Wednesday, February 17, 2021

Елисеев: «Война с народом – не фигура речи, а установленный судом факт»

Эксперт исследовательского центра Eurasian States in Transition Андрей Елисеев – о прозвучавших на суде в Бресте признаниях военных.

Командующий войсками ССО Беларуси Вадим Денисенко
Командующий войсками ССО Беларуси Вадим Денисенко

– Война с народом – не фигура речи, а установленный судом факт

Применение белорусской армии против протестующих – это не какой-то гипотетический и дискуссионный вопрос, – пишет Андрей Елисеев. – Это однозначно доказанный факт, как следует из судебного процесса по убийству Геннадия Шутова в Бресте.

Вооруженные огнестрельным оружием сотрудники Сил Специальных Операций (ССО) вооруженных сил Беларуси, которые базируются в Марьиной Горке (Минская область), участвовали в подавлении протестов в совершенно другом регионе страны, находясь при этом в подчинении ОМОНу (!).

Как следует из судебных слушаний, приказ задействовать вооруженных военных в Бресте отдал командующий войсками ССО Беларуси Вадим Денисенко.

То есть, военный спецназ, который обучают для самых нестандартных, опасных и жестких спецопераций против иностранных агрессоров, с оружием «отрабатывал» один из городов Беларуси вплоть до того, что выстрелом в затылок убил гражданского человека. И при всем этом военные проходят как потерпевшие.

То, что весной-летом 2020 года многим казалось метафорой, было дикой реальностью: пока Светлана Тихановская встречалась с избирателями по всей стране и призывала их выразить свою позицию белыми ленточками, Лукашенко методично разъезжал по частям ССО и готовил их к городским военным действиям.

https://gazetaