Как видеонаблюдение в Беларуси превратилось в инструмент репрессий

За 5 лет Беларусь обросла почти 60 тысячами камер, и это еще не конец. Медиазона рассказывает, с чего все начиналось и как работает система компании Synesis, «посадившая» тысячи беларусов за протесты.

«Составляется рапорт, что в рамках работы системы Kipod был установлен гражданин, который находился на проезжей части. Информация направляется в СК, там сразу дают ход этому делу: за человеком приезжают, задерживают, признают подозреваемым», — так Владимир Жигарь из BELPOL описал «соучастие» камер видеонаблюдения в репрессиях против протестовавших в 2020 году беларусов.

60 тысяч камер за пять лет

В 2019 году в Беларуси было установлено менее 100 камер, подключенных к «системе мониторинга общественной безопасности». В 2020-м таких камер стало уже 700 (515 из них — в метро), к 2024 году — 35 тысяч. По данным на весну 2025 года — уже 60 тысяч камер.

Александр Шатров, один из руководителей компании Synesis — компании-разработчика платформы распознавания лиц Kipod — в 2019 году говорил, что в планах у фирмы подключить к системе 360 тысяч камер за пять лет.

В июне 2025 стало известно, что МВД намерено потратить на камеры еще как минимум 660 тысяч долларов.

Начали с хоккея

Единая система видеонаблюдения начала формироваться в Беларуси перед Чемпионатом мира по хоккею в 2014 году. За год до него, в ноябре 2013, года Александр Лукашенко подписал указ № 527 «О вопросах создания и применения системы видеонаблюдения в интересах обеспечения общественного порядка».

Текст документа недоступен целиком, на Национальном правовом портале опубликовано только извлечение из него. Документом Лукашенко постановил создать в Беларуси «систему видеонаблюдения за состоянием общественной безопасности (далее — система видеонаблюдения), состоящую из средств системы видеонаблюдения, каналов связи, используемых для передачи зафиксированной информации, оборудования, используемого для приема, обработки и хранения зафиксированной информации, и иного оборудования, используемого для обеспечения функционирования системы видеонаблюдения».

Пользоваться системой разрешили МВД, КГБ, ОАЦ, МЧС, ГПК и ГТК, Службе безопасности президента.

Документ определил сотни объектов, которые должны быть оснащены камерами: все минские автовокзалы, станции метро, оживленные подземные переходы, здания районных администраций, крупные гостиницы, спортивные сооружения и так далее.

С годами установка камер станет обязательной для бизнеса (кафе, магазины и так далее), по распоряжению исполкомов камеры установят на въездах и выездах в город, остановках, заправках, вблизи мемориалов и памятников, в кафе, барах, магазинах, школах и административных зданиях.

В 2021 году Мингорисполком опубликовал решение, в котором перечислил более 1000 объектов, которые должны быть оборудованы «средствами системы видеонаблюдения за состоянием общественной безопасности». Основание для такого решения — все тот же указ Лукашенко № 527. Такие решения приняли и другие областные исполнительные комитеты.

Карманный тендер для системы

В 2017 году появляется РСМОБ — республиканская система мониторинга общественной безопасности. Лукашенко издал указ о ее создании.

В нем перечислен комплекс оборудования, задействованного в мониторинге: камеры видеонаблюдения за общественной безопасностью, локальные системы видеонаблюдения, различные специальные детекторы, каналы связи единой республиканской сети передачи данных, программная платформа системы мониторинга, аппаратный комплекс республиканского центра обработки данных (РЦОД) и другое.

Для управления этой системой нужен был технический оператор. В 2018 году в тендере на эту позицию победила компания «24×7 Паноптес» — дочерняя структура компании Synesis, которая создала Kipod.

Инициатива BELPOL указывала в расследовании, что среди собственников компании — жена так называемого «кошелька Лукашенко» Алексея Олексина Инна, а также ООО «Энерго-Оил-Инвест», принадлежащее супругам. Глава «Паноптеса» — бывший силовик Алексей Кныш (ставший главой компании незадолго до тендера).

В феврале 2022 года государство сменило оператора РСМОБ — вместо Synesis им стал «Белтелеком».

Как используют Kipod

Kipod — платформа на основе искусственного интеллекта и Big Data, на базе которой и работает РСМОБ. С помощью этой системы силовики могут распознавать лица и номера машин. Программу использовали, чтобы вычислять участников протестов, из-за этого Synesis попала под европейские санкции.

Компания пробовала судиться с ЕС, однако иск был отклонен. В компании заявляли, что их флагманский продукт не используется для поиска протестующих, но суд решил иначе. Использование Kipod для поиска в таких целях доказывают в том числе и «слитые» в 2020-21 годах разговоры высокопоставленных силовиков.

Силовики говорили о том, как можно разыскивать протестующих при помощи видеонаблюдения, а также обсуждали, что на протестах нужно снимать лица.

В распоряжении инициативы BELPOL есть разговор Максима Свирида, экс-начальника ГУУР МВД и Сергея Ушакова, начальника УУР ГУВД Мингорисполкома. Они обсуждают некого Балбуцкого, милиционера-специалиста по работе с Kipod. Он при помощи системы искал местоположение Николая Дедка, по одежде и лицу.

Опубликованы также записи с нагрудных регистраторов милиционеров, участвовавших в подавлении протестов 2020 года. Там звучат фразы: «Лысого снимай, мы этих сняли» и так далее.

По словам экс-сотрудника уголовного розыска Владимира Жигаря (сейчас представителя BELPOL), несмотря на то, что система Kipod заработала с 2018 года, рядовые сотрудники милиции если и слышали о ней, то часто не имели возможности ею пользоваться.

Жигарь рассказывает, как выглядела поимка человека, присвоившего себе чужой телефон:

«Нужно было получить запись с обычной камеры наблюдения, после чего все посмотреть самому, найти кадр, на котором человека максимально хорошо видно, распечатать его и ходить «по местным притонам» показывать это фото».

Сейчас, по словам Владимира, старт многим уголовным делам за участие в протестах был дан благодаря анализу видеозаписей при помощи Kipod. В 2021 году сотрудников милиции специально обучали работе с ней.

— Силовики накопили тысячи записей, миллионы гигабайт. Человека по видео идентифицировали — составляется рапорт о том, что в рамках работы системы Kipod был установлен такой-то гражданин, который находился на проезжей части. Собирается информация, которая не требует общения с этим человеком.

Материал собирают очень быстро, пять-шесть бумажек. Их направляют в СК, там сразу дают ход этому делу: за человеком приезжают, задерживают, признают подозреваемым, допрашивают, проводят процессуальные действия — все, это старт.

Дальше смотрят его технику, контакты, какие-то связи, чтобы чем-то заполнить это дело. Но старт — это именно отождествление человека через систему Kipod, — описывает Жигарь алгоритм действий милиции.

При необходимости силовики могут получить доступ к видео не только с камер, установленных, например, на станциях метро или улицах, но и к видео с камер на частных объектах. Милиционер приходит в кафе/магазин/жилой комплекс, договаривается с охраной, смотрит записи, и если находит «что-то интересное» — оформляет постановление о выемке файлов.

«Включили запись, спросили: «Узнаешь себя?»». Записи с камер в уголовных делах

Алгоритм работы милиционеров с Kipod прост: в систему загружают файл и дают команду проанализировать видео и присутствующих на нем людей. В платформу интегрирована база паспортов беларусов, система показывает процент сходства.

Настройки РСМОБ позволяют синхронизировать записи с нескольких камер — они будут показывать видео, сделанные в одно и то же время. Так можно проследить маршрут человека. По видеокамерам в метро вычислили, например, анархиста Николая Дедка — после пяти месяцев в подполье.

— Kipod мяне выпаліў, дакладна я не ведаю як. Але, па ўсім бачна, што нягледзячы на тое, што я быў у бейсболцы, у масцы на твары, вылічылі. Як мы ведаем, у алгарытме ўжо тады была хада, вопратка, вушы, адкрытыя вочы, адкрытыя ўчасткі твару. Потым справа тэхнікі. Ад гэтай камеры на станцыі метро "Магілёўская" прасачылі да майго месца жыхарства, — рассказывал Дедок в интервью каналу «Жизнь-Малина».

За минчанином Евгением Баровским пришли спустя несколько дней после участия в протестном марше, силовики нашли его по видео с камер наблюдения в районе станции метро Пушкинская.

— На выходе из магазина скрутили пять человек. Ударили, я упал — уже плохо помню. Что-то кричали, положили на пол в микроавтобусе возле боковой двери — всю дорогу я там и лежал. Один был опер без маски, еще четверо в балаклавах. Ну и начали выбивать показания прямо там:

— Даю тебе две секунды на ответ: в каком месте перекрывал дорогу?

— Нигде не перекрывал…

И в этот момент наносят удар. По телу, по ногам, все синие потом были.

Баровского и еще трех человек обвинили в том, что они пытались отбить протестующего у силовиков в районе метро Пушкинская. Потерпевшими по этому делу признали семерых омоновцев. Минчанина приговорили к 4 годам колонии.

Участников «хороводного дела» в Бресте, по котором осудили более 140 человек, находили в том числе по камерам видеонаблюдения.

— Говорят, что людей туда специально повели. Там установлены хорошие городские камеры видеонаблюдения и можно потом хорошо различать лица по видео, — вспоминала о том дне брестчанка Полина Лешко.

О камерах ей на допросе сказал следователь. Позже Лешко осудили на домашнюю химию за участие в протестах. В пресс-релизе о «беспорядках» 13 сентября 2020 года в Бресте МВД показало именно видео с уличной камеры.

Проведшего в колонии почти пять лет Якова Шафаренко также нашли по видео с протестов: после задержания запись ему показали в ИВС.

— На третий день в ИВС зашли трое в штатском, завели в кабинет. Один открыл ноутбук, включили запись с протестов: с трех метров крупным планом, как я замахиваюсь. Спросили: «Узнаешь себя?» И сразу: «Пиши». Никакого адвоката. Дали лист и ручку — я написал объяснение, они забрали, ни протокола, ни копии мне не дали. Вернули в камеру, а еще через трое суток перевезли в СИЗО, — рассказал брестчанин в интервью «Белсат».

Брестского учителя Андрея Салапуру нашли более чем через три года после протестов, по видео, которое снял кто-то в толпе. Андрей на нем виден был достаточно отчетливо. Кто его снял — брестчанин не знает.

«Стою, снимаю очки, это фиксирует камера. Мне тогда дали 15 суток». Камеры-доносчики

Видеонаблюдение с распознаванием лиц на улицах усложняет жизнь и тем, кто осужден по политическим мотивам на домашнюю химию.

Источник «Медиазоны» рассказал, что при постановке на учет после суда всех осужденных фотографируют, чтобы внести в базу.

Если человек из «базы» попадется на камеру в неположенное время, сообщение об этом будет автоматически отправлено инспектору. За нарушения осужденный может быть наказан арестом, за три нарушения химию заменят на колонию.

Беларуска Екатерина оказалась на сутках из-за того, что вне своего расписания на домашней химии поехала с ребенком к стоматологу и зашла на почту, где ее и «заметила» камера. Беларуска вернулась домой, и в тот же день с ней связалась инспекторка из милиции.

— У нее было маленькое видео, где я стою, на полминуты снимаю очки, и это мгновенно фиксирует камера. Мне тогда дали сразу 15 суток.

Екатерина уточняет, что качество картинки было достаточным, чтобы узнать человека.

Из рассказов других «химиков» она вспоминает, что все осужденные знают о камерах, но какая именно камера может «срисовать» — непонятно, нет списка объектов. Вычисляли «опытным путем»: кому-то оформили нарушение после того, как зафиксировали в каком-то магазине — «ок, теперь все знают, что туда лучше не ходить».

Еще одного беларуса на домашней химии во время пути домой вне установленного времени сняла камера в метро, тогда его тоже отправили в ИВС на Окрестина.

После этого он стал заходить в транспорт, ТЦ и магазины только опустив голову, в маске и капюшоне. На отметках в милиции осужденные на домашнюю химию обсуждали между собой разные случаи — кого-то камера зафиксировала в подземном переходе, кого-то — на заправке «Беларуснефти» на съезде с кольцевой дороги и т.д.

Источник: Салідарнасць

Маковая «крыша»

Как беларусские силовики годами «крышевали» наркоторговцев и благодаря кому избежали ответственности

Несколько лет назад на всю Беларусь прогремело уголовное дело об опиумных наркотиках. По обвинению в их сбыте 29 человек приговорили к тюремному заключению на разные сроки – от 3 до 14 лет.

Журналисты «Бюро» получили и проанализировали 80 томов этого уголовного дела. В них мы нашли свидетельства того, что торговлю наркотиками годами «крышевали» сотрудники силовых ведомств. На допросах звучали имена «покровителей» и были названы расценки за «крышу». Однако эту информацию следствие предпочло проигнорировать. В результате никто из силовиков, на которых указали фигуранты, не понес наказания. Практически все они продолжили работать в органах.

Более того, мы обнаружили в уголовном деле признаки фальсификации в интересах Николая Карпенкова, нынешнего замминистра внутренних дел Беларуси.

КАРЬЕРИСТ С ДУБИНКОЙ

2020 год начался для Николая Карпенкова безрадостно.

Он, начальник главного управления по борьбе с организованной преступностью и коррупцией (ГУБОПиК), готовился уходить в отставку. Не по своей воле: срок контракта истекал, и в верхах продлевать его не спешили. От безысходности даже пришлось ездить по частным фирмам столицы – выпрашивать работу в службах безопасности.

Для Карпенкова, кадрового силовика и заядлого карьериста, это было унижением. Он не хотел вот так просто сходить с дистанции. Подвернись хоть малейший шанс остаться в органах, он бы его не упустил – переступил бы через любого. И шанс подвернулся.

ГОРЕ МАКОВОЕ

До прихода в ГУБОПиК Николай Карпенков возглавлял наркоконтроль. На этом посту он публично боролся с бубками. Так называли семена мака, загрязненные наркотическими веществами.

В Беларусь бубки пришли в начале 2000-х, а уже к 2014 году они занимали около 60% от всего рынка запрещенных веществ, в отдельных регионах – 85%.

Такая популярность наркотика объяснялась дырой в законодательстве. Сами по себе семена мака психотропом не считались. А вот маковая солома, которой они загрязнены, в список опасных наркотических средств Беларуси входила – значит, уголовная ответственность за нее была предусмотрена. Этим противоречием пользовались наркодельцы. В случае задержания с «грязным» маком они могли заявить, что работали с пищевым продуктом, а не с наркотиком. Чтобы подтвердить наличие маковой соломы в семенах, нужно было провести экспертизу. Но даже после нее доказать злые намерения пойманного, казалось бы, с поличным было сложно – потому что мак мог содержать небольшое количество соломы даже после очистки.

Зная это, наркоторговцы поставляли зерна с низким количеством примесей. Покупатели же, чтобы получить достаточное количество опиума, брали бубки килограммами. Максимум, что грозило за это дельцам, – штраф за незаконное ведение предпринимательской деятельности.

Карпенков часто указывал на эту проблему в интервью и обещал радикально ее решить. И действительно, после долгих согласований он «продавил» специальный декрет, который в СМИ окрестили «антимаковым». Лукашенко подписал его в январе 2014 года.

Документ дал государству монополию на оптовую торговлю семенами мака. Теперь их могли продавать только юрлица, выбранные Советом министров, – причем после термической обработки и в специальной упаковке объемом не больше 200 г. Это должно было предотвратить возможность выделения наркотика из «грязных» семян.

Однако декрет не предусматривал главного – уголовной ответственности за оборот бубок. Это противоречило бы конвенции ООН, по которой семена мака нельзя классифицировать как наркотик. В итоге наказанием за нарушение декрета стали большие штрафы и конфискация автомобиля.

Тем не менее Карпенков в интервью БелТА настаивал на эффективности одобренного документа:

«Мы рассчитываем, что с принятием декрета загрязненный мак, который завозили в Беларусь, продавали, изготавливали из него наркотические вещества, будет уничтожен. Мы увидим, что <...> те деньги, которые вертелись в криминальных структурах, из этого оборота выйдут».

Продажи бубок и правда вскоре снизились. Вот только заслуги Карпенкова в этом было мало. К моменту вступления декрета в силу бубки сильно потеряли в популярности, уступив новым наркотикам. Об этом «Бюро» рассказал бывший следователь по особо важным делам:

«Декрет был, по большому счету, запоздалый, как вся реакция системы. В то время начали появляться синтетические наркотики, разные спайсы, которые можно было купить через интернет абсолютно анонимно, на которые еще тогда у милиции, у следствия не было опыта реакции. Большинство наркоманов с бубок перешли на эти спайсы. Мне кажется, что это даже большей причиной было [снижения торговли бубками], чем принятие декрета».

В итоге наркотики в Беларуси стало употреблять даже больше людей, чем до принятия декрета. Все потому, что Карпенков боролся с отмирающим сегментом рынка, а не с реальной угрозой. Однако это стало понятно на дистанции. В моменте же красивой статистики по бубкам Карпенкову хватило, чтобы пойти на повышение. Через несколько месяцев после принятия «антимакового декрета» его назначили руководителем ГУБОПиКа.

ТОНУЩИЙ КОРАБЛЬ

На момент прихода Карпенкова ГУБОПиК считался элитным подразделением. Туда мечтали попасть все, но проходили только силовики в высоком звании – от майора и выше. Возглавить такую структуру было почетно. Многим она, однако, мозолила глаза, рассказал «Бюро» ее бывший сотрудник, а впоследствии глава объединения экс-силовиков Беларуси BYPOL Александр Азаров:

«ГУБОПиК подчинялся только министру [внутренних дел] и первому замминистра. Самостоятельные такие были. Начальникам УВД, ГУВД не нравилось, что у них на территории такие неподконтрольные подразделения. И постоянно происходили интриги на этот счет».

Подковерная борьба ожесточилась в 2014 году, когда в России ликвидировали РУБОП – аналог ГУБОПиКа. Беларусские силовики решили взять с коллег пример, и в подразделение Карпенкова нагрянули с проверками. Обосновали это тем, что оно дублировало другие ведомства. Мол, коррупцию расследовало управление МВД по борьбе с экономическими преступлениями, незаконную миграцию – погранкомитет, а экстремизм – КГБ. В итоге ГУБОПиК оказался на грани ликвидации.

ШИТО БЕЛЫМИ НИТКАМИ

В 2016 году по инициативе ГУБОПиКа началось масштабное расследование торговли бубками – теми наркотиками, с которыми Карпенков публично боролся в наркоконтроле. По подозрению в их сбыте за три года задержали больше 40 человек – неслыханные цифры. Но вот незадача: судить по уголовным статьям их не могли. Этого, напомним, не позволяла конвенция ООН.

Карпенкова это не остановило, и уголовное дело было начато – в интересах ГУБОПиКа. Ради этого силовые ведомства и суды заключили негласные договоренности, рассказали журналисту «Бюро» источники:

«Состоялась комиссионная коллегия Генеральной прокуратуры, Следственного комитета, где они приняли решение изменить судебную практику, не меняя законодательства. Просто договорились, чтобы суд привлекал к уголовной ответственности. Договорились с Верховным судом, и он спустил указивку: если поступают дела, привлекать к уголовной ответственности».

Представитель объединения бывших силовиков Беларуси BelPol, работавший в наркоконтроле, в разговоре с журналистом «Бюро» подтвердил, что работу с бубками перестроили по согласованию между ведомствами. В том числе – изменили подход к экспертизе. Если раньше отдельно вычисляли, сколько примесей содержалось в загрязненном маке, то теперь весь его объем стали считать наркотиком. Это и позволило следователям возбуждать уголовные дела против торговцев бубками.

Сначала их завели несколько, но затем объединили в одно. Мотивировали тем, что все фигуранты входили в единую «преступную организацию». Основанием стали показания о пересекающихся поставках и общих оптовиках. К процессу также присоединили несколько архивных дел, заново их возбудив и повторно задержав фигурантов. Их тоже назвали членами «преступной организации». Адвокат одного из них рассказал «Бюро», что таким образом следствие пыталось собрать масштабное, показательное дело:

«Приятнее докладывать, когда у тебя по четвертой части [«наркотической» 328 ст. УК.] в составе ОПГ. Смотрите, мы выявили, раскрыли, пресекли и осудили. И сроки дали большие. А что такое – несколько дел по третьей, по второй части? Так это же пыль. Никого не интересующая пыль. А задача была – сделать грандиозное дело».

В народе это дело назвали «маковым». Мы внимательно изучили его протоколы и выяснили, что большинство обвиняемых работали в отдельных небольших группах, торговали в розницу и не были знакомы друг с другом. Да, у них имелись общие оптовики – но и с другими поставщиками они тоже работали. Это все равно что обвинить в сговоре всех, кто покупает хлеб в одном магазине. Связь между обвиняемыми по «маковому делу» была, скорее, логистической, чем организационной. Их объединяла не иерархия, а интерес к товару по выгодной цене и удобным каналам сбыта.

Нестыковки «макового дела» мы хотели обсудить со следователем, который его вел, – Игорем Прохоренковым. Однако, услышав вопрос журналиста «Бюро», он бросил трубку.

Как мы установили в процессе нашего расследования, этот следователь для ведения «макового дела» был выбран не случайно.

«Он лучший друг ГУБОПиКа. Он всегда с ними очень хорошо общался. Они к нему, например, могли обратиться, о чем-то попросить – и он им не отказывал. Заходишь к нему в кабинет, а у него две стены – все в вымпелах, эмблемах правоохранительных органов. Это он коллекционер такой», – рассказал журналисту «Бюро» источник.

До «макового дела» Прохоренков действительно сотрудничал с ГУБОПиКом. Например, руководил расследованием «дела семнадцати» – еще одного громкого кейса о наркотиках.

Итак, под руководством Карпенкова и с помощью «своего» следователя силовики смогли раскрутить масштабное «маковое дело». На десятки человек повесили уголовки за, по сути, административные правонарушения – по договоренности между силовыми структурами и судами, в обход беларусского законодательства и конвенции ООН. Все ради громкого процесса, который мог бы прибавить служебных очков Карпенкову и укрепить его натянутые отношения с коллегами. Резонанс ведь играл на руку не только ГУБОПиКу, но и другим причастным – Следственному комитету и Генпрокуратуре.

Как и протестующие в 2020 году, обвиняемые по «маковому делу» стали жертвами амбиций Карпенкова. Он не учел только одного: на допросах наркоторговцы начали рассказывать, как их годами «крышевали» силовики.

ДРУЗЬЯ ИЗ МИЛИЦИИ

Минск, микрорайон Серебрянка. До «раскрутки» «макового дела» остается год. К торговому центру «Гиппо» подъезжает автомобиль. За рулем – Андрей Крисюк. Уже несколько лет он занимается весьма специфичным «бизнесом». На пассажирском сидении – его «деловой партнер», Александр Таболин. К тому моменту он три раза был судим.

Таболин и Крисюк заходят в «Гиппо» и поднимаются на второй этаж – в пиццерию. Там их ждут трое мужчин. Одного из них Крисюк знает как Соболя. Это прозвище Игоря Соболевского, криминального авторитета. Он тоже занимается «бизнесом», в который втянуты Крисюк и Таболин. Мужчины рядом с ним представляются – Анатолий Иванович и Алексей Борисович.

«Сотрудники милиции», – объясняет Таболин Крисюку и просит его посидеть за другим столиком, пока они будут разговаривать.

Беседа длится около десяти минут. Ее содержание Крисюк не слышит и о деталях Таболина после встречи не расспрашивает. Ему это знать незачем, все-таки роль в «бизнесе» у него небольшая. Но один вопрос он все же задает: что на встрече делали сотрудники милиции? Таболин отвечает, что они – «друзья», которые «решают возникающие вопросы» по «бизнесу».

Чем конкретно они помогают, Крисюк не спрашивает. Это и так понятно, учитывая специфику «бизнеса». Крисюк и Таболин торгуют наркотиками. Точнее, одним конкретным видом – бубками.

ПО КЛИЧКЕ ИВАНЫЧ

Подробности этой встречи мы нашли в материалах «макового дела». На допросах четверо обвиняемых рассказали, что с ними работал следователь в отставке со званием подполковника. Тот самый Анатолий Иванович, который был на встрече в пиццерии. Его фамилия – Мазуленя.

В милиции он отработал 13 лет. Дослужился до оперуполномоченного по особо важным делам МВД и в 2007 году вышел на пенсию по собственному желанию, следует из данных «Киберпартизан».

Связи в силовых структурах у Мазулени, однако, остались. Их он использовал, чтобы обеспечить «крышу» наркоторговцам, задержанным по «маковому делу». Это следует из их показаний. Один делец даже назвал сумму, в которую обошлись услуги Мазулени, – около 350 тыс. долларов за шесть с половиной лет «работы». Основную часть этих денег Мазуленя передавал действующим силовикам за «содействие» наркодельцам.

«Нужно было платить за каждый район, чтобы не привлекаться к административной ответственности», – объяснял другой фигурант «макового дела» на допросе.

Ролью связного Мазуленя не ограничивался. Один из обвиняемых рассказал, что подполковник также помогал с привозом бубок в Беларусь и их растаможкой на границе. За каждый ввезенный килограмм ему якобы платили по доллару. Так Мазуленя заработал еще минимум 20 тыс. долларов.

