Как следователи и прокуроры НЕ рассматривают жалобы

Помимо официальных регламентов у чиновников есть и другие, неформальные правила, которые складывались годами. Например, неписанные правила работы с обращениями граждан. Чиновники обсуждают их на интернет-форумах, делятся опытом без стеснения — ведь все анонимно. Из этих обсуждений следует, что главная цель госслужащего — по возможности быстро отделаться от жалобщиков. Чтобы не обвинили в нарушении закона, нужно составить грамотную отписку. А в идеале лучше вообще не допускать, чтобы жалоба поступила, или не принимать ее по формальным основаниям.

Мы изучили интернет-форумы, на которых общаются следователи и прокуроры. Разговоры идут в самом откровенном тоне, под маской анонимности участники делятся секретами и наработками. Это дает нам редкую возможность увидеть внутреннюю "кухню" работы правоохранителей и узнать, насколько цинично органы власти реагируют на жалобы граждан и почему они так поступают. Конечно, нельзя гарантировать, что на таких форумах собрались только настоящие правоохранители. Но недооценивать подобные беседы тоже не стоит: уж очень хорошее знание предмета демонстрируют участники.
Рекомендации бывалых сотрудников: 1001 способ отказать жалобщику в рамках закона
Перед нами форум прокуроров и следователей "ЗАКОН". Дискуссия, о которой пойдет речь, идет с февраля 2007 года, она собрала более 50 страниц комментариев (ознакомиться с ней можно здесь).
Участники форума предлагают множество проверенных способов избавления от назойливых просителей. Особенно яркие собраны в "методичке" от пользователя Arbalet, судя по его сообщениям, бывшего прокурорского работника из Самары. Это нахальное произведение на грани сатиры озаглавлено так: "Как разрешать жалобы, чтобы не было мучительно и больно. Методические рекомендации по скоростной работе с обращениями граждан в органах прокуратуры Российской Федерации" (полностью читайте здесь).
Подобные сборники советов появляются не от хорошей жизни. На чиновников давят внутренние законы бюрократической системы. Например, то, по каким критериям оценивает их работу начальство. А они таковы, что любое действие госслужащего по жалобе может обернуться против него же. Вот и получается, что разбирать обращения граждан — занятие неблагодарное и даже рискованное.
Скажем, принял прокурор или милиционер заявление, начал проверку — а она не дала результатов. По бюрократической логике это означает, что он потратил время впустую, испортил показатели. Гнев начальника обеспечен. А если не примешь жалобу или вынесешь заявителю "отказное" — так он пойдет жаловаться в вышестоящие инстанции, в суд, и твои действия могут признать незаконными. Опять головная боль и угроза взыскания… Поэтому лучше вообще не связываться с жалобами, и при этом отказывать грамотно, чтобы не было последствий.
Автор "методички" язвит, что если вдумчиво разрешать все проблемы граждан, не останется времени на главное — отчеты и обобщения для начальства. Поэтому, пишет Arbalet, "инновационные прокуроры" придумали множество способов "оптимизации процесса разрешения жалоб", проще говоря, способов отделаться от просителей. Главные правила: принесенную жалобу постарайтесь не принимать; если не получилось не принять — сплавьте ее в другое ведомство для рассмотрения по существу; если не удалось и это — отвечайте заявителю лаконично и уклончиво, чтобы не давать лишнего материала для обжалования.
Сразу вспоминаются отписки по "делу о взятках" Daimler, которые пришли на официальные запросы "Право.Ru" из Генпрокуратуры и СКП (мы писали об этом здесь). Они написаны в точном соответствии с заветами "Арбалета": кратко и не по делу.
Также "инновационный прокурор" советует коллегам быть последовательными: если вы отказали заявителю в удовлетворении жалобы, то отказывайте и по всем повторным обращениям.
Arbalet: "Повторные удовлетворенные жалобы не существуют. Удовлетворенные жалобы — признак несоответствия прокурора занимаемой должности. Это аксиома. Сразу попадете в „зону особого внимания“ статистики. Идеальный прокурор, в принципе, должен выявлять нарушения законов и устранять их задолго до того, как они затронут чьи-то интересы. Или до того, как они возникнут (предостережение называется). Отклоненные жалобы — тоже не есть гуд. Статистика получается некрасивая с точки зрения неспециалистов — покрасоваться начальству в прессе будет нечем. Поэтому все удовлетворенные и отклоненные жалобы рекомендую в отчетности указывать как разъясненные. Для этого в стандартное отворотно-поворотное заклинание „настоящее решение вы вправе обжаловать…“ желательно добавить слова „разъясняю вам, что“. И безопасно, и идеологически выверено".
А "разъяснить" можно все что угодно — например, привести неуместную цитату из закона "О прокуратуре" или намекнуть сутяге, что за клевету (то есть, неподтвердившиеся обвинения против кого-то) ему самому грозит уголовная ответственность. Прокуроры — тонкие психологи. Они понимают, что достаточно немного припугнуть заявителя, создать в нем чувство неуверенности, сбить с толку — и риск повторной жалобы резко снизится.
Нина: "А у нас одну жалобщицу помощник „перевстретил“ в коридоре, пока она шла в канцелярию с очередной жалобой… Стой, говорит, ты куда? Она засуетилась… Он тогда строго так: смотри мне в глаза!.. Потом с этой же интонацией повторил свое требование. Ее от испугу как ветром сдуло, больше не появлялась".
По той же причине прокуроры советуют коллегам направлять "кляузы" для рассмотрения по существу именно в то госучреждение, действия которого человек обжалует. Заявителю приходит ответ, что нарушений не выявлено, от его непосредственных обидчиков. Он теряет надежду на справедливость — и прекращает борьбу.
Кто-то действует по "методу Черчилля": выбрасывает жалобы, не читая (якобы так поступал и знаменитый политик). Повторных жалоб не пишут более половины заявителей. Разумеется, этот трюк возможен, только если жалоба не зарегистрирована должным образом. Менее рискованный путь — отказаться принимать жалобу под надуманным предлогом ("у документа поля слишком узкие, не сможем подшить"). Переделывать жалобу и снова ехать в прокуратуру тоже захочет далеко не каждый.
Отделаться от жалобы — это крайняя мера, утверждают прокуроры
Нужна большая настойчивость, чтобы органы власти просто приняли у вас жалобу. Об этом знают многие граждане, которым пришлось хоть раз обращаться в милицию с заявлением о краже, мошенничестве, причинении вреда здоровью или имуществу. Тяжелее всего в таких ситуациях приходится пожилым и инвалидам. За беззащитность и доверчивость их любят жулики всех мастей, а вот правоохранители совсем не торопятся прийти на помощь. О проблеме прекрасно известно руководству МВД и прокуратуры. Например, в свежей серии агитплакатов о пороках милиционеров, которую министр Нургалиев разрешил распространять во всех органах внутренних дел, один посвящен именно равнодушию сотрудников милиции, их нежеланию работать с жалобами населения (плакат есть в иллюстрациях к этой статье).
На форумах правоохранители говорят, что отделываются от жалоб лишь в исключительных случаях. Но признают, что эти "исключительные случаи" давно стали повсеместной практикой. Например, автор "методички по скоростной обработке жалоб" Arbalet сам столкнулся со стеной равнодушия, когда помогал друзьям составлять жалобы в прокуратуру. Он писал их со знанием дела, указал даже, "что где взять, куда какой акт реагирования направить и на что сослаться", чтобы упростить работу коллегам-прокурорам. Однако получил в ответ пустые отписки.
Прокурорский цинизм осуждают не только сторонние посетители форума, но и его участники-милиционеры.
Деловой: "Что пеняете на население? Устали они жалобы проверять, дураков, мол, много… В этом и заключается ваша „многотрудная“ работа. А не желаете работать, так подготовьте клише и шлепайте ответы: все тщательно проверено, сведения не подтвердились. Что, кстати, многие прокурорские и делают, несмотря на свою очень, ну очень большую зарплату. А если уж по правде надоело, кто мешает — пистолет в руки и в угрозыск ловить бандитов. Нет ведь. Будете и дальше перебирать бумажки, зудя про придурков-заявителей. А они же — ваше порождение".
Впрочем, в милиции действуют точно такие же негласные правила по "работе с жалобщиками", что и в прокуратуре. Об этом сотрудники МВД рассказывают уже на собственных форумах (например, здесь). И тоже оговариваются, что вообще-то с гражданами надо общаться предупредительно и с сочувствием, даже если их жалобы — вздорные (пример здесь).
Но самое интересное то, что "искусство отписок" сплошь и рядом используется в межведомственном общении (об этом рассказывают здесь и здесь). Например, когда прокуратура требует разобраться в нарушениях, допущенных милиционерами:
Wladmac: "Мы на писульки [из прокуратуры] отписываемся: „ваше представление рассмотрено на оперсовещании, сотрудникам, допустившим нарушение, указано на недопустимость, оснований для привлечения к дисциплинарной ответственности нет“, или „учитывая непродолжительный стаж в должности ограничиться обсуждением, строго указать на недопустимость подобных нарушений“. Это надзирателей бесит, но ничего поделать они не могут, т.к. привлечь к ответственности [милиционера] может только начальник ОВД.
Кошмар любого прокурора и следователя — не вполне здоровые жалобщики-маньяки
Вернемся к форуму прокуроров. Обсуждение проблемы жалобщиков-сутяг открыл пользователь под ником Серж, судя по всему — сотрудник среднего звена одной из областных прокуратур.
Серж: „К сожалению, есть еще на Руси люди, которые не могут спокойно жить, если не напишут на кого-нибудь или про что-нибудь жалобу. Причем, одним — не важно, чем закончится проверка, а одни готовы умереть за свою правду и тупо настаивают на своем, входят в азарт, получают удовольствие от своих никчемных писанин и кляуз. Проводим кропотливую работу по их разрешению. По некоторым — надзорки и проверки более одного тома! Есть и контрольные материалы, когда жалобы попадают в область, в т.ч. из Москвы. Самое страшное в том, что в результате невозможно принять ни мер прокурорского реагирования, ни уголовное дело возбудить. А мы обязаны проверять всякую чепуху и бред не совсем здоровых людей!“
На этот крик души горячо откликнулись коллеги. Они пишут, что их тоже замучили неадекватные жалобщики, рассказывают анекдоты из практики, делятся радостью, если удалось отделаться от злостного кляузника…
УСОня: "Моя любимая бабулька пишет где-то с 1999-2000 года, а может быть и раньше. Для человека написать жалобу и принести в прокуратуру, торжественно зарегистрироваться на входе, войти в канцелярию, вручить жалобу, получить штампик на второй экземпляр — это же кайф несказанный. Судя по всему, другой радости в жизни нет. Вот и отписываемся ей вежливо и культурно — оснований нет, оснований нет, оснований нет… А что делать, если она считает, что ее любви с Валерием Леонтьевым завидует Лайма Вайкуле, и поэтому она подговорила всех ментов района и те с помощью телефонов "нокия" просвечивают ее квартиру и посылают ей сигналы".
Danger: "Посетитель: парень лет 30, говорит, проблема с женой дома, хоть вешайся, сутками ругаются. Я ему объясняю, что любовь — это штука сложная, и семейные проблемы — это личные проблемы. Спрашивает: может, ее прибить? Объясняю, что есть другие выходы из ситуации, например, развод и девичья фамилия. Не пойдет такой вариант, говорит, она с квартирой уйдет. Короче, опять я не принял заявление".
Mishail: "Реальный случай из практики. Мужик жаловался на то, что за ним следят инопланетяне, зомбируют его, расставили везде тарелки и пускают нервно-паралитический газ в туалете. Написал он это в ГП. Оттуда возвращают жалобу с резолюцией разобраться. Краевая прокуратура ставит на контроль — и в город. Мы ментам проверку в порядке ст. 144-145 УПК РФ. Они делают отказной материал. Мы делаем заключение о законности. Край докладывает в ГП и т.д. А если задуматься, на что ушло столько времени и средств?"
Паханыч: "На то он и надзор, чтобы во всю ту муть вникать, которую напишет заявитель. И даже его психическое состояние не есть основание для отказа в рассмотрении жалобы: может быть имеют место реальные нарушения закона".
Но инициатор дискуссии Серж, оказывается, имел в виду далеко не только "пострадавших от действий марсиан":
Серж: "А есть и другая категория жалобщиков, которая состоит далеко не из маразматиков. Это те, кто не согласен с решениями об отказе в возбуждении уголовного дела. И не просто не согласен, а десятки и сотни раз не согласен и добивается возбуждения уголовного дела всеми способами — жалобы прокурору, вышестоящему прокурору, в том числе в генеральную прокуратуру в порядке ст. 124 УПК. Если не помогает, то жалоба в порядке ст. 125 УПК РФ. В дальнейшем заявители куда только не обращаются.
Как правило, это сложные, скандальные и весьма „мутные“ дела экономической направленности, с причинением юридическому или физическому лицу материального ущерба в крупном (особо крупном размере). Проверки длятся годами, объемы макулатуры достигают 10 томов. Причем, полнота проверки наступает в первые 2-3 месяца, а затем затухает, материал набивается различным мусором в виде справок, копий малозначительных документов и т.п. Материал проверки начинает крутиться по большим и малым кругам в водоворотах правоохранительной системы, а возбудить уголовное дело не получается по объективным причинам.
При разрешении жалобы в порядке ст. 124 УПК РФ мы стараемся вначале 2-3 раза удовлетворить, причем знаем, что материал не имеет судебной перспективы, но мотивируем неполнотой проверки, а затем отказываем в удовлетворении. На это поступает жалоба уже на нас. Вышестоящий прокурор ее удовлетворяет. Затем очередная жалоба на новый отказной и так далее.
Хотелось бы узнать, у кого какой опыт по нейтрализации жалобщиков данной категории, какие есть тактические схемы? (Речь идет только о „мертвых“ материалах). Кстати, многие из заявителей — опытные юристы банков, крупных фирм, поэтому голыми руками их не возьмешь".
"Сержу" советуют те же способы по нейтрализации жалобщиков, о которых мы рассказали выше. Оказывается, такие рекомендации универсальны, они подходят для любой категории просителей. Все это идеально объясняет многие странные истории. Возбудить дело "не получается по объективным причинам" либо у него "нет судебной перспективы"? Значит, жалобу проще заволокитить. Так, героине одного нашего расследования Светлане Элифовой, которую хулиган ранил из пневматической винтовки, трижды отказали в возбуждении уголовного дела. Прокуратура два раза отменяла "отказные", мотивируя это именно неполнотой проверки. А на третий раз утвердила ОВУД.
Правоохранителям проще сокращать число жалоб, а не правонарушений
Из всего этого можно сделать один общий вывод: правоохранители сами активно работают на то, чтобы граждане их боялись и избегали. Обывателю начинает казаться, что вся система против него, и жаловаться бесполезно. А чем меньше жалоб, тем проще жизнь среднестатистического милиционера или сотрудника прокуратуры. Сокращается число зарегистрированных и нераскрытых преступлений, а высокое начальство может хвастать перед прессой, как благодаря их работе за отчетный период упала преступность.
При этом, конечно, не стоит считать всех стражей закона отъявленными циниками, которым безразличны проблемы людей. Скорее они отказываются работать со многими обращениями потому, что на них давит "палочная система" учета служебных показателей. Ни прокуратура, ни милиция не заинтересованы брать на себя ответственность по "мертвым" делам, чтобы не портить статистику. А их начальники смотрят только на цифры и по ним оценивают качество работы подчиненных. В результате огромные усилия сотрудников правоохранительной системы, особенно низового звена, тратятся именно на манипуляции с показателями. И в том числе — на необоснованные отказы по обращениям граждан.
Автор: Федор Богдановский, обозреватель "Право.Ru"

