Из-за возможных последствий со стороны сотрудников системы МВД мы не публикуем имя героини и не называем ее место работы.
- Вы отказали омоновцу в медицинском обслуживании. Расскажите, как это было.
- Это был обычный день приемов. Где-то к концу смены ко мне пришел пациент по записи. Прием я вела одна, без медсестры. Посмотрела его карточку и увидела место работы - ОМОН. Мы же врачи, по идее, должны беспристрастно относиться к пациентам. Но мне не хотелось помогать ему абсолютно. Если бы там было что-то экстренное, я была готова оказать помощь, хотя и скрипя зубами.
Он пришел после стационарного лечения. Я спросила, что беспокоит. Объективно здоровью ничего не угрожало, и каких-то состояний особых не было. Понятно, что у всех в боку свербит, а в носу хлюпает, но ничего, что нужно было бы лечить, не было. Пациент пытался потребовать у меня больничный.
Я ему сказала: «Так как это не экстренная ситуация, то я вынуждена вам отказать по своим убеждениям. Обращайтесь к другому врачу».
Лицо у этого омоновца окаменело, а глаза, как мне кажется, покраснели. Он с самого начала понял, что за убеждения - у меня бчб-браслет на руке. Говорил: «Понимаете, у меня работа такая…» Я отвечала, что понимаю, но так как объективно никакой медицинской помощи не было нужно, я посоветовала записаться к другому врачу.
Пациент не кричал, не угрожал, просто хлопнул дверью и ушел, а я продолжила свой прием. Сердце колотилось, думала, что сейчас нагрянут на работу.
- Какая была реакция руководства на ваш поступок?
- Естественно, на следующий день пациент из омона пошел к главврачу со своей версией: он умирал, а я, бессердечная, помощь не оказала. У нас всегда, если есть жалоба, виноват врач, даже если пациент не прав. Я пыталась возразить, но смысла это не имело, как и везде у нас. Меня лишили месячной премии, это существенная часть зарплаты.
- Как ваши коллеги отреагировали?
- Я особо не распространялась, но в целом нормально. Большинство людей против власти, но открыто это никто не говорит.
- А по каким именно убеждениям вы отказали?
- Понимаете, просто я не могу оказывать помощь тем людям, которые бьют свой же народ, которому они присягу давали. На самом деле я не представляю, как они могут приходить домой, обнимать своих детей, готовить еду… Просто живут обычной жизнью, а на работе такое творят?!
Мне после этого страшно стало. Я и так шарахаюсь от каждого бусика, а сейчас - подхожу к подъезду, а там микроавтобус, которого раньше не было. Думаешь: на мне одни носки и одни трусы… Что если заберут на 15 суток?... Я ожидаю, что может быть месть. У нас сейчас только законы физики действуют.
- Вы предвидели последствия, вам от них страшно, но вы все равно отказали в приеме омоновцу? Почему же?
— Тяжело сказать… Я просто не хотела отказывать помощь тому человеку, который участвовал в пытках - косвенно либо прямо… Учитывая, что у меня тоже сутки были на Окрестина.
- Вот как... Что вы там видели?
- Били всех. Девчонок, мужчин, взрослых женщин. Угрожали на бутылки сажать. Разговоры матами, челядь подневольная - это самое минимальное. По сравнению с другими людьми, я не пострадала. Пару синяков было. Там при задержании били без разбору. Повыскакивали из рейсового автобуса и стали хватать… Кто не успел убежать, тот я. Били в бусе. Это в августе всё было.
- Какие условия на Окрестина были?
- В камере было двое нар без ничего, и нас человек двадцать. Трое суток не кормили, не поили. Из крана текло что-то наподобие воды. У некоторых девочек месячные были: рвали на себе футболки, чтобы как-то впитывать кровь. Сокамерницы все были избиты. Нам еще повезло, что никого из нас не изнасиловали, но из других камер девочек - да. Сексуальное насилие было с применением дубинок, мне об этом рассказали люди, которым нет причин не верить.
- Теперь стало понятнее, почему вы отказали в приеме.
- Да, поэтому тоже… Хотелось бы отдельно привет медикам передать, которые работают на Окрестина. Как можно не оказывать помощь людям, особенно тогда. Это же хуже Освенцима было! Переломанные руки, ноги, позвоночники, кровотечения... У меня есть знакомые, которые в те дни на скорой работали. Они говорят, что их просто не пускали, какие только поводы они не придумывали, чтобы людей забрать. Этих врачей потом нашли и наказали сутками. Сейчас же причин для задержаний не нужно.
- А как вас задержали?
- Я ходила на протесты помогать людям. Сижу вечером 9 августа, интернета нет, заранее подписалась на смс-рассылку с новостями. Я их читаю и не могу сидеть дома. Собрала сумку с бинтами, перекисью, нашатырь - всё, что первое на ум пришло. И пошла одна на стелу. К сожалению, моя сумка пригодилась. Там и светошумки были, и ранения от резиновых пуль. Вижу, на траве человек корчится. Что с тобой? Он показывает кровь на ноге: быстро перевязала, таблетку обезболивающего в рот. Можешь идти? Понюхал нашатырь и пошел. Человек двадцать за вечер перевязать получалось. Таких врачей очень много было. Не надо делать из меня героя... Я ходила 9, 10 и 11 августа. И в последний день меня задержали.
- Вы сказали, что вы боитесь, что у вас стресс. Как вы вообще живете? Что вас поддерживает?
- Помимо политической ситуации, в жизни есть много других сфер. А так - в ожидании весны. Я уверена, что мы победим. Ну, вот как по-другому жить?! Сейчас у меня стадия не то чтобы бессилия… На этой синусоиде «нас расстреляют - мы победим» я сейчас в ямочке. Настолько возмущает это всё беззаконие, несоблюдение прав человека, прав граждан. Даже Гитлер в 33-м году относился к своим людям лояльнее, своих не трогал... У меня есть близкие, с которыми можно поделиться, снять стресс.
Да, мы поснимали шторы правильных цветов, ну а как сейчас? Вот говорят, что протест сдулся. Ничего не сдулось. Понимаете, раньше это был бурлящий поток, а сейчас суп, кипящий под крышкой кастрюли. Оно бомбанет. Люди уже не смогут смириться, точка невозврата пройдена.
Я часто думаю, что будет, когда этот день настанет: все будут ходить обниматься, в Минск съедутся белорусы со всех уголков, шампанское будет литься рекой, ты просто не будешь бояться выйти на улицу, когда это всё закончится. Поскорей бы этот день настал.
Отказ врача от пациента. Что говорит право? 1. Ст. 18 Кодекса врачебной этики. Врач в исключительных случаях вправе отказаться от работы с пациентом, перепоручив его другому специалисту в трех случаях. Среди них: при противоречии данного вида медицинской помощи нравственным принципам врача; а также: при невозможности установить с пациентом терапевтическое сотрудничество. 2. Ст. 17 закона «О здравоохранении» В случае несоблюдения пациентом врачебных предписаний или правил внутреннего распорядка организации здравоохранения для пациентов лечащий врач с разрешения руководителя организации здравоохранения может отказаться от оказания медицинской помощи пациенту, если это не угрожает жизни пациента или здоровью окружающих. Ответственность за организацию дальнейшего оказания медицинской помощи пациенту возлагается на руководителя организации здравоохранения. |
https://naviny.online/article/20210217/1613560176-lico-okamenelo-glaza-pokrasneli-kak-vrach-otkazala-omonovcu-v