Из признательных показаний обвиняемых также следует, что с помощью Мазулени они «убирали» с рынка конкурентов. Находили точки, в которых другие торговцы хранили и сбывали мак, и передавали данные Мазулене. Он сообщал их знакомым милиционерам, а те устраивали облавы. Один из таких эпизодов также подтвердил бывший сослуживец Мазулени, которого допросили по «маковому делу» в качестве свидетеля.

Так, в 2013 году Мазуленя рассказал ему про склад бубок в одном из районов Минска. Указанное место проверили – и нашли там 20 тонн наркотика.

«Через некоторое время ко мне снова обращался Мазуленя, это было уже после изъятия, и спрашивал у меня о том, изъяли ли мы что-либо. Я ему ответил, что изъяли большое количество мака. Он этому, как мне показалось, обрадовался», – рассказал свидетель.

Есть еще одно, пусть и косвенное, подтверждение связей Мазулени с обвиняемыми по «маковому делу». В криминальных кругах участников бубочного бизнеса знали по кличкам – например, Соболь, Дед, Забар. Было прозвище и у Мазулени – Иваныч (по отчеству). Об этом задержанные говорили на допросах.

В ходе расследования подполковника в отставке Анатолия Мазуленю задержали и допросили. Он отрицал свою причастность, но признал, что больше 20 лет приятельствует с Игорем Соболевским – главным фигурантом «макового дела». После этого Иваныча отпустили без предъявления обвинений. Перед судом он так и не предстал.

У следствия явно было особое отношение к Мазулене. В ИВС он провел трое суток, в то время как других подозреваемых держали под стражей годами, раз за разом продлевая арест.

Еще одна деталь, которая говорит о предвзятости правоохранителей: Мазуленя был единственным задержанным, чей телефон не прослушивали во время расследования. Об этом говорят как материалы уголовного дела, в которых нет расшифровок его разговоров, так и данные «Киберпартизан» о прослушках.

«Бюро» позвонило Анатолию Мазулене, чтобы спросить, почему ему не предъявили обвинения по «маковому делу». Вопросы журналистов «Бюро» вызвали у бывшего следователя истерику.

Во время первой беседы Анатолий Иванович начал с ходу угрожать нашему журналисту:

«Я еду и пишу на вас заявление о домогательстве! О том, откуда вы получили данную информацию в отношении меня, и какое вы имеете право, на основании какой статьи Конституции, звонить мне и вторгаться в мою личную жизнь! Ни с кем я по телефону, ни с какими дебилами, не разговариваю!»

Мы попытались еще раз связаться с подполковником в отставке, но беседа не задалась и во второй раз. Нашу журналистку Мазуленя оскорбил:

«Овца вонючая! Я честно отработал свои годы! Что ты звонишь?! Деньги я брал!.. Я тебя найду, овцу, и задушу!»

По данным «Киберпартизан», в 2020 году Анатолий Мазуленя работал начальником службы охраны в продовольственном магазине в Минске. Это его последнее известное место работы. Также Иваныч занимался бизнесом: с 2013 по 2017 год был совладельцем фирмы по ремонту электроники с сомнительной репутацией.

На форумах жаловались, что горе-мастера брали технику на починку и не возвращали. Один обманутый клиент обратился в РУВД, но в возбуждении дела ему отказали. Вместо этого – устроили встречу с учредителями фирмы, в том числе с Мазуленей. После этого разговора мужчина, следует из его поста на «Онлайнере», «потерял веру в человечество, а также в «правоохранительные» органы». Телефон ему так и не вернули.

ПРЕЖДЕВРЕМЕННАЯ ПЕНСИЯ

Вернемся в Серебрянку 2015 года – на встречу в пиццерии. С посетившим ее бывшим милиционером, Анатолием «Иванычем» Мазуленей, мы уже познакомились. Осталось раскрыть фигуру второго – действующего на тот момент силовика.

На встрече он представился как Алексей Борисович. Это же имя назвали двое фигурантов «макового дела», рассказывая о своих связях с силовиками. Упомянули они и фамилию – Макурин.

В 2015 году, на момент встречи в Серебрянке, он был заместителем начальника управления по наркоконтролю и противодействию торговле людьми МВД. Ту же должность занимал на момент начала расследования «макового дела». Она стала вершиной его карьеры в системе.

В мае 2017 года, незадолго до первых допросов по «маковому делу», Макурин вышел на пенсию. Официально – по болезни. Однако глава BYPOL Александр Азаров в беседе с «Бюро» назвал другую причину его увольнения:

«Макурина сняли с должности. Попросили уйти добровольно из-за «макового дела».

Действительно, Макурин вышел на пенсию во время расследования. Вскоре после отставки его фамилия всплыла в показаниях обвиняемых.

Так, один из наркодельцов рассказал, что на протяжении многих лет был его осведомителем. Союз этот был плодотворным. Например, в 2016 году он «слил» Макурину, где найти сбытчиков гашиша и амфетамина, и тот благодаря этой наводке получил премию.

В случае Макурина, однако, интересен не сам факт его работы с осведомителем, а то, как она была устроена. На информацию от своего источника Макурин реагировал выборочно. Это вызывало подозрения даже у самого наркодельца.

В беседе со следователями он рассказал, что сразу же связался с Макуриным, когда в 2015 году ему предложили торговать бубками. К его удивлению, от работы в этом направлении Макурин отказался. Ответил, что ему это «неинтересно», потому что уголовной ответственности за мак не предусмотрено, – но попросил «держать в курсе» на случай изменений в законодательстве.

Свет на эту ситуацию пролил другой обвиняемый по «маковому делу». На допросе он рассказал, что в 2015 году с Макуриным встретился Мазуленя и договорился о «сотрудничестве». С тех пор Иваныч якобы передавал Макурину часть денег, которые получал от наркодельцов.

Эпизод в пиццерии, который описали двое фигурантов «макового дела», подтверждает, что Макурин и Мазуленя были знакомы и вместе встречались с наркоторговцами.

Показаний Макурина в материалах «макового дела» нет: ни объяснительных, ни допросов, ни очных ставок с обвиняемыми. Чтобы узнать причину этого, журналист «Бюро» связался с ним по телефону.

«Кто ж про милиционера когда-нибудь хорошее скажет? Вы задумайтесь хоть раз своей головой и больше не задавайте мне дурных вопросов», – ответил Макурин и бросил трубку.

НАПАРНИКИ ИЗ НАРКОКОНТРОЛЯ

Фигуранты «макового дела» дали показания на еще двоих сотрудников наркоконтроля. Они иногда работали в тандеме: вместе ездили на вызовы, проводили обыски, задерживали подозреваемых.

Первый – Денис Валентович

Поначалу он работал в Жодинском ГОВД, затем перешел в ГУБОПиК. В 2015 году был назначен старшим оперуполномоченным по особо важным делам в наркоконтроле. Эту же должность занимал во время расследования «макового дела».

 Валентовича в своих показаниях упомянули двое обвиняемых. Один рассказал, что милиционер неоднократно встречался и созванивался с наркоторговцами. Они «разговаривали на равных, прекрасно друг друга понимая».

Во время таких бесед Валентович якобы предлагал наркодельцам дать показания против конкурентов, обещая за это не мешать им торговать веществами, закрыть уже начатые административные дела и отпустить тех, кто был по ним задержан. После милиционер и вовсе начал обсуждать, как он сам может участвовать в «реализации мака».

«Шел процесс переговоров на тему того, где мы сможем работать, в смысле в каком районе и за какую сумму», – рассказал на допросе обвиняемый по «маковому делу».

Эти переговоры вел его пособник. Чем они закончились, он не сообщил. Однако давший эти показания мужчина позже якобы видел фамилию Валентовича в списке тех, кому наркоторговцы платили за «крышу».

Из показаний другого обвиняемого следует, что Валентович знал о том, где расположены склады бубок, однако вместо своевременной и полной зачистки «накрывал» их точечно и лишь в те моменты, когда ему были «нужны изъятия», – то есть улучшал таким образом свою статистику.

Об этом Валентович якобы сам рассказал наркодельцу во время их встречи после очередного изъятия. На ней же он «посоветовал» ему прекратить торговлю бубками. Содержание этой беседы делец, по его словам, пересказал Иванычу. Тот ответил, что Валентович таким образом «расчищал территорию» для их конкурентов – то есть других торговцев бубками, которых «крышевал».

По факту этих показаний Валентовича не допрашивали. По данным «Киберпартизан», он продолжил работать в органах после завершения «макового дела».

Журналист «Бюро» связался с Денисом Валентовичем по телефону, но тот отказался отвечать на наши вопросы.

Коллегу Валентовича, против которого также дали показания, зовут Павел Чечётко.

На службу в милиции он заступил в конце 90-х. Работал в уголовном розыске нескольких столичных РУВД, потом занялся наркотиками.

Показания против Чечётко дали двое обвиняемых по «маковому делу». Один рассказал, что тот вместе с Валентовичем хотел участвовать в «реализации мака» и вел переговоры с наркодельцами. Другой утверждал, что Чечётко «содействовал» торговле запрещенными веществами и получал за это деньги.

Следователей такие показания не заинтересовали: они не расспрашивали наркоторговцев о подробностях и не проводили проверку в отношении Чечётко. Почему так произошло, журналист «Бюро» спросил у него по телефону.

«Я ни к какому делу не причастен», – ответил Чечётко.

Тогда мы предположили, что наш собеседник, возможно, работал с наркоторговцами под прикрытием. Это объясняло бы отсутствие проверок в отношении него и других силовиков. Но Павел Чечётко эту версию опроверг. При этом упомянул, что продолжает службу в милиции.

ИЗБИРАТЕЛЬНАЯ ПРОВЕРКА

Наталье Королёвой повезло меньше, чем коллегам. В 2018 году ее, на тот момент старшую следовательницу Октябрьского районного отдела СК, вызвали на допрос.

Причиной стали показания одного из обвиняемых. Он утверждал, что его пособник состоял с Натальей в романтических отношениях. Она даже якобы присутствовала при фасовке бубок на съемной квартире любовника. Эти показания мужчина повторил на очной ставке с тем самым пособником. Тот все отрицал.

Открещивалась от обвинений и Наталья. На допросе она утверждала, что не знакома с фигурантами «макового дела», кроме одного: его она допрашивала как потерпевшего по другому кейсу несколько лет назад.

При этом Королёва сказала, что неоднократно видела этого мужчину на курилке Октябрьского РУВД в компании оперативника Юрия Голубева.

Обвинения Наталье не предъявили. Однако ее – единственную из силовиков – хотя бы формально проверили. Для этого хватило показаний одного обвиняемого. Остальные же остались вне подозрений, хотя фигурировали в рассказах нескольких человек. Это еще раз подтверждает, что расследование велось непоследовательно.

Наш журналист позвонил по номеру, который на нее зарегистрирован. Женщина, поднявшая трубку, представилась Натальей Королёвой, но, услышав о «маковом деле», сказала, что мы ошиблись номером, и отказалась отвечать на вопросы.

НА КУРИЛКЕ ОКТЯБРЬСКОГО РУВД

На допросе следовательница Королёва упомянула Юрия Голубева – оперативника Октябрьского РУВД.

О нем же рассказывал один из обвиняемых по «маковому делу». По его словам, Голубев «сотрудничал» с наркоторговцами, за что получал деньги и подарки. В 2016 году он эти контакты прекратил, потому что о них стало известно ГУСБ.

По факту этих показаний Голубева не проверяли. Более того, несмотря на обвинения в связях с наркобизнесом, он получил повышение. В 2018 году его назначили старшим оперуполномоченным по особо важным делам ГУВД. По данным «Киберпартизан», он занимал эту должность как минимум до 2021 года.

Журналист «Бюро» связался с Юрием Голубевым по телефону, но тот отказался отвечать на наши вопросы.

МАКОВАЯ БУХГАЛТЕРИЯ

«Бюро» обнаружило нестыковки и в расчетах следователей относительно прибыли наркоторговцев.

Обратите внимание: в 2013 году, еще до принятия «антимакового декрета», Николай Карпенков в интервью СБ рассказывал, как в Беларуси обстоят дела с бубками. Затронул и финансовую сторону проблемы:

«Оптовые торговцы бубочным сырьем – весьма состоятельные люди. На полученные сверхприбыли они приобретают дома и дорогие машины, учат детей в престижных европейских школах и вузах и ездят поправлять здоровье на дорогие курорты».

Это созвучно с показаниями наркоторговцев на допросах, которые зафиксированы в материалах «макового дела». Фигуранты сообщили, что зарабатывали тысячи долларов в месяц, семьями летали на отдых за границу. Подтверждения этим показаниям имеются в материалах прослушки обвиняемых.

Рассказали наркоторговцы и о расходах – то есть взятках милиционерам за «крышу». Общая сумма выплат с 2011 по 2017 годы, по их словам, превысила 475 тыс. долларов. Деньги помимо силовиков, о которых мы уже рассказали, получали сотрудники ГУСБ, а также Октябрьского, Фрунзенского, Советского, Заводского и Московского РУВД Минска.