http://pravo.ru/review/view/36586/

СПЕЦСЛУЖБА

 

4 января 2010 года Александр Григорьевич Лукашенко наконец-то вздохнул с огромным облегчением. Хоть и ненадолго, но он все-таки смог насладиться  полным покоем. Временной передышкой в бесконечной и традиционной для него игре под условным названием «политическое выживание последнего диктатора Европы». Именно в этот день он подписал закон об очередном переформатировании института «специальных служб». 

В частности, законом «О внесении изменений и дополнений в некоторые законы Республики Беларусь по вопросу усиления борьбы с преступностью» де-юре было освящено то, что де-факто уже активно процветало – некий Оперативно-аналитический центр (ОАЦ) при президенте РБ наделялся полноценным правом осуществлять оперативно-розыскную деятельность на территории Беларуси.

Круг окончательно замкнулся. Семья Лукашенко выстроила идеальную (как им кажется) клановую систему, выкинув за ненадобностью исполнителей-чужаков (Шейман, Латыпов, Наумов, Сиваков, Мясникович, Тозик, Титенков, Журавкова, прочие) и сосредоточив в своих руках два фундаментальных ресурса. Силовой: ОАЦ – это ведь и есть полноценная «семейная спецслужба», которая оберегает интересы только Семьи, и которая получила право без согласования с прочими государственными силовыми структурами (прежде всего, судами и прокуратурой) осуществлять любые спец/операции. Вплоть до превентивных арестов, конфискаций, веерных прослушек и тотального слежения «за субъектами условных ДОП / ДОР». Финансовый: все более/менее прибыльные предприятии РБ (преимущественно работающие в металлургическом, мясомолочном, нефтеперерабатывающем, строительном, фармацевтическом, военно-технологическом секторах) имеют так называемые «специальные бухгалтерии» (часть финансовых потоков выведены из общего баланса). Отныне эти «спец/бухгалтерии» монопольно контролирует Семья. Хотя еще каких-то два-три года назад у каждого из прибыльных предприятий имелся собственный (конкурентный) «смотрящий» – уполномоченный представитель либо МВД, либо КГБ, либо КГК, либо Совбеза. Впрочем, Совбез в свои лучшие годы часто получал возможность «доить» квоты и всех прочих структур.       

