счет своей харизмы все перевернул. И во многом деградация нашей милиции происходила из-за убежденности в верности формулы «Вор должен сидеть в тюрьме»: неважно, какой там закон, какие формальности, — должен сидеть.
В УПК прописано, что все люди, принимающие процессуальные решения, — судьи, следователи, прокуроры — оценивают доказательства «по внутреннему убеждению». Это правовой термин. Так и у нас. Есть внутреннее убеждение. И есть преступления, которые милицейская мораль не признает преступлениями. Бить жулика — не преступление. А разве Жеглов совершил преступление с точки зрения морали, когда подкидывал кошелек Кирпичу? На милицейском форуме опрос проводился: 75% действующих сотрудников милиции ответили, что прав Жеглов, а Шарапов неправ. То есть нарушить закон напрямую с хорошими целями можно, с плохими целями — нельзя. Но мы же понимаем, что хорошая цель или плохая, таким образом, определяю я сам.
И есть несколько психологических стадий, по которым идет трансформация сотрудника милиции.
Первый шаг: ловим карманника, который успел выкинуть украденный бумажник. Просто берем и кладем ему его назад — ведь если не положить, то дела не будет, суд тебе не поверит.
Второй шаг: вообще-то он карманник, но мы его никак поймать не можем, поэтому берем и подкладываем ему кошелек. Логика: а что, позволять, чтобы он и дальше людей обирал?
Третий шаг: он не карманник, вообще-то, а педофил или преступный авторитет — его же надо как-то в тюрьму сажать. И мы ему подкладываем кошелек. Или гранату. Преступных авторитетов всегда брали с гранатами или пистолетами. У нас был реальный процесс: человека взяли из дома в майке и шортах. Мне опера рассказывали, что трижды эта граната выпадала. Он уже с загнутыми руками, ему опер за пазуху кидает гранату, говорит: «Понятые, посмотрите!» — и не успевает ее снизу прихватить, и она выпадает. И только на третий раз сначала ему майку прижали, а потом кинули гранату. Дело было летом, а суд был зимой. На суд ему адвокат принес ту одежду, в которой он был, и говорит: «Если сейчас этот сотрудник покажет, где хранилась граната у человека, то мы признаемся». В итоге человека оправдали. Но при этом огромное количество преступных авторитетов реально пересажали именно таким способом.
Четвертый шаг: он не преступник, но, вообще-то, сволочь, грязный негодяй — подкидываем ему наркотики.
И самый последний этап: он не преступник, но он мне должен денег, он обидел мою девушку, он залил мою квартиру, он не отдал долг моей маме — он должен сидеть в тюрьме.
Если от первого шага посмотреть — до последнего, кажется, пропасть. А пошагово дорога проходится легко. Порог переступания через закон очень низкий, не только в милицейской среде, а вообще в народе.
Взято:
http://rusrep.ru/article/2011/10/18/militia
Subscribe to:
Posts (Atom)