Однако следствие проигнорировало эти показания и не учло их при расчете прибыли наркоторговцев. Из-за этого их выводы выглядят скромно: якобы за три с лишним года обвиняемые заработали 268 тыс. рублей (143 тыс. долларов). То есть всего около 7 тыс. рублей (3,7 тыс. долларов) на человека за все время, или 170 рублей (90 долларов) в месяц. На такие деньги не то что на курорты не съездишь – на них прожить не получится.

ТАЙНЫ СЛЕДСТВИЯ

Почему следствие проигнорировало многочисленные показания на силовиков от наркоторговцев? Почему в материалах переданного в суд дела нет информации о взятках? Почему заключение следователя относительно прибыли наркоторговцев значительно меньше сумм, которые обвиняемые сами называли на допросах?

Потому что в показаниях о «крыше» речь шла в том числе о временах, когда наркоконтроль возглавлял Карпенков. Если бы эти истории всплыли, тень упала бы и на него. Пришлось бы отвечать за то, что допустил коррупцию в своем ведомстве.

Ситуация патовая: «маковое дело», которое Карпенков так отчаянно раздувал, чтобы сделать своим спасательным кругом, могло окончательно его потопить. Но случилось чудо.

Следователь Прохоренков, близкий с подчиненным Карпенкову ГУБОПиКом, не стал проводить проверку в отношении силовиков. Он просто проигнорировал «неудобные» показания. Милиционеры, на которых их дали, подтвердили в разговоре с журналистом «Бюро», что никаких проверок в отношении них не проводили.

Протоколов проверки не было и в следственных материалах. Отдельное производство из «макового дела» тоже не выделялось. Об этом говорят данные «Киберпартизан». Мы также направили запрос в главное управление собственной безопасности МВД с просьбой прокомментировать, проверяло ли оно показания обвиняемых. Там ответили, что данное дело не относится к их компетенции.

Бывшие следователи, с которыми общался журналист «Бюро», отметили: для Центрального аппарата СК, который вел дело, такое халатное отношение к показаниям о «крыше» не свойственно – их должны были проверить.

Раз этого не произошло, значит, на то были причины. Чтобы узнать о них, «Бюро» направило официальные обращения в Следственный комитет и Генпрокуратуру. В ведомствах отказались от комментариев.

Возможно, обвинения против силовиков не восприняли всерьез. Это было бы странно, учитывая, что следствие во многом опиралось на признательные показания задержанных. Именно они дали представление о каналах поставок и масштабах бубочного бизнеса. Те же люди рассказали о «крыше» – однако такие показания следствие уже не заинтересовали.

Складывается парадоксальная картина: человек сознается в своих преступлениях – его слушают, рассказывает о связях с милицией – пропускают мимо ушей.

Учитывая все обстоятельства, наиболее вероятным «Бюро» кажется другой вариант. Следствие намеренно закрыло глаза на показания против силовиков, чтобы не вредить репутации Карпенкова и ГУБОПиКа. В пользу этой версии говорит и тот факт, что деятельность «преступной организации» решили отсчитывать с 2015 года – то есть времени, когда Карпенков уже не имел отношения к наркоконтролю. Это при том, что обвиняемые рассказывали, как занимались сбытом бубок задолго до этого.

Есть в материалах «макового дела» еще одна деталь, которая могла серьезно навредить Карпенкову и была проигнорирована следствием. Один из обвиняемых на допросе утверждал, что Карпенков тоже получал деньги от наркоторговцев – он стоял на вершине пирамиды распределения выплат за «крышу». Общая сумма взяток ему якобы достигала 110 тыс. долларов.

Проверку в отношении Карпенкова по факту этих показаний не проводили. Да, против него было лишь одно свидетельство – однако в случае со следовательницей Королёвой этого оказалось достаточно для вызова на допрос.

Журналист «Бюро» позвонил Николаю Карпенкову, чтобы взять у него комментарий о «маковом деле». Тот ответил криком:

«Что ты за х..ню какую-то несешь? Заткнись, б..ть! Что ты за дол..еб? Откуда ты взялся, б..ть? За «крышу» взятки, б..ть! Иди на х..й!»

В ПОГОНЕ ЗА ВЛАСТЬЮ

На первый взгляд, карьера Николая Карпенкова кажется образцово-показательной. Десятилетия в системе, одно повышение за другим, почетные должности. Но если приглядеться, можно увидеть, что все это – результат манипуляций, жертвами которых становились обычные люди.

Возглавляя наркоконтроль, Карпенков не боролся с настоящей угрозой, а зарабатывал служебные очки, «продавливая» эффектный, но, по сути, бесполезный декрет. При этом под носом у него цвела коррупция: подчиненные, по многочисленным свидетельствам, «крышевали» торговлю наркотиками. Не исключено, что и сам Карпенков был к этому причастен.

Перейдя в ГУБОПиК, он оказался в центре аппаратной борьбы – и решил играть грязно. Наплевав на беларусское законодательство и международные договоры, Карпенков инициировал уголовное дело в надежде выслужиться перед начальством. А неприятные детали, которые вскрылись в процессе, его «карманный» следователь похоронил в архивах. Жертвами этого показного процесса стали 29 человек. Некоторые из них до сих пор сидят за решеткой.

Но это не единичный случай беззакония, а принцип работы, который Карпенков установил в ГУБОПиКе. Подразделение, которое когда-то считалось элитным, под его руководством стало конвейером фальсификаций. Они были настолько вопиющими, что возмутили даже Лукашенко. Летом 2019 года он обрушился на ГУБОПиК с критикой:

«Фальсификация в ходе расследования уголовных дел такова, что лучше бы вы не возбуждали эти уголовные дела. Некоторые в погонах оборзели до того, что они просто не должны их носить. Видите ли, вершители судеб! Ворвавшись в дом при детях, беременных женах, положить человека мордой в пол, заломить руки, поломать несколько ребер, и сотрясение мозга – это как минимум. Это безмозглые люди, которым не место в правоохранительной системе».

Полная версия - Маковая «крыша»

BYPOL: «Спецслужбам известно все, что размещено о вас в интернете, неважно, на каких ресурсах»

Инициатива, созданная бывшими беларускими силовиками — об агентах и паспортах прикрытия. Филин попытался выяснить, для чего предназначены эти паспорта, можно ли распознать шпиона в собственном окружении и кому, в первую очередь, стоит быть особенно бдительными.

— Когда человек получает паспорт прикрытия, он всегда инструктируется выдавшей его спецслужбой на случай провала. В случае провала (расшифровки) он должен отнекиваться до последнего и ждать иных инструкций от оперативного сотрудника, — отмечает представитель BYPOL.

«Выдача паспорта прикрытия сама по себе означает, что задание началось»

— Почему не может быть сомнений по поводу вскрытых фактов о выдаче паспортов прикрытия?

— Потому что они были установлены по настоящей базе данных АИС «Паспорт», утечка которой в свое время произошла из Департамента по гражданству и миграции МВД, благодаря работе беларуских Киберпартизан.

Сомневаться в фактах, о которых сейчас пишут СМИ и расследователи, ссылаясь на эту базу, нет никаких причин. Даже если режим захочет дискредитировать работу различных инициатив с этой базой для защиты своей агентуры, у него ничего не получится, так как все факты из базы можно верифицировать.

Поэтому, когда человек получает паспорт прикрытия, это означает ни что иное, как то, что он работает на спецслужбу. В данном случае имеется факт провала операции — паспорта прикрытия обнародованы, личности известны.

И агенты действуют именно так, как должны в подобной ситуации — они все отрицают, и будут это делать все время, либо пока не получат новые инструкции от режима.

— Например, какие?

— Их могут и эвакуировать, но это необязательно. Могут просто сказать уничтожить физически второй паспорт, чтобы его никто точно не обнаружил.

— Настораживает то, что люди с двойными паспортами были выявлены в самых неожиданных местах. Мы не знаем, где они еще могут объявиться.

— Большую часть агентов, о которых сейчас стало известно, вычислили еще пару лет назад. С тех пор мы проверили много людей и также обнаружили иные лица, информацию о которых своевременно передали в компетентные службы стран, где беларусы спасаются от режима.

— Вы сказали, что проверили много людей, но в эмиграцию приехали сотни тысяч беларусов. Вы же не могли всех промониторить?

— У нас есть специальная система, благодаря которой мы смогли проверить достаточно большое количество человек. В первую очередь, всех, кто каким-либо образом общался или взаимодействовал с нами.

Однажды в этот круг попал и фотограф Иван Мищук. На самом деле он показался подозрительным еще до того, как была выявлена его связь со спецслужбами режима. 

Повторю, многие агенты были выявлены давно, в том числе сотрудники ГРУ Юрий Кизюк и Михаил Поветко, расследование о которых делал БРЦ в 2024 году. Информация об этом была передана в компетентные структуры, по некоторым лицам мы информировали Офис Светланы Тихановской и ОПК. 

— А почему это стало известно всем только сейчас?

— Я не знаю. Но этот факт заставляет меня беспокоиться о безопасности.

— А может человек, получивший паспорт прикрытия, так и не получить никакого задания?

— Выдача паспорта сама по себе означает, что задание началось. Под паспорт создается легендированная личность, придумывается определенная линия поведения.

И в этой легенде предусмотрен способ обратной связи с оперативным сотрудником.

— А могут члены семьи, например, жена не знать о том, что у мужа есть паспорт прикрытия?

— Конечно, никто и не должен знать. Это основное условие — им запрещено рассказывать кому бы то ни было про свои агентурные дела, кроме опера и резидента для экстренной связи. Такие правила существуют, чтобы минимизировать риск утечки информации или провала.

— Для чего вообще выдают паспорта прикрытия, если их обладатели живут под своими именами?

— Чтобы скрывать свою работу на режимные органы. На другой паспорт можно оформить мобильный номер, о котором никто не должен знать, подключить интернет, зарегистрировать фирму, незаметно путешествовать.

И, конечно, как способ эвакуации, чтобы незаметно покинуть территорию. Совершил в рамках задания что-то, и спокойно выезжаешь по второму паспорту, пока ищут того, кто указан в реальных документах.

«От случайного человека вас должны насторожить вопросы с уточнением адреса»

— Есть ли какие-то признаки, которые могут указывать на опасного человека в нашем окружении?

— Есть. Агенты, как правило, в первую очередь, пытаются установить ваши личные данные либо через вас личные данные того лица, которым они интересуются.

Могут быть соответствующие вопросы, возможно, будут просить номера телефонов и ник в телеграме, могут уточнять какие-то данные, размещенные в соцсетях. Могут чуть ли не бесплатно предлагать свои услуги.

На самом деле спецслужбам многое известно, в том числе все, что размещено о вас в интернете, неважно, на каких ресурсах. У них также собрано много разных утечек данных, баз из соцсетей, при помощи которых они могут верифицировать и деанонимизировать человека. 

Получается, что человек вроде бы спрятался под чужим именем в соцсети и думает, что он в безопасности. Но это не так.

Размещая там информацию, стоит иметь в виду, что все ресурсы проверяют и отслеживают в режиме реального времени. Соответственно, если к вам подходит незнакомый человек и задает разные вопросы о вас, то старайтесь делиться только той информацией, которая и так является публичной, указана в ваших соцсетях или, например, на сайте вашей компании.

Вообще, с любым малознакомым или незнакомым человеком лучше общаться на общие темы, там, о погоде, об общеизвестных новостях. Но никак не о личной жизни. От случайного человека вас должны насторожить вопросы с уточнением адреса, марки машины, гаджетов, мест, где вы любите отдыхать и с кем.

Это все личная информация. Чужому человеку нельзя рассказывать, что, допустим, каждую пятницу мы ходим в бильярдную, расположенную там-то. Агент сразу задумается, как там выставить наблюдение, и будет действовать в этом направлении. 

Нельзя ни в коем случае говорить о составе своей семьи, не рассказывать об оставшихся в Беларуси родных. Эта информация, которая раскрывает не только вашу личность, но и других людей. 

Как показывает практика, давление на родственников, к сожалению, эффективный метод для достижения определенных задач в режимах.

В целом нужно быть бдительными.

— Сложно быть бдительным, когда ты переехал в другую страну, свободную и безопасную, расслабился, перестал бояться звонков в дверь.

— У гражданских людей действительно нет такой привычки, в отличие от нас. Но и вам придется вести себя осторожно.  

«Она из тех, кто является целью номер один для режима»

— Кейс Анжелики Мельниковой показал, что ранее незнакомый человек может стать знакомым и даже близким. Все действительно могло быть именно так, как установили расследователи?

— Вполне все именно так и было. Это долгая успешная разработка Управления военной контрразведки КГБ, где служит этот Лобеев, по легенде Гордеев.