Большая зачистка

Ручное регулирование Байнета – приятный, полезный, но… исключительно побочный продукт глобальной перестройки всей системы спецслужб Беларуси, которая завершилась аккурат с изгнанием того же Владимира Наумова. Последнего из «могикан». Последнего из тех, у кого было право «карать и миловать» (разумеется, на гораздо более низком уровне, чем это было дозволено гражданину Л.) Последнего из числа так называемых «больших смотрящих». Чуть ранее были «съедены» тандем Титенков/Логвинец, семья Журавковой (с довеском в виде квартета директоров ГП «Белая Русь» - Осипенко, Матусевич, Степанов, Мурашко), Коноплев. А также  Латыпов/Тозик (впрочем, Тозик и сам профессионально в свое время «развел» Урала Рамдраковича), Сиваков (со своими друзьями-дагестанцами). Еще – Сухоренко (выросший на детском питании Шеймана). Сам Шейман (некогда гроза всех прочих «смотрящих», который в одно время умудрился даже начать спец/разработку… Виктора Александровича Л.). Из большой игры были выброшены Чиж, Пефтиев (сейчас просто платит «четверть с дохода»), Мясникович. А сколько биографий, активно испоганенных Семейным кланом (по мере его – клана – становления) вообще прошло мимо общественного внимания? Из-за банального незнания фамилий / технологий вымогательства / сроков временной отсидки / времени последующей эмиграции. Да бог  с ними, с этими сотнями (тысячами) бизнесменов средней и чуть крупнее руки. Сами виноваты. Я же речь виду о куда более интересном явлении – монополизации Семьей права на использование силового государственного (читай – репрессивного, оперативно-следственного) ресурса для обеспечения… стабильности работы теневых финансовых потоков... 

Правда, нынче все то, что делалось тайно (ниже я скажу о схемах), теперь получило абсолютную правовую легитимацию. И ведь до чего же грамотно все обставлено. На годы вперед думают. Скажем, возмутится какой-нибудь Савенок, директор РУП БМЗ тем, что его годами нагибали и «четвертушку» ежемесячно забирали в Семейный общак. Подаст в Лондонский Высокий суд иск на получение компенсаций от оффшора Семьи (а таковых уже после ухода Лукашенко окажется немало). А ему на стол очень веский аргумент – «все было по закону!» Я говорю о тех судебных процессах, которые обязательно начнутся после ухода Семьи – слишком много странных дыр будет обнаружено в бюджетах многих предприятий. И как-то надо будет искать ответы на однотипные вопросы: «кто, как и сколько изымал денег у всех этих «пром/передовиков»?»   А все дело  в том самом славном Законе РБ № 107-3 (от 4 января 2010 г.) и  в его крайне интересной статье № 13¹: «Особые условия проведения оперативно-розыскных мероприятий». Где черным по белому прописано, что «в случаях, требующих оперативного принятия мер по обеспечению безопасности общества и государства, в целях предупреждения, пресечения тяжких и особо тяжких преступлений проведение оперативно-розыскных мероприятий, указанных в части второй статьи 13 настоящего Закона, допускается на основании мотивированного постановления…»

А дальше следует перечень фамилий/должностей, кто имеет право организовать любой «оперативно-следственный беспредел». Ну, для отвода внимания можно, конечно, периодически устраивать показательную слежку за оппозиционными активистами. Сколько потом будет разговоров. Хотя львиная доля ресурса на самом деле пойдет именно на организацию бесперебойного… сбора обязательной дани с крупных, средних и мелких предприятий. Для чего все (подчеркиваю, все) директора этих предприятий сразу попадают в ДОРы ОАЦ (раньше ДОРы были прерогативой «смотрящего» за заводом ведомства – МВД, КГБ или КГК). Пасут их круглосуточно. Без выходных и праздничных. И самое главное – делают это совершенно законно.   

Процент «смотрящему»

Так или иначе, пока внимание общественности (и весьма оправданное возмущение) зациклено на правительственных планах «китаизации» или даже «северо/кореизации» белорусского интернет-пространства, новая спецслужба проводит  куда более важные спец/мероприятия. Без всякого внимания со стороны той самой общественности. И надо признать, что данная перестройка спецслужб, затеянная интеллектуально слабыми, но исключительно циничными отцом и сыном Лукашенко, была проведена быстро, грамотно и очень даже выгодно для самой Семьи. Неизвестно ведь, что в самое ближайшее время случится с монополией «клана Лукашенко». Может, он и продержится еще пару/тройку лет. А может, скоропостижно рухнет уже завтра. Причины неважны. Важны только последствия. В том числе и для Семьи. Но, как я уже сказал, наделенные невероятной чуйкой отец и сын Лукашенко, буквально, унюхали главную истину своих последних монопольных дней: только внутри Семьи можно будет решить ключевые задачи последующего выживания и последующего сохранения собственного Семейного состояния. А это ведь не парочка миллионов долларов, которые можно вывезти в расширенных карманах, сундучках или детских подгузниках. Речь идет о сотнях миллионов долларов/евро, распиленных на две неравные части – одна в КЭШе (хранится не только в РБ), другая – на счетах специальных фирм.  И решить эти задачи можно только за счет ресурса самой Семьи. Никаких чужаков и близко быть не должно. Даже самые верные псы – как те же Шейман В.В. или Макей В.В. – при определенных обстоятельствах быстро и документально все «сольют» на сторону. Наумов  ведь слил и тут же получил свой собственный сладкий бонус – деньги, гарантии, неприкосновенность от боевиков Александра Григорьевича. А решать придется многое.  Чтобы не остаться в итоге с разбитым корытом.  Как уже упоминавшийся всуе Бакиев.

Реальные задачи у новой спецслужбы (называйте ее скромно - ОАЦ) куда серьезнее, чем мониторинг инет-сферы. Во-первых, это максимальная зачистка кулуарной информации. Уничтожение всего того, что по недомыслию или по недосмотру,  или по инструкции накопилось в архивах. И что, так или иначе, бросает насыщенную иссиня-черную тень на членов Семьи. Во-вторых, это резкое увеличение наполняемости собственных (Семейных, естественно) закромов. Теперь все  теневые деньги идут исключительно в Семейную (граждан Л.)  казну. Раньше часть денег шла непосредственно смотрящим структурам, часть уходила в президентский «общак». А, кстати, вот и самый интересный вопрос: «сколько платит КЭШем руководство того же РУП «БМЗ» курьеру-смотрящему от Семьи»? Отвечаю: необлагаемый налогом «карточный  платеж» (т.е. согласованный по графику-шахматке) Торговых домов БМЗ на условные счета Семьи составляет 6,5-7 млн. долларов. Квартально или в полугодие, или же помесячно – зависит от многих факторов, главный из которых «текущая прибыльность РУП».  Второй непраздный вопрос: сколько всего предприятий сегодня платит Семье? Отвечаю: активных и, скажем так,  дорогостоящих, хорошо «упакованных» плательщиков – чуть более 70. Пассивных и «дешевых» – более 2000 тысяч. Частных плательщиков (с небольшим наполнением – до 1 млн. в год) – более 1000. Судя по всему, вам предстоит решить простейшую арифметическую задачу: «какой общий (в абсолютных долларовых цифрах) объем теневых платежей в месяц собирают курьеры Семьи Лукашенко»? О легендарной «шахматке» (раскладке – сколько с какого директора следует «снимать» денег) стоит сказать особо. Наумов, между прочим, добавил немало пикантных деталей в «единый рассказ» о том, как происходит сбор Кассы (раньше – для смотрящих кураторов и Семьи, сейчас – только для Семьи). Среди многочисленных и весьма красноречивых пассажей (не только наумовских), выделю такой: «у каждого директора есть такой себе спец/зам, который и контролирует теневую кассу предприятия и все его Торговые дома. Торговые дума – это эффективные прокладки для проводки денег по двум, трем, четырем разным счетам. Напрямую никто и никогда ничего не продает. У него все реальные документы на руках. Реальная бухгалтерия.  Все данные по доходности каждой сделки. Там полный расклад – через кого продают, фамилии контрагентов, когда и куда идут платежи. Этот зам больше похож на дополнительного финансового директора. Без заноса в трудовую книжку. Иногда спец/зам знает куда больше, чем главный бухгалтер предприятия или сам генеральный директор». Так вот: президентская перестройка белорусских спецслужб среди прочего затевалась и для вполне конкретной цели (помимо того, чтобы ослабить сокрушительный  страх АГ перед КГБ).  ОАЦ (под неформальным водительством Виктора Александровича Лукашенко) начал скоропостижно и жестко менять этих самых «спец/замов». Ну, или даже не так – менять начал лично Лукашенко-сын (ОАЦ пока только формировался/задумывался). И сразу же столкнулся с мощным противодействием со стороны старых «кураторских» структур. Вот так незамысловато (из-за невиданной жадности одного фраера – а ему ведь прямо говорили: «бери свое, остальным оставь немного и все будет тихо») и началась большая война силовиков за право «курировать» прибыльные предприятия. Война длилась около семи лет. И жертвами этой войны стали многие  ключевые фигуры. Особенно больно высекли Степана Сухоренко, который на короткий миг добрался до вожделенной цели (председатель КГБ), а после очень болезненно упал. Сухоренко, между прочим, очень специфический субъект – крайне агрессивный и чрезвычайно активный. В какое-то время он стал курировать неформальный институт КГБ-шных «смотрящих» на промпредприятиях. Устраивал масштабные провокации. В том числе спецназовские маски-шоу с последующей выемкой документов и превентивным помещением в «американку» особенно несговорчивых. Трудно поверить, но у Степана Николаевича имелся один странный пунктик – он нередко лично садился в спец/транспорт и часами обеспечивал «наружные мероприятия». Проще говоря, неистово любил человек слежку. И считал себя… человеком Семьи. Как, впрочем, и  Наумов. Но, как и тот же Наумов, не забывал о собственных интересах. О Викторе Владимировиче Шеймане говорить можно часами – столько грязных следов оставил человек после себя. Имея на плечах весьма специфический «мозговой аппарат», он, буквально, собственноручно протоколировал все свои уголовно-наказуемые инициативы. Впрочем, Шейман достоин отдельного повествования. Больше всего, по понятным причинам, досталось двум ведомствам – Комитету государственной безопасности и Комитету государственного контроля. С КГБ все ясно – ну не переваривает Лукашенко эту структуру. Не понимает и не переваривает (нынешний глава КГБ Зайцев– не в счет). У КГК проблемы начались, когда некто Анатолий Тозик (человек крайне низкого роста, но с чрезвычайно большими комплексами и спец/обувью «на 10 см») неожиданно для многих заигрался и стал собирать компромат на всех подряд. В том числе и на президентских курьеров при пром/предприятиях. Тозик, кстати, еще одна жертва перестройки. Его просто выгнали взашей куда подальше от Минска.