Источник: Салідарнасць

Начальник отдела собственной безопасности оперативно-поискового бюро Главного управления МВД Прикамья подполковник МВД Андрей Агафонов за денежное вознаграждение занимался сбором сведений путем незаконного доступа

Начальник отдела собственной безопасности оперативно-поискового бюро Главного управления МВД Прикамья подполковник МВД Андрей Агафонов за денежное вознаграждение занимался сбором сведений путем незаконного доступа к компьютерной информации и передавал их третьим лицам через мессенджер.

Постановлением судебной коллегии Агафонов признан виновным по ч. 2 ст. 137 (нарушение неприкосновенности частной жизни), ч. 3 ст. 272 (неправомерный доступ к охраняемой законом компьютерной информации), ч. 3 ст. 290 (получение взятки должностным лицом), ч. 3 ст. 286 (превышение полномочий) УК РФ.

Подсудимый осужден к шести годам лишения свободы в исправительной колонии общего режима. Он был уволен из органов внутренних дел по отрицательным основаниям и лишен специального звания подполковника полиции.

Источник: Утечки информации

Конвейер репрессий. Павла Данейко заочно приговорили к 12 годам. Бывший милиционер вернулся в Беларусь и получил четыре политических статьи. Проект Gronka признан «экстремистским формированием»

Краудфандинговый проект Gronka признан «экстремистским формированием» в Беларуси

Соответствующее решение КГБ принял 27 января, сообщает Вясна.  

По данным ведомства, к инициативе имеют отношение Павел Либер и Кристина Дробыш.

Павла Данейко заочно приговорили к 12 годам – по делу «Координационного совета»

Минский городской суд вынес приговор административному директору центра экономических исследований BEROC Павлу Данейко, сообщает Вясна. Его приговорили к 12 годам колонии и штрафу в размере 13 000 базовых величин (546 000 рублей).

Павел Данейко обвинялся в заговоре с целью захвата государственной власти (ч.1 ст. 357 УК), создании или участии в «экстремистском формировании» (ч.3 ст. 361−1 УК), организации и руководстве предпринимательской деятельности без лицензии (ч. 4 ст. 16 и ч. 2 ст. 233).

По версии обвинения, Данейко в августе 2020 года вошел в состав Координационного совета и «как его участник совершал активные действия для достижения целей неконституционного захвата государственной власти».

Бывший милиционер, который работал дальнобойщиком, вернулся в Беларусь и получил четыре политических статьи

Артема Литевича судят уже во второй раз, и он может получить до 12 лет колонии. Но раскрыть его личность удалось только теперь, пишет Наша Ніва.

Артему Литевичу 42 года. По данным проекта Digital intelligence team, он родом из российской Читы, родился в семье военнослужащего. Когда Артем был маленьким, семья переехала в Бобруйск.

В 2003 году он пошел работать в милицию. Позже поступил в Могилевский высший колледж МВД. Но в 2008-м его уволили в звании старшего сержанта за «нарушение условий контракта».

После этого работал на многих работах, главным образом — водителем. Больших проблем с законом он не имел. У Артема есть жена. Литевич работал дальнобойщиком. Известно, что его задержали после возвращения в Беларусь. По данным проекта Dissidentby, его обвинили в написании комментариев.

Суд над Литевичем состоялся 24 октября 2024 года. Тогда его обвинили в участии в протестах и «призывах к причинению вреда Беларуси» (ч. 3 ст. 361 УК). Ему могли присудить до 12 лет колонии. Приговор неизвестен, но в декабре 2024 года он вступил в силу.

31 января 2025 году над ним начнется новый процесс в Минском городском суде. Литевича обвиняют еще по двум статьям — «участие в экстремистском формировании» (ч. 3 ст. 361-1 УК) и «оскорбление представителя власти» (ст. 369 УК).

Салiдарнасць

Судебная система сгнила за время власти Лукашенко

Верховный суд объявил благодарность председателю суда Щучинского района, аппаратом и судьями которого был осуществлён подлог с подменой задним числом судебных документов.

За тридцать лет бессрочного нахождения у власти Александра Лукашенко судебная система республики при нём оказалась насквозь коррумпирована от руководства районных судов и их аппаратов и вплоть до высшего руководства Верховного суда Республики Беларусь.

Свидетельством чему очередные факты злоупотреблений служебными полномочиями в судах, вынесения заведомо неправосудных судебных постановлений, подлога судебных документов с изображение государственного герба и их укрывательства руководством судебной системы.

Предыстория началась в середине 2014 года с фабрикации руководством силовых структур уголовного дела якобы по факту распространения порнографических материалов, которыми в реальности оказалось расследование о процветающем при потворстве белорусской милиции бизнесе по вовлечению юных белорусок (даже несовершеннолетних) в съёмки порнографии.

Министром внутренних дел тогда являлся генерал Игорь Шуневич, которого взбесили статьи о том, что офицеры аппарата МВД увлечены просмотром на службе со служебных компьютеров эротики, что ставило под угрозу безопасность внутренних баз Министерства внутренних дел.

Более того, тогда я прямо предсказал вероятность взлома ведомственных баз МВД, данные из которых после августа 2020 года свободно гуляют в открытом доступе, благодаря чему стало возможным выявить многочисленных агентов и сотрудников спецслужб, обладающих сериями паспортов прикрытия на подставных лиц, а также внебрачных детей Александра Лукашенко, коих установить всех полностью не удаётся из-за необходимости проведения ДНК-тестов.

Упоминавшийся тогда в расследованиях о просмотре порнушки на службе Дмитрий Одерихо недавно назначен генеральным директором ГУП «Национальное кадастровое агентство». Его биография из-за принадлежности к силовым структурам на официальном сайте отсутствует.

Все причастные тогда к фабрикации уголовного дела и осуждению заведомо невиновного были лично вознаграждены Александром Лукашенко, который присвоил им полковничьи и генеральские звания, а также назначил их на руководящие должности в кадровом реестре.

Председатель суда Щучинского района Валерий Романовский, вынесший по делу незаконное постановление о законности принудительного помещения подозреваемого в психиатрический экспертный стационар, был указом Лукашенко после этого назначен судьёй Гродненского областного суда, а его брат Юрий ректором Полоцкого государственного университета.

В мае следующего года будет сорок лет работы Ирины Тодоровой в судебной системе, из них двадцать лет в качестве судьи (бессрочно), восемь последних председателем районного суда, а Василий Розмысло и того больше: около тридцати лет проработал судьёй, несколько из них в качестве председателя суда Щучинского района. Оба застали тот переломный момент, когда народные суды пожизненный правитель Александр Лукашенко превратил в антинародные.

Председательствовавший по делу потомственный судья суда Щучинского района Голубович Максим Леонидович, отец и старший брат которого были судьями Гродненского областного суда и Гродненского межгарнизонного военного суда, который заведомо незаконно осудил невиновного человека и конфисковал дорогостоящее имущество у постороннего лица, был назначен указом Александра Лукашенко судьёй Октябрьского района г. Гродно.

Старший брат судьи Голубович Евгений Леонидович после ликвидации межгарнизонных военных судов и освобождения его в связи с этим от должности военного судьи получил новую должность заместителя начальника управления координации служебной деятельности Управления Государственного комитета судебных экспертиз по Гродненской области, первым начальником которого после ликвидации военной прокуратуры станет бывший Гродненский межгарнизонный военный прокурор полковник юстиции Сергей Халенков. Затем его сделают проректором ведомственного «Института повышения квалификации и переподготовки кадров Государственного комитета судебных экспертиз».

В котором заведующий кафедрой судебной психиатрии и психологии Голубович Виктория Валерьевна — профессор кафедры, кандидат медицинских наук, доцент, государственный медицинский судебный эксперт-психиатр высшей квалификационной категории.

Не кажется ли подозрительным факт, как слишком много людей с одинаковой фамилией в судебной системе и структуре ГКСЭ оказались сопричастны к фальсификациям заключений судебно-психиатрических экспертиз по одному конкретному уголовному делу?! А то, что ещё часть руководителей Государственного комитета судебных экспертиз ранее вместе служили в органах прокуратуры, гродненских межгарнизонных военной прокуратуре и военном суде?!

Но это ещё не всё. По факту уже описывавшегося эпизода покушения на фальсификацию заключения амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы руководством управления судебно-психиатрических экспертиз УГКСЭ по Гродненской области, в чём лично участвовали начальница Воронова Татьяна Иосифовна и её заместитель Почобут Валенты Станиславович, который за свои заслуги был повышен до начальника УСПЭ УГКСЭ по Гродненской области, заявление подвергшегося экспертизе было сразу же перенаправлено начальнику областного управления ГКСЭ, руководство которого, естественно, совершенно по-идиотски попыталось оправдать нахождение в служебном кабинете начальника УСПЭ на комиссионной экспертизе оказавшегося без ведома органа предварительного следствия заинтересованного в её исходе заведующего отделением ГОКЦ «Психиатрия-наркология» Лелявко Игоря Александровича, который в середине 2011 года под протокол старшему следователю следственного отдела прокуратуры Гродненской области чистосердечно признался в том, что действовал он по просьбе обратившихся к нему сотрудников Управления КГБ по Гродненской области, что отражено в процессуальных решениях следственного отдела областной прокуратуры.

Начальником УКГБ по Гродненской области тогда являлся генерал-майор Иван Корж, который недавно подох, не перенеся всех проклятий, которых заслужил за время службы Лукашенко.

Жертва оборотней в погонах и судейских мантиях обратился на прямую телефонную линию к тогдашнему председателю Государственного комитета судебных экспертиз РБ Андрею Шведу, который обещал разобраться. Однако вместо этого обратившемуся к нему прислали отписку. Никакой служебной проверки с опросом на полиграфе и истребованием данных биллинга служебных телефонов руководства УСПЭ УГКСЭ по Гродненской области не проводилось.

Швед, как уже говорилось, повысил Валенты Почобута до начальника УСПЭ, а заместитель начальника управления собственной безопасности центрального аппарата ГКСЭ Александр Жуков, который динамил тему, был назначен начальником УГКСЭ по Гродненской области, сам Андрей Швед указом Лукашенко сделан генеральным прокурором Республики Беларусь.

После чего Андрей Швед уже в качестве генерального прокурора назначил Александра Жукова прокурором Гродненской области, а затем Лукашенко присвоил ему классный чин государственного советника юстиции 3 класса, что соответствует званию генерал-майора.

В отношении жертвы высокопоставленных преступников, обличённых властью Лукашенко, применили принудительные меры безопасности и лечения в психиатрическом стационаре с обычным наблюдением, которые почти через год заменены на амбулаторное наблюдение.

Затем лично председатель суда Щучинского района Ирина Тодорова преступно вынесла в отношении него заведомо неправосудное постановление об изменении принудительных мер с амбулаторного наблюдения у врача-специалиста на принудительные меры безопасности и лечения в психиатрическом стационаре. При этом инициатор врач-нарколог УЗ «Щучинская ЦРБ» Чудовская Людмила Ярославовна, по утверждению председателя суда, инициировала его помещение в психиатрический стационар с более строгим режимом наблюдения, куда подлежат помещению лишь особо опасные для общества маньяки, насильники и убийцы.

При этом основанием для этой замены режима председатель и судья суда Тодорова Ирина Владиславовна указала заведомо подложные сведения о якобы уклонении пациента от явки к врачу-специалисту в области оказания психиатрической помощи. Хотя органами прокуратуры накануне заседания установлен факт грубого нарушения Уголовно-процессуального кодекса, выразившегося в незаконном непроведении заседания врачебно-консультационной комиссии УЗ «Щучинская ЦРБ», которые обязаны проводиться не реже одного раза в шесть месяцев.

Преступный замысел щучинских карателей в белых халатах заключался в необходимости дождаться ухода в отпуск и убытия на учёбу заместителя главного врача по медицинской экспертизе и реабилитации УЗ «Щучинская ЦРБ» Елены Жамойтиной, которая являлась председателем врачебно-консультационной комиссии, чтобы включить в качестве её временного председателя тогдашнего заместителя главного врача по амбулаторно-поликлинической помощи УЗ «Щучинская ЦРБ» Николая Плеханова (врач-хирург).

Старший брат которого участковый инспектор милиции Щучинского РОВД Юрий Плеханов в конце августа 2007 года у себя в опорном пункте требовал от матери названного человека написать заявление на имя врача-нарколога Людмилы Чудовской с целью принудительного психиатрического освидетельствования в отношении своего сына по письменному указанию начальника ГУБОПиК МВД Александра Назаренко, который будучи кадровым сотрудником военной контрразведки был прикомандирован то к Службе безопасности президента, то к милицейским подразделениям, а затем возглавил управление военной контрразведки КГБ.