Если же ставить системные вопросы, то придется признать, что прародители ОАЦ выбрали идеально правильные цели для главных ударов. И у КГБ, и у КГК разрушены были ключевые управления, занимавшиеся экономической, финансовой разведкой и контрразведкой. В частности, в КГБ полностью было разгромлено управления экономической безопасности – ключевые сотрудники уволены, оперативные дела остановлены, специальные мероприятия по «субъектам» остановлены, а на зачистку документальных архивов направили нового начальника Юрия Щуревича. Затем были показательно арестованы начальник Управления по борьбе с организованной преступностью и коррупцией Михаил Михолап и начальник Управления по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом Александр Метелица. КГБ еще какое-то время посопротивлялся, а потом выбросил белый флаг. Сегодня эта структура полностью контролируется дуэтом Зайцев (председатель) / Вегера (заместитель) и выполняет исключительно функцию «обеспечения» для ОАЦ. С Комитетом госконтроля Семья разобралась и вовсе изящно. Назначив на ключевую должность трусливейшего Зенона Ломатя, и арестовав начальника департамента финансовых расследований КГК Анатолия Громовича. Громович, замечу попутно, также отличался расследовательской активностью, относился к неформальной команде Тозика и считался выходцем из… КГБ (возглавлял Управление КГБ РБ по Брестской области). Наконец, Семье нужны были гарантированные «зеленные коридоры» на границе и на таможне (все-таки преимущественные потоки обеспечивали экспортно-ориентированные предприятия). Если с погранцами все было ясно с самого начала – все топ-менеджеры ОАЦ выходцы именно оттуда. Правда, не обошлось без жертв – грубо и брутально был арестован Евгений Комарницкий, заместитель председателя Комитета (и еще несколько более мелких клерков).  Комарницкий вместе с Гапоненко (руководитель следствия) просто полезли наверх с докладными записками о странной активности некоторых фирм. Финальный аккорд – разгром «группы Наумова». Сегодняшний итог – в Беларуси есть только одна полноценная спец/служба. Оперативно-аналитический центр. Но существовать эта группа будет ровно столько, сколько у власти Лукашенко А.Г. По той простой причине, что это частная (пусть и на государственном обеспечении) структура.   

Зловещий мозг

Однако вернемся к реальным задачам ОАЦ. О первых двух (чистка и сбор теневых денег) было сказано выше. Теперь третья задача: выявление потенциальных «кротов» в системе. Ребята должны точно оценить вероятность того, что кто-то из чиновников высокого ранга потенциально сможет (или захочет) сохранить какой-то компрометирующий документ и предложить превентивные меры. Особенно эта задача актуализировалась после грамотно организованных побегов членов команды Наумова. Четвертая задача ОАЦ: изъятие документов в прокуратурах, следственных управлениях, судах первых инстанций и т.д. Особенно документов, имеющих отношение к так называемым «бизнес-делам». Речь о тех самых «вымогательских делах» (в роли вымогателя – государство), когда бизнесмена сажали под последующий денежный выкуп. Список будущих свидетелей (тех, кто неделями и месяцами вкушал тюремную пайку, пока не рассчитался за свободу) поразительно огромен и поразительно представителен. Пятая задача: информационные сопровождения всех сделок Семейных фирм (а таковых в Беларуси множество). Сбор информации о контрагентах. Обеспечение «информационного вакуума» до, во/время, после сделки. Между прочим, Семья имеет свои доли (прямо или косвенно)… во многих совместных предприятиях – российско-белорусских, белорусско-немецких и т.д.    

В любом случае, идея с созданием ОАЦ себя полностью оправдала. Для Лукашенко и его Семьи. Этим решением он одновременно решил несколько стратегических задач. Поставил точку в войне силовиков, зачистив всех прочих. Окончательно разгромил КГБ, выбив оттуда последних профессионалов и превратив в низовую структуру по сбору оперативной информации. Обрезал  «хвосты» (зачистил информацию). Убрал лишних свидетелей (закрыл им уши и глаза). Обеспечил тишину на так называемый период «ухода» (это когда клан Лукашенко попытается вывести из Беларуси все свои активы). Окончательно закрыл для себя «тему Шеймана». Правда, это не означает, что твердолобый Виктор Владимирович когда-нибудь не прозреет и не поймет, что его просто готовят на роль ключевого «козла отпущения». А если поймет – ломанется по дорожке Наумова.

Так что там с КГБ? А ничего. Нет такого. Президент Беларуси всегда боялся КГБ. И всегда не любил эту контору. Потому что «комитетчики» для него были чужими. И потому, что знали слишком много. А еще потому, что не хотели делиться с Лукашенко всей собранной конфиденциальной информацией. Боялся президент и того, что КГБ в любой момент может организовать общереспубликанский саботаж. Или заговор. Или ненасильственное смещение. Лукашенко не любил КГБ еще и потому, что именно эта структура в свое время помогла ему насытить скандальный антикоррупционный доклад конкретными фактами против окружения председателя Совмина РБ Вячеслава Кебича. Этот разоблачительный, профессионально сделанный «гэбэшниками» (или контрразведчиками – роли не играет) доклад и стал трамплином для невероятного скачка провинциального и вечно обиженного депутата на высшую выборную должность. Сегодня Лукашенко может спать чуть спокойнее. Полноценного КГБ больше нет. Есть Контора по сыску. Карьера же Зайцева Вадима Юрьевича, генерал-лейтенанта, председателя Комитета государственной безопасности РБ, 1964 года рождения, имеет прямую зависимость от близких отношений с гражданином Лукашенко В.А. Эта зависимость прямая и даже болезненная. Зайцев В.Ю. «не отличается стратегическим мышлением, не склонен к принятию самостоятельных решений, специализируется на первичном анализе оперативной информации, интеллектуально скован». Цитата не моя. Догадайтесь с трех раз – чья она?   Зайцев, между нами говоря, это плоть и кровь Лукашенко-младшего. Того самого Виктора Александровича, который в юности стрелял в ночном клубе по ногам «хоккеистам», а сегодня искренне верит, что может самостоятельно играть в большие игры. ОАЦ же – это нынче мозг клана Лукашенко. Мозг криминальной Семьи. А КГБ вернулось на первые роли в выполнении оперативно-розыскных функций. МВД же вернули на улицы, к самой грязной работе – жестоко бить оппонентов, пугать, оскорблять, стоять живым щитом во время акций протеста. В общем, МВД – пушечное мясо (руководство которого позже и будет отвечать за конкретные преступления); КГБ – мальчики на побегушках; КГК – страшила для директоров.  