Противоправные действия высокопоставленного военного контрразведчика объяснялись начавшимися благодаря фактуре этого человека (с которым Назаренко попытался жестоко расправиться) в тот момент чистками и арестами среди руководства КГБ, которое наладило масштабные каналы поставок контрабанды через государственную границу, её легализации на территории Республики Беларусь под прикрытием указа Лукашенко от 18 июня 2005 г. №285 «О некоторых мерах по регулированию предпринимательской деятельности».

Начальником Управления КГБ по Гродненской области тогда был генерал Игорь Сергеенко.

Как видим, все те «недобитки» из КГБ в результате не только не понесли наказание, но и по решению Александра Лукашенко возведены в генералы и оказались в руководстве Комитета государственной безопасности и государственного секретариата Совета Безопасности РБ, а тот же генерал КГБ Игорь Сергеенко впоследствии станет главой Администрации Президента и председателем Палаты представителей (нижней палаты парламента) благодаря тому, что он входит в так называемый «витебский клан» во главе с самим председателем ВНС Александром Лукашенко, его земляком и заместителем председателя ВНС Александром Косинцем, будущим и.о президента (поскорей бы уже) и председателем Совета Республики Натальей Кочановой.

Юрию Плеханову не удалось задуманное тогда руководством КГБ Беларуси, поэтому тот состряпал рапорт о том, что якобы, со слов матери, всю информацию о коррупции данный человек черпает из сети Интернет. Спасло заявление в генеральную прокуратуру и УСБ.

Плеханов Ю.А. за свои заслуги получил погоны майора милиции и должность начальника инспекции по делам несовершеннолетних Щучинского РОВД, где окончательно раскабанел и в прошлом году умер в молодом возрасте без некролога в ведомственной газете «На страже». Заложив традицию для руководителей местной милиции умирать в сорокалетнем возрасте.

А его младший брат Николай Плеханов перед президентскими выборами 2020 г. поспешил переобуться и под своими реальными именем и фамилией писал комментарии в поддержку альтернативных кандидатов в президенты на форуме уже ликвидированного и признанного экстремистским портала TUT.BY и впоследствии был разжалован с должности заместителя главного врача по амбулаторно-поликлинической помощи УЗ «Щучинской ЦРБ» до врача-хирурга, позже ему удалось получить должность заведующего хирургическим отделением районной поликлиники, а в последнее время навострил лыжи в областной центр Гродно.

Спустя ещё год с лишним принудительные меры были снова изменены на амбулаторное наблюдение по месту жительства, а в середине 2019 года врачебно-консультационной комиссией было вынесено заключение и внесено представление в суд о необходимости полного прекращения принудительных мер. Однако председательствовавший в процессе судья Максим Голубович снова незаконно назначил судебно-психиатрическую экспертизу, проведение которой поручил экспертному учреждению — УГКСЭ по Гродненской области, являющемуся военизированной организацией, где одним из начальников непосредственно служил его брат (подполковник). Причём на эту принудительную амбулаторную экспертизу подэкспертного доставили утром следующего дня после похорон близкого родственника.

При этом возглавлял указанную комиссию тот же самый начальник управления судебно-психиатрических экспертиз Валенты Почобут, который пятью годами ранее уже пытался сфальсифицировать результаты первоначальной в присутствии агента КГБ Игоря Лелявко.

О результатах экспертизы неизвестно, так как судья Максим Голубович отказал прокурору Щучинского района Александру Демидову в предоставлении копии по его запросу в рамках надзорного производства. Но в то же время судья Голубович незаконно предоставил копию, которую запросила врач-психиатр УЗ «Щучинская ЦРБ» Мария Долгошей (Савко) в интересах приехавшего к ней в кабинет оперативного сотрудника (куратора) из Лидского отдела КГБ.

Он же запретил ей беременной инициировать прекращение в отношении указанного лица принудительных мер безопасности и лечения перед президентскими выборами, где народ в едином порыве указал на дверь явно засидевшемуся на одном месте Александру Лукашенко.

Врач Мария Долгошей и руководство УЗ «Щучинской ЦРБ» в лице главного врача названного учреждения Ивана Загоровского, являющегося младшим братом прокурора Советского района г. Минска старшего советника юстиции Антона Загоровского, для этого сфальсифицировали материалы, согласно которым данный пациент якобы дважды за полгода не явился к врачу-психиатру районной поликлиники. При этом факт фальсификации этих сведений достоверно подтверждается уже тем, что в первом случае одновременно с посещением психиатрического кабинета в указанный день он делал прививку в процедурном кабинете с отражением факта в журнале строгой отчётности, а во втором случае непосредственно из своего кабинета врач-психиатр Мария Долгошей отправляла его на служебной машине в Гродно для упомянутой принудительной судебно-психиатрической экспертизы в УГКСЭ по Гродненской области.

Руководство и врачебный персонал Щучинской ЦРБ крайне плохо продумали легенду с КГБ.

Сразу после событий жаркого августа 2020 года, где Александру Лукашенко даже пришлось побегать с автоматом, чтобы защитить свой Дворец Независимости от белорусского народа,
суд Щучинского района под председательством судьи Розмысло Василия Анатольевича вынес постановление о прекращении принудительных мер в отношении этого лица. На следующий день председатель суда Щучинского района Ирина Тодорова направила сопроводительным письмом с изображением государственного герба для исполнения выписку из постановления суда о прекращении принудительных мер безопасности и лечения главврачу учреждения здравоохранения «Щучинская центральная районная больница» Ивану Загоровскому.

1 октября 2020 года врач-психиатр-нарколог Щучинской ЦРБ Людмила Чудовская в своём служебном кабинете районной поликлиники ознакомила заинтересованное лицо с данными сопроводительным письмом суда и выпиской из судебного постановления о прекращении в отношении него принудительных мер, в которых содержались противоречия в указании дат.

При этом указанный врач Чудовская Л.Я. внесла заведомо подложную запись в медицинскую карту указанного лица о том, что она ознакомила его с судебными документами днём позже.

Из этого можно сделать предположение, что описываемые в последующем подлог и подмена сопроводительного письма суда и выписки из судебного постановления были осуществлены по сговору с судьями, председателем суда и ответственными работниками аппарата суда в промежуток времени со второй половины 1 октября (четверга) – 2 октября (пятницы).

На этом, казалось бы, всё…

Но Александр Лукашенко всерьёз и надолго решил остаться пожизненным президентом, а его силовики всячески способствовать ему в этом, заодно себе в получении бесплатных квартир.

Спустя без малого четыре года 24 мая 2024 года домой к этому человеку припираются выпускница БГМУ врач-психиатр Юлия Медушевская в сопровождении майора милиции Виктора Макаро, старшего инспектора профилактики ООПП МОБ Щучинского РОВД, грубо пугая пожилую мать (ветерана труда) указанного гражданина, крича на весь подъезд, что он якобы состоит на психиатрическом учёте и в повелительном тоне вопрошают, почему данный человек ежемесячно не является к врачу-психиатру, а на удивлённый вопрос того, почему он должен являться, если в его отношении судебным постановлением давным-давно прекращены принудительные меры, врач заявляет ему в ответ, что суд указал в своём сопроводительном письме, что в отношении него необходимо продолжать диспансерное наблюдение у врача.

И здесь начинается самое странное… Данный человек своими собственными глазами видел сопроводительное письмо и выписку из постановления суда Щучинского района, которые ничего подобного не содержали и содержать не могли, так как сама форма и содержание сопроводительного письма утверждены инструкцией по делопроизводству и приказом председателя Верховного суда, поэтому никакой отсебятины туда напечатать нельзя.

И самое главное, что диспансерное наблюдение и принудительные меры безопасности и лечения в рамках Уголовного и Уголовно-процессуального кодексов никак не связаны.

Диспансерное наблюдение регулируется постановлением Министерства здравоохранения от 10.11.2017 № 95 «Об утверждении Инструкции о порядке осуществления диспансерного наблюдения», а принудительные меры постановлением от 26.06.2013 № 56 «Об оказании психиатрической помощи при применении принудительных мер безопасности и лечения».

При оказании психиатрической помощи в амбулаторных условиях при применении принудительных мер может устанавливаться диспансерное наблюдение в случаях и порядке, предусмотренном законодательством, но одно автоматически не влечёт наступление второго.

При этом врач-психиатр Юлия Медушевская, окончившая главный медицинский вуз страны «Белорусский государственный медицинский университет», где её не обучили нормативной базе, как его вчерашняя выпускница утверждала, что указанный человек обязан ежемесячно являться к ней как врачу-психиатру, потому что состоит в подгруппе «Специальный учёт».

Мало того, что в этой подгруппе могли находиться исключительно лица, совершившие строго оговорённый перечень преступлений против жизни и здоровья, преступления против половой неприкосновенности или половой свободы, преступления против личной свободы, чести и достоинства, преступления против общественной безопасности, а также с применением насилия или угрозой его применения и освобождённые от уголовной ответственности, совершившие насильственные преступления и отбывавшие наказание…

Более того, Министерство здравоохранения более двух лет назад исключило все подгруппы, включая упомянутую подгруппу «Спецучёт», что не мешает дипломированным выпускникам психиатрического профиля БГМУ прикрываться нормами, которые давным-давно отменены.

Когда же возмущённый человек в заявлении прокурору Щучинского района Олегу Величко указал, что такие нормы отсутствуют в действующем законодательстве, новый главный врач УЗ «Щучинская ЦРБ» Ольга Болько и заведующая районной поликлиникой Анна Сосновская ответили, что «в постановлении Министерства здравоохранения от 29 июля 2022 г. №78 «Об изменении постановления Министерства здравоохранения Республики Беларусь от 10 ноября 2017 г. №95» подгруппа «Специальный учёт» не регламентируется, однако действуя в рамках локальных актов ГУ «РНПЦ психического здоровья», УЗ «ГОКЦ «Психиатрия-наркология» данная подгруппа остаётся актуальной и остаётся в системе работы врачей-психиатров».

А когда обжаловал данные утверждения начальнику Главного управления здравоохранения Гродненского облисполкома Людмиле Кеда с требованием разобраться, на каком основании подчинённый её ГУЗО Гродненский областной клинический центр «Психиатрия-наркология» незаконно использует локальные акты, которые противоречат нормативным правовым актам, затрагивая права, свободы и обязанности третьих лиц, то получил признание от облздрава, что его посещении осуществлено во исполнение письма УВД Гродненского облисполкома №54/8/100378-д от 17.04.2024.

Здесь, пожалуй, без врача-психиатра и патологоанатома в лице министра здравоохранения Ходжаева уже не обойтись… К слову, если верить утверждениям нижестоящих медицинских работников, РНПЦ психического здоровья руководствовалось незаконными положениями в то самое время, когда его директором являлся непосредственно сам министр здравоохранения Александр Ходжаев. Кто же тогда в здравом уме мог назначить министром такого директора, который игнорировал требования нормативных правовых актов профильного министерства?

А если же его оклеветали некомпетентные руководители и врачи, то почему они до сих пор носят белые халаты, а не переведены в санитарки и не обеспечены швабрами и тряпками?!

К сожалению, за тридцать лет нахождения у власти Лукашенко не только полностью сгнила судебная система, где наблюдается такая же несменяемость власти в лице уже полуживого старца Валентина Сукало, которого твёрдо намерен пережить Лукашенко, но и набирает обороты репрессивный маховик карательной психиатрии режима тирании Лукашенко…

Если на момент возбуждения уголовного дела по факту распространения порнографии с использованием сети Интернет в июле 2014 года единственная санкция по данной статье предусматривала реальное лишение свободы на срок от двух до четырёх лет, то затем был предусмотрен альтернативный вариант с ограничением свободы на такой же срок, а с 2021 года указанный состав и вовсе был декриминализирован. За первый факт в течение года введена административная ответственность в виде штрафа.

Уголовное дело возбуждено в середине 2014 года, а принудительные меры в отношении указанного человека прекращены лишь спустя шесть с лишним лет, за которые истёк срок давности, был полностью декриминализирован сам состав преступления, принято несколько законов об объявлении амнистий, но вместо этого уголовное дело, в рамках которого всё это время продолжали незаконно применяться принудительные меры безопасности и лечения, в том числе два года непосредственно в закрытом психиатрическом отделении с решётками на окнах и лошадиными дозами психотропов, от которых этот человек ползал по полу от полной потери сознания, вызванного давлением 70/30, а некоторые на его глазах прямо там умирали после таких инъекций, один из граждан России незаконно провёл там целых девять лет своей жизни и был спасён оттуда только после этой публикации... Не только не прекращали, но и такие продажные как И.Тодорова после сельхоз ПТУ с заочным юридическим образованием, которая не вылазит из костёла, где безуспешно пытается замолить все свои тяжкие и особо тяжкие грехи, молясь за президента Лукашенко, продолжали фабриковать уголовное дело.