Хищный наследник

ОАЦ – это в какой-то степени и наследник шеймановского Совбеза. Только с иным базовым лицом и совершенно невероятными функциями. И создано это провинциальное спец/монстрище при непосредственном участии Лукашенко В.А. Так вот, Виктор Александрович – крайне среднего ума персонаж – в свое время все-таки просек две ключевые истины. Первое: Папа реально хочет иметь собственную спец/службу, которая будет безжалостно и крайне агрессивно заниматься полит/сыском. Без лишних вопросов. Потому что основа государства Лукашенко – тотальные репрессии. Других основ нет. Хотя иные европейцы любят вальяжно, за кружкой пива рассуждать о важности «диалога» с «белорусским президентом» (впрочем, то совсем иная тема). Второе: сам Виктор Александрович хотел использовать новую (Семейную) спец/службу для… замены прочих «смотрящих» из крупных бизнесов и гос/предприятий. И собирать дань с Мозыря, Новополоцка, Жлобина и прочих, прочих. Кратко повторю: как именно устроено система? На каждом привлекательном предприятии сидел куратор (большой человек в больших погонах). Из КГБ. Потом часть кураторов заменили кадры Тозика (КГК). Еще позже во все это влезли орлы Наумова. Где-то рядом бегали курьеры Шеймана, Сухоренко, очень редко Сивакова и Коноплева. Так или иначе, куратор забирал большую долю себе и следил, чтобы еще часть доли шла в общак президента. Система была изящно дополнена «торговыми домами» (это такие себе офшорки - за пределами Беларуси, в каком-нибудь Каракасе или Смоленске). Заматерев, Виктор Александрович решил сменить всех кураторов и сделаться базовым «смотрящим» по кураторам. Все – точка. Кто был не согласен – ломали и выбрасывали. Дольше всех сопротивлялся Наумов, который считал себя… членом команды Лукашенко-младшего. Шеймана, буквально, поставили на колени. Он молил и плакал. Не единожды. В том числе и в присутствие обоих Лукашенко. Но его без всяких сантиментов и в прямом смысле послали в известном направлении. Сейчас на «ключах» все свои.  А нынешний глава Госконтроля  Ломать настолько труслив, что ради личной безопасности готов сдать собственную семью под арест. Что и было сделано парочку лет назад. Впрочем, Ломать  в нынешней Семейной системе - Никто. Полнейшее. Ниже, чем Сидорский. Вообще пустое место. Нельзя так о человеке, но Ломать, увы именно такой.

И еще кое-что. Считалось, что создание единой спецслужбы (ОАЦ с довеском в виде зайцевского КГБ), позволит серьезно нейтрализовать… влияния, скажем так, российских контрагентов, которые годами собирали информацию внутри белорусских силовых структур. Тот же Зайцев (в послужном списке которого продолжительная учеба в Московском высшем пограничном командном училище КГБ СССР, Академии Федеральной погранслужбы России и Военной академии Генштаба ВС РФ) должен был составить и курировать своеобразное «досье» – с кем и через кого можно договорится в России чекистской. Только вот маленький пакостный вопросик: кто такой Зайцев для путинской команды?

Оптимистический итог

… А с КГБ у Лукашенко все-таки никогда не складывалось. С тем КГБ, в котором работали профессионалы (неважно, какого сыска). Александр Григорьевич до умопомрачения боялся всех этих генералов и полковников с каменными лицами. И травил их. Травил нещадно. Травил всегда и везде. Пока не вытравил всех и пока не насытил КГБ провинциальными выскочками. И все равно… продолжает бояться. А все потому, что этот трусливый «лидер» хорошо понимает, что у КГБ слишком длинные уши и слишком большие архивы, чтобы все его «венценосные решения» и «криминальная дележка» бюджетных денег исчезли в таинстве времен. Лукашенко ненавидит КГБ до зубовного скрежета. Но это ненависть совсем  непохожа на ненависть старого политического диссидента. Скорее это ненависть мстительного, завистливого человека, которого не очень-то любят и чаще презирают…

Я это все веду к тому, что настоящий, реальный рубеж обороны Лукашенко – это не Совмин, Национальное собрание, Центризбирком или МВД с КГБ. Его рубеж - это всего лишь ОАЦ. И арест всего пяти/шести человек – решение патовой ситуации, затянувшейся на 16 лет. Семейная группа и в самом деле крайне узкая: отец (АГ) и сын (ВА) Лукашенко. Почти как Курманбек и Максим Бакиевы, которые открыто грабили киргизский бизнес, отбирали собственность, пользуясь государственным силовым ресурсом и стреляли в сопротивляющихся. В Семейную группу входят также:  Зайцев (КГБ), Вегера (КГБ), Вакульчик (формальный руководитель ОАЦ, зиц-председатель), Веремко (директор Департамента финансовых расследований КГК), Матюшевский (вчера – зампред НАцбанка, сегодня – глава ручного БПС-банка). И еще пять/семь менеджеров-вымогателей пониже рангом. Т.е. тех, кто подобно комиссарам развозит «указания к исполнению». Все они хорошо упакованы. Где-то рядом бегает Макей. Он, конечно, не член семьи. Но пронырлив. Подобно Алексащке Меньшикову при Петре I. Правда, при первейших признаках грандиозного шухера (а надо сказать, что у Макея в той же Московушке имеется свое собственное доверенное «ушко»), Владимир Владимирович  быстренько растворится. В прямом смысле слова. И вряд ли его можно будет найти в первые год/два «без Лукашенко». А потом сам найдется – начнет втираться в доверие к новым и потихоньку повторно делать карьеру. Что касается таких персонажей как Жадобин, Ермошина, Сидорский, Семашко, прочие сотни статистов, то сегодня самое время начинать смеяться. Все эти субъекты, прошу прощения, действительно выглядят наипоследнейшими лохами – за самую грязную работу им платят копейки (ну что такое, положим, 10 тысяч «зелени» для Лидии Михайловны в месяц?), а сбежать им будет некуда. И кое-кого показательно готовят отвечать на маленьком таком нюрнберг-процессе с белорусским акцентом. Короче, ключ режима, его ядро ничтожно. А, между прочим, это еще один сценарий. Реален или он? При использовании определенных технологий – безусловно. И к тому же он крайне не дорогостоящ…

Автор: Михаил Подоляк

kompromatby.com/2010/06/21/specsluzhba.html

"Его адрес: Михановичское кладбище..."