Выяснилось, что руководством суда, судьями и работниками аппарата суда были совершены подлог и подмена задним числом судебных документов (сопроводительного письма, выписки) с целью заведомо незаконного диспансерного наблюдения у врача-психиатра. При этом сами судебные документы с изображением герба и гербовой печатью подделаны с использованием старых входящих и исходящих реквизитов. Поддельные копии были в нарушение требований инструкции по делопроизводству Верховного суда направлены туда простым письмом вместо заказной корреспонденции с заказным уведомлением, чтобы нельзя было отследить маршрут его движения с датами отправки судом Щучинского района и их получения.

На момент подлога документов главным врачом, напомним, являлся брат действующего высокопоставленного минского прокурора, сделавшего себе карьеру на так называемых политических делах против известных представителей белорусской оппозиции.

Журналы входящей корреспонденции были уничтожены сразу после назначения новым главным врачом Ольгой Болько, являющейся женой назначенного в феврале этого года за сутки до неё судьёй суда Щучинского района Андрея Болько, бывшего следователя по особо важным делам Щучинского РОСК и подполковника юстиции, прослужившего до этого целых двадцать четыре года в органах внутренних дел и районных подразделениях Следственного комитета, который в данный момент возглавляют два бывших полковника из следствия КГБ.

Интересно, что адвокатом Юридической консультации Щучинского района является другой отставной высокопоставленный следователь УСК по Гродненской области Максим Мягков, который прославился производством в феврале 2003 года обыска в квартире председателя Республиканского стачкома предпринимателей Валерия Левоневского в городе Гродно.

Именно Максим Мягков, только-только получивший лицензию адвоката, участвовал в качестве защитника по назначению в процессе о прекращении принудительных мер, который вёл судья Василий Розмысло. Адвокат Мягков изначально пообещал своему подзащитному предоставить копию постановления о прекращении в отношении него принудительных мер, однако затем в категорической форме отказался делать это, сославшись на тот факт, что судья Розмысло В.А. якобы категорически запретил ему под предлогом того, что судебное заседание проходило в закрытом режиме. Здесь может вызывать не меньший интерес характер непроцессуального общения бывшего следователя и адвоката с председательствовавшим в процессе судьёй.

В итоге с 2014 года по настоящее время незаконно осуждённый за эти десять лет ни одного раза не получил копии ни одного судебного постановления по уголовному делу, включая об освобождении от уголовной ответственности и применении принудительных мер, а также о заведомо незаконной конфискации имущества, ни один из судей никогда не уведомил его о назначении судебных заседаний о рассмотрении уголовного дела, изменении и прекращении принудительных мер, равно как и никто из его родственников и членов семьи. По этому делу функции защитников осуществляли минимум с пяток разных адвокатов по назначению (более точные данные отсутствуют), ни один из которых ни единого разу не известил подзащитного и его близких родственников о назначенных судебных заседаниях и результатах, которые в прошлом сами являлись сотрудниками карательных органов или друзьями и однокашниками прокуроров, участвовавших в судебных заседаниях, что никак не помешало всем получать приличную оплату своих никчёмных услуг в пару минут из государственного бюджета.

За последние несколько лет перед своей почётной отставкой судья Василий Розмысло по трём находившимся в его производстве делам, рассматривавшимся в порядке уголовного и гражданского судопроизводства, вынес заведомо неправосудные судебные постановления, заинтересованным лицом во всех из них выступала врач-нарколог Щучинской ЦРБ Людмила Чудовская, что указывает на корыстную или иную личную заинтересованность в действиях названного судьи Щучинского района, которого год назад отправил в отставку Лукашенко.

Судом Щучинского района в составе председательствующего Максима Голубовича, вопреки позиции участвовавшего прокурора Щучинского района Максима Кирилло, по жалобе лица было вынесено постановление об отмене постановления ОБЭП Щучинского РОВД об отказе в возбуждении уголовного дела по факту имевшего место превышения служебных полномочий и служебного подлога медицинской документации врачом-наркологом Людмилой Чудовской. Судом было указано органу дознания на необходимость истребовать из УЗ «Щучинская ЦРБ» копии заключения врачебно-консультационной комиссии, а также локального акта, которым конкретные врачи были уполномочены на совершение определённых действий, и иное.

Во исполнение требований суда начальник Щучинского РОВД Александр Шастайло (ныне генерал и начальник УВД Гомельского облисполкома) дважды направил запросы главному врачу Щучинской ЦРБ Станиславу Амбрушкевичу о предоставлении названных документов. Однако последним оба требования органа дознания исполнены не были. За что указанное должностное лицо, как обладающий иммунитетом депутат и член президиума Щучинского районного Совета депутатов, не понесло никакой ответственности... В стране, где силой насаждается всем понимание, что требование милиции — закон. По истечении срока для проверки начальником органа дознания утверждено постановление ОБЭП об отказе в возбуждении уголовного дело, которое в связи с неисполнением органом дознания требований суда повторно обжаловано в суд с уплатой государственной пошлины.

В 2015 г. председательствовавший в процессе Розмысло В.А. сразу по вхождении в зал без заслушивания присутствующих сторон, включая заместителя прокурора Щучинского района Гончарова А.Н., своей рукой при всех составил постановление на две страницы об отказе в удовлетворении жалобы об отмене постановления отделения по борьбе с экономическими преступлениями по мотиву отсутствия в действиях врача-нарколога Чудовской Л.Я. каких-либо нарушений законодательства, а при наличии таковых, судья Василий Розмысло указал, что они влекут дисциплинарную ответственность Чудовской Л.Я. Никаких обоснований этому судья в своём постановлении не изложил. Однако пространная формулировка об отсутствии какие-либо нарушений, а при их наличии дисциплинарный характер ответственности, понять даже не позволяет, были нарушения или нет, если были, то какие, а если нет, то почему они должны повлечь в будущем дисциплинарное взыскание, а не уголовную ответственность, если материал проверки зарегистрирован по требованию прокурора в порядке УПК.

В следующий раз судья Розмысло заведомо незаконно отказал в возбуждении гражданского дела (2020 г.) по жалобе на действия (бездействие) врачебно-консультационной комиссии УЗ «Щучинская ЦРБ», в состав которой входила всё та же врач-нарколог Людмила Чудовская, об отказе в инициировании вопроса о прекращении принудительных мер из-за изложенных выше фактов подлога данных уклонения пациента от явки к врачу-психиатру. Хотя двумя месяцами ранее та же ВКК инициировала перед судом вопрос о прекращении принудительных мер, где никаких эпизодов уклонения от явки в психиатрический кабинет зафиксировано не было.

Судья Розмысло отказал в возбуждении гражданского дела под предлогом несоблюдения внесудебного порядка обжалования действий в управление здравоохранения Гродненского облисполкома и Министерство здравоохранения, тем самым заведомо для себя незаконно проигнорировав требования постановления пленума Верховного суда от 24.12.2009 №11 о том, что это правило не применяется, если законодательством предусмотрена возможность подачи жалобы непосредственно в суд или установлена альтернативная подведомственность.

В данном случае в соответствии с требованиями ч. 2 ст. 103 Уголовного кодекса Республики Беларусь заключение врачебно-консультационной комиссии врачей-специалистов в области оказания психиатрической помощи может быть обжаловано в суд в соответствии с законом, то есть обжалование заключения ВКК возможно исключительно в судебном порядке.

Ну и в третий раз судья Розмысло В.А., действуя по предварительному сговору с врачом-наркологом Чудовской Л.Я., умышленно совершил подлог и подмену судебных документов, выйдя за пределы предоставленных суду прав и полномочий, внёс заведомо неправосудное текстовое требование в сопроводительное письмо суда Щучинского района с изображением государственного герба о диспансерном наблюдении лица, в отношении которого к тому же соответствующее решение никогда не принималось и не оформлялось врачебной комиссией.

Тем самым судья Василий Розмысло, очевидно, по сговору с председателем и работниками аппарата суда Щучинского района, пошёл на заведомое превышение служебных полномочий.

В трёх случаях из трёх судья Василий Розмысло не мог по чистой случайности или личной невнимательности допустить умышленные нарушения законности с целью освобождения от установленной законом ответственности врача районной поликлиники Л.Чудовской в ущерб личным правам, свободам и законным интересам пострадавшего от её действий гражданина.

31 июля начальник отдела по надзору за дознанием прокуратуры Гродненской области Виталий Колышко поручил руководству УВД Гродненского облисполкома дать правовую оценку распространению в журнале клеветы в отношении прокурора Щучинского района Олега Величко и председателя суда Щучинского района Ирины Тодоровой.

Но по результатам многомесячной доследственной проверки органом дознания отказано руководству прокуратуры Гродненской области в возбуждении уголовного дела в связи с отсутствием состава преступления. Фактов клеветы в отношении этих лиц установлено не было. Изложенные факты, в том числе нарушения законности, являются достоверными.

В связи с этим эту публикацию надлежит считать официальным поводом для возбуждения уголовных дел в отношении председателя суда Щучинского района Ирины Тодоровой, судьи в отставке Василия Розмысло, должностных лиц, чьи действия были направлены на сокрытие имевших место преступлений против правосудия, в том числе председателя Гродненского областного суда Александра Корзуна, первого заместителя председателя Верховного суда Валерия Калинковича и заместителя Сергея Кондратьева, а также близких родственников и членов семьи упомянутых в данном расследовании судей и прокуроров.

В суде Щучинского района при председательстве Ирины Тодоровой ранее на протяжении ряда лет вышестоящими судебными инстанциями были установлены и подтверждены факты изготовления судебных документов, содержавших недостоверные сведения, уничтожения электронных документов, поступавших на адрес электронной почты суда, что ранее упорно отрицалось его председателем Ириной Тодоровой. Наказание виновных ограничивалось при этом мерами материального воздействия. Безнаказанность со стороны руководства судов всех уровней привела к вседозволенности и вопиющему покушению на правосудие.

В соответствии с требованиями главы 49 УПК судьи отнесены к категории лиц, в отношении которых применяется особый порядок производства по уголовному делу. Решение о возбуждении уголовного дела в отношении судьи принимается генеральным прокурором, председателем СК, председателем КГБ с предварительного согласия президента Беларуси.

Который не знаю, как сможет выдать такое согласие в отношении председателя суда Щучинского района Ирины Тодоровой, которая, по её личному признанию, постоянно молится за своего президента Александра Лукашенко. Не будь он, давно бы уже сидела.

По негласным основаниям оперативную разработку судей может осуществить Оперативно-аналитический центр при президенте Лукашенко (ОАЦ), когда прекратит ломать интернет.

И просим зачесть в качестве смягчающего вину обстоятельства, что все причастные судьи совершали эти преступления именем Республики Беларусь во имя Александра Лукашенко.

Источник: d_zholik

«Есть заведения и даже скверы, которые утыканы прослушкой». Слежкой за беларусами занимается целый департамент — узнали, как он работает

Александра Отто-Кузнецова / «Зеркало»

Нобелевская лауреатка Светлана Алексиевич недавно рассказала, как в 2020 году перед ее отъездом из Беларуси за ней следили силовики. По словам писательницы, возле дома дежурили микроавтобусы и автомобили. А если она куда-то выходила, следом обязательно шли двое. Кто в Беларуси следит за людьми, как это работает и похоже ли это на то, что мы видим в кино? Об этом «Зеркало» поговорило с представителем BELPOL Владимиром Жигарем. До середины 2020-го он работал оперуполномоченным уголовного розыска Мозырского РОВД и сам сталкивался с подобным в работе.

«Часто даже родные не в курсе, где на самом деле работает такой человек»

— Зачем вообще нужна слежка?

— Такой контроль за человеком устанавливают в рамках Закона «Об оперативно-разыскной деятельности» (ОРД). Он находится в публичном доступе. Здесь прописаны все оперативно-разыскные мероприятия, которые проводят в отношении человека сотрудники, уполномоченные вести ОРД. К последним относятся, например, МВД, КГБ, ОАЦ (Оперативно-аналитический центр при Лукашенко. — Прим. ред.).

Отмечу, что ОРД — это комплекс мероприятий. Среди них — звук (прослушка телефона. — Прим. ред.), установление контроля дома (прослушка дома. — Прим. ред.), «ноги». Прослушку телефона, к слову, используют чаще всего.

— Но давайте остановимся на «ногах», я так понимаю, они и связаны со слежкой?

— Да, так ее называют на милицейском жаргоне. Говорят, за человеком ходят «ноги».

— В каких делах их применяют?

— Все зависит от ситуации и видения оперативника. Он определяет, есть ли в деле смысл в «ногах». Затем это согласует (или нет) его руководство. Потом документ поступает прокурору, который должен все завизировать (если посчитает нужным) и дать разрешение нарушить конституционные права человека (ст. 28 Конституции гарантирует право на защиту от незаконного вмешательства в частную жизнь, тайну корреспонденции, телефонных сообщений. — Прим. ред.).