Всякое мы видели, работая в независимой газете. Но эта история просто дикая. Председатель Верховного суда Олег Сукало и министр внутренних дел Анатолий Кулешов должны как минимум дружно подать в отставку. Потому что произошедшее с семьей минчан Аксеневич вызывает даже не возмущение, а ужас. Просто ужас!

...Некто Я.А.Гиль, проживающий в Минске, когда его задерживали за мелкое воровство, неоднократно (с августа 2007 г.) представлялся именем нашего сына. Милиция составляла протокол о попытке кражи, задержанный всегда свою вину признавал, раскаивался, обещал уплатить штраф по суду и... отпускался милицией как раскаявшийся заблудший агнец. А далее районные суды Минска, не вызывая на суд нашего сына, не обращая внимания, что задержанный на фото и наш сын, мягко говоря, не похожи, быстро приговаривали Алексея к штрафу и высылали постановления по нашему домашнему адресу.
Восемь раз нашему сыну приходилось в судах всех районов г.Минска доказывать свою невиновность из-за недобросовестного исполнения своих обязанностей сотрудниками милиции и судьями. Более того, Советским РУВД г.Минска в декабре 2008 года было установлено, что Я.А.Гиль, проживающий в г.Минске (известны и место проживания, и дата рождения), систематически совершая правонарушения, представляется сотрудникам милиции именем нашего сына. Но и после этого данный гражданин продолжает спокойно воровать, а суды — посылать нам штрафы.
Такие постановления судов были отменены и дела прекращены после рассмотрения кассационных жалоб. За рассмотрение жалоб необходимо платить госпошлину. И хотя наш сын, являясь невиновным и инвалидом 2-й группы, по Налоговому кодексу освобождается от уплаты госпошлины, один из судей Первомайского района все-таки остался непоколебим, и 70.000 рублей госпошлины нам пришлось платить. Вот такое у нас “единообразие” законов. Кроме того, не все суды после отмены судебных постановлений отозвали из Единого банка данных сведения о правовых нарушениях, незаконно вмененных Алексею. Разве это нормально, что невиновный человек значится в базе данных правонарушителей?
И вот вечером 22 марта 2010 года в час пик наш сын Алексей на станции метро "Октябрьская" в результате столкновения с хулиганами получил травму — вывих плеча. Обратился за помощью к дежурному милиционеру. Была вызвана "скорая помощь", исправлен вывих, но сына домой не отпустили, хотя официально и не задерживали. Прибыли дознаватели, которые увезли Алексея в Ленинский РУВД по адресу Велосипедный переулок, 9. По мобильному телефону наш сын отвечал до часа ночи 23 марта 2010 года. Последнее, что он сказал, что его почему-то не отпускают и оставят до утра. Из распечатки, сделанной сотрудниками милиции из Единого банка данных о правонарушениях в 01.05 часов 23 марта 2010 года, понятно, что ночью продолжалось дознание, так как “база” выдала сведения об административных правонарушениях, порочащих имя нашего сына. Те самые правонарушения, которые совершил другой гражданин и которые в отношении нашего сына были давно отменены, но не были удалены из базы данных милиции.
Что было дальше, нам не известно. Но Алексей был найден без сознания в 6.00 на площадке 7-го этажа жилого дома по ул.Горовца рядом с Ленинским РУВД. Через три дня он умер, не приходя в сознание, от многочисленных переломов свода и основания черепа, ушибов долей мозга тяжелой степени. Кости теменно-лобно-височной области черепа были полностью раздроблены.
Прокуратура Ленинского района в лице помощника прокурора А.И.Сватко отказала нам в возбуждении уголовного дела по факту смерти нашего сына. Объяснив это тем, что он мог сам упасть много-много раз и разбить голову со всех сторон на мелкие осколки, тем самым получить закрытую черепно-мозговую травму, при этом не запачкав и не повредив одежды. К тому же, никто не пришел и не сознался в том, что виновен в смерти нашего сына. Хотя нам, родителям, не назвавший себя сотрудник милиции сказал по телефону, что нашего сына “избила милиция”.
Вот и ответьте на вопрос: кто виноват и что делать?
Но даже "мертвое алиби" не спасает нашего сына от произвола чиновников. Пришло... девятое (!) постановление из суда Ленинского района г.Минска. Судья М.И.Хома обвиняет Алексея в неудавшейся попытке кражи из магазина "Полесье" 17 мая 2010 года и подвергает его штрафу в размере 1.050.000 рублей. Отвечаем: наш сын умер 26 марта 2010 года. Может быть, судья М.Хома объяснит, как Алексей, будучи уже мертвым, мог обворовать магазин? И что это за “справедливый суд”, который штрафует человека, умершего за два месяца до совершенного преступления?
Вор ворует, милиция быстро оформляет дело, суд быстро назначает штрафы. Все при деле, все работают. Не работает только закон.
А мы, родители Алексея, со скорбью и горечью просим судей впредь слать свои постановления на другой адрес: Михановичское кладбище, участок №140.
Михаил Федорович и Светлана Борисовна АКСЕНЕВИЧ.
http://www.nv-online.info/by/83/300/15997/