Часто «ноги» используют в резонансных делах. Я в своей практике к их помощи обращался лишь раз. У нас было разбойное нападение на квартиру. Дело резонансное, подняли на уши весь РОВД. Полторы или две недели мы работали без выходных-проходных с утра до ночи. Был ряд подозреваемых. В рамках дела оперативно-разыскного учета (оно секретное, заводится вместе с уголовным, и тут прописывают мероприятия ОРД. — Прим. ред.) за некоторыми людьми выставили «ноги». Во-первых, чтобы посмотреть, может, они нас приведут к награбленному. Во-вторых, проследить, возможно, они пересекутся с теми, кто имеет отношение к преступлению. В ход шли все способы.

В конечном итоге получилось, что преступниками оказались заезжие гастролеры из другого города. Причем там, где они жили, их в последнее время вел местный ГУБОПиК (в профилактических целях). Но когда они, скажем так, сели на электричку и уехали оттуда, ГУБОПиК от них «отпал».

— Погодите, получается, что «ноги» — это не сам оперативник, который ведет дело, а какая-то отдельная команда?

— Это сотрудники из Департамента обеспечения оперативно-разыскной деятельности (ДООРД). Это отдельная структура МВД. Весной 2024-го ее переименовали в Департамент криминальной разведки.

Как правило — этих сотрудников никто не знает в лицо. Все они люди легендированные, то есть их деятельность сверху донизу связана с секретностью. Часто даже их родные не в курсе, где на самом деле работает такой человек. Они числятся в милиции. Но даже в милицейских базах, если, допустим, какого-то оперативника перевели в ДООРД, будет написано, что он туда командирован, — и все. А уже где именно он проходит службу, в какой роли, это никому не известно.

— В сериалах не так показывают.

— Там все более кинематографично. Если бы было как в реальной жизни, вышло бы не так интересно (смеется). Конечно, ты сам как оперативник можешь вести наблюдение. В этом нет ничего удивительного, но такие ситуации не имеют никакого отношения к секретности.

— Объясните.

— Когда понимали, что дело не резонансное и не особо тяжкое, задействовать сотрудников ДООРДа бессмысленно, потому что мы и сами прекрасно справимся, могли наблюдать без них.

Например, у меня была ситуация, когда мы выяснили, что человек воровал коров или телят (не помню точно), убивал и продавал на мясо. Мы знали, что туша лежит в конкретной машине, но нужно было подвязать [авто] к человеку. Мы ночь сидели, следили за этой машиной. Утром он к ней подошел.

Хочу еще раз отметить, если оперативник хочет использовать ДООРД — это не значит, что ему дадут добро. Были случаи, когда сотрудники, например, просили поставить человека на прослушку, но потом не включали это в материалы дела. Из-за этого возникали вопросы к тому, что силы и средства департамента использовались не по назначению. Поэтому целесообразность таких запросов всегда взвешивается.

«Много техников, людей с инженерными наклонностями»

— Как отбирают тех, кто будет работать «ногами»?

— Думаю, по личным качествам (например, внимательность, аккуратность). Плюс они обучаются у старших коллег.

Однозначно на этот вопрос не отвечу. Но, например, среди сотрудников, которые в ДООРД занимаются прослушкой, много техников, людей с инженерными наклонностями.

— Если «ноги» — это настолько засекреченные люди, то как оперативник из той же милиции с ними связывается и сообщает, за кем следить?

— Когда оперативный сотрудник, например в МВД, заводит дело оперативного учета и подключает «ноги», он пишет им задание. В нем объясняет, что за человек тот, за кем нужно наблюдать, в чем подозревается, какой у него образ жизни. Скажем так, дает краткую характеристику. Затем расписывает, на что обращать внимание, как фиксировать и что и так далее. Все достаточно индивидуально, потому что потом ты общаешься с исполнителями в телефонном режиме.

Таким документам придается гриф «секретно» или «совершенно секретно». Все это отмечается в специальной канцелярии (она называется «группа режимно-секретной деятельности» и есть при каждом отделе), упаковывается и фельдъегерской службой доставляется в областной или центральный аппарат ДООРДа.

Бывает, когда все нужно сделать очень срочно, тогда информация между органами передается по закрытым каналам, то есть по спецсвязи. Допуск к ним есть у ограниченного количества сотрудников.

— Вы сказали про созвоны с «ногами». А как это происходит? Тоже по какой-то секретной связи?

— Нет, твой руководитель связывается с руководством этого человека и обсуждает возникающие по ходу вопросы. А с тобой как с сотрудником максимум будет разговаривать оперативный дежурный ДООРДа, который может тебе что-то сообщить в режиме онлайн. Например, когда тебе отзваниваются после каждого звонка объекта и передают информацию.

— Как можно так следить за человеком, чтобы тот не заметил «хвост»?

— Вряд ли обычные люди обращают внимание, что за ними вдалеке идет другой человек. Плюс, как правило, наблюдение ведут несколько сотрудников. Они могут меняться. Например, сразу идут два мужчины, их сменяет третий, затем девушка. Объект зашел в дом, во двор подъезжает машина, там еще сидят один-два человека. Как определить, что что-то не так, если ты гражданский, который никогда с этим не сталкивался? Думаю, это может понять только бывший сотрудник, потому что у него развита чуйка. Такие схемы позволяют людям оставаться незамеченными.

Плюс приведу пример со звуком, так как это тоже метод ОРД. Нужно было поставить в салоне прослушку. Сотрудники контролировали человека, поэтому знали, что он собирается везти машину в сервис. Они договорились, что работники СТО быстро все сделают, потом выйдут и зайдут сотрудники ДООРД. Внутри они установили камеру, звук. Когда это стало ненужно, человеку снова позвонили с СТО, сказали, необходимо что-то там заменить. Машина приехала, носители сняли. Вот так это работает.

— Как дежурят в машине у дома?

— Это такая работа, что тебе нельзя спать, маячить на улице, в общем, слишком привлекать к себе внимание. При этом машины, как и сотрудники, время от времени меняются.

К тому же, если объект зашел домой, не всегда есть смысл сторожить под подъездом. Тут уже включается звуковой контроль (прослушка в квартире, в телефоне. — Прим. ред.). Иногда слушают в онлайн-режиме. Если же, допустим, объекту звонят и говорят: «Встречаемся через 20 минут там-то», то туда подъезжают новые сотрудники и начинают наблюдать.

— Вы снова рушите всю магию кино. Там показывают, как сотрудники всю ночь дежурят у дома подозреваемого.

— А зачем? Такой х**ней могут заниматься только обычные оперативники, которым руководство сказало: «Сидеть, пока он не выйдет». И ты сидишь в «Ладе-Калина» или «жигуленке» и смотришь на подъезд, потому что, если пропустишь, прилетит.

— Кстати, раз вы затронули тему прослушек в квартирах, а как их ставят?

— Все не так сложно на самом деле. Сначала сотрудники приходят осмотреть замок и уходят. Через несколько дней человека, например, специально вызывают в РОВД на разговор. Пока с ним беседуют, сотрудники ДООРДа в форме и с документами, допустим, службы газа или энергосети попадают в подъезд. Аккуратненько закрывают собой или рукой дверные глазки в соседних квартирах, быстро вскрывают замок, заходят и все устанавливают. Затем они должны за собой убрать, чтобы все осталось, как было.

Когда мы (в BELPOL. — Прим. ред.) отслушивали огромный массив аудиофайлов, узнали, что была ситуация, когда сотрудники что-то сверлили, выставляли звук, один непутевый доордовец все подмел и выбросил в мусор. Сделал он это на автомате, заложив в ведро новый пакет (хозяин, уходя, забрал пакеты с мусором. — Прим. ред.). Человек в итоге догадался, что у него установили прослушку, и это стало проблемой для сотрудников, которые допустили такую оплошность.

Была и другая ситуация, когда сотрудники забыли в квартире инструменты. Человека к тому моменту уже отпустили с беседы в милиции, так что следователю пришлось ему звонить и возвращать назад.

— Можно как-то понять, что у тебя дома «жучок», если сотрудники сработали без косяков?

— Никак. Даже если у вас вдруг камера в квартире, сотрудники, слушая ваш телефон, об этом, скорее всего, будут знать и перед входом в помещение отключат электричество.

— Еще про прослушки, но с телефоном. Правда ли, что, когда так слушают, чтобы не писать все, в системе просто забивают ключевые слова и, если человек их произносит, система сигнализирует силовикам?

— Нет. То, что программа «заточена» на какие-то слова — это фантастика. Когда-то говорили, если скажешь по телефону «Лукашенко», то включится запись, но это так не работает (улыбается).

Звонки отслушиваются, например, раз в три дня. Но слушать все полностью не нужно. Смотришь на звуковые дорожки. Если, предположим, она 10 секунд, там ничего интересного не будет. Есть две минуты, включаешь.

— А где это отслушивают?

— При каждом РОВД есть служебное помещение, где стоят компьютеры, которые подключены только ко внутренней локальной сети. На них и слушают. Где-то с 2020-го такие компьютеры начали устанавливать в кабинетах сотрудников. Это может быть допотопная техника, единственная функция которой — воспроизводить звук.

Кстати, еще во время службы в РОВД ездил на семинар, на котором сотрудник ДООРДа рассказывал о существовании ОТМ-6 (оперативно-технические мероприятия — 6). Дело в том, что если у тебя нет специального софта, то звук в Telegram или WhatsApp послушать нельзя. Но они объясняли, что можно «создать» определенные «квадраты», и когда человек туда заходит, получится выкачать информацию, которая поступает ему в мессенджер на этой территории. Сделать это в многоквартирном доме сложно, ведь в массив летят данные со всех устройств на определенной площади. А в гараже, допустим, можно. Мы слушали, и это казалось фантастикой. Тогда он объяснял, что такой метод заказывают у них нечасто.

«Они знают, что ты знаешь. Ты знаешь, что они знают»

— Вернемся к слежке. За разными людьми наблюдают по-разному? Например, за взяточником или тем, кого власть считает политическим преступником.

— За теми, кто берет взятки, «ноги», скорее всего, выставлять не будут. Тут используют другие мероприятия, связанные с фото- и видеофиксацией. А перемещение такого человека никому особо не надо. Ведь взятку он, вероятно, получит в кабинете, баре или, допустим, в ресторане. Думаю, человек, который ему ее даст, будет в это время уже под контролем. Ему скажут, где и во сколько назначить встречу. В Минске, например, есть заведения и даже скверы, которые утыканы прослушкой. Там и камеры, и звук. В принципе, чтобы иметь доказательную базу, этого хватит.

А вот за тем, кто занимается распространением наркотиков, «ноги» выставлять логично. Смотришь, где он берет товар, куда кладет. Это все можно фиксировать. За «политическими» тоже смотрят. Куда ходит, где, например, берет атрибутику. Отслушивая аудиозаписи, наткнулись на дело, когда «политический», за которым наблюдали, зашел в типографию. Позже туда ворвались силовики, всех положили. Оказалось, там печатали «закат над болотом» (госсимволику. — Прим. ред.), а объект туда просто зашел. В общем, маленько промазали.

— В каких скверах слушают?

— Это как-нибудь попозже (улыбается).

— Есть ли у тех, за кем следят, какие-то кодовые имена?

— Да, их придумывают сотрудники ДООРДа. Слова могут быть какие угодно, но первая буква всегда совпадает с первой буквой фамилии. Я, например, как Жигарь, мог бы быть, допустим, Жираф.

— Во время наблюдения за человеком сотрудники узнают о нем и личную информацию. Например, что у мужчины есть любовница. Ее потом как-то используют?

— На уровне, чтобы посмеяться между собой. Мол, представьте, какой богатой жизнью живет человек. Но, если честно, может быть, когда сотрудник только начинает работать, такая информация вызывает у него интерес, а потом это превращается в рутину.

— Для чего нужна слежка, во время которой человек видит, что за ним следят?

— Это психологическое воздействие. Человек в этой ситуации выступает в роли жертвы. Они знают, что ты знаешь, ты знаешь, что они знают. Это позволяет показать, что объект под контролем, что не властен над собой, что в любой момент его могут взять и никуда не спрячешься.

Кстати, если так происходит, то, скорее всего, это делают не доордовцы. За то, что их вычислили, по головке не погладят. Думаю, для такого подключают обычных сотрудников, которым сказали: «Объект выйдет, смотрите в глаза». И они исполняют.

— Есть какие-то маячки, которые показывают, что за тобой следят?

— Нет. Суть работы доордовцев — оставаться незамеченными. Как уже говорил, это может определить только бывший силовик, который сам в этом варился. Приведу пример с похожей ситуацией. Массовое мероприятие, на нем ходят сотрудники в штатском. Для большинства — это обычные люди. А ты опускаешь глаза, а у него чисто милицейские туфли, которые выдавали с формой (улыбается).

zerkalo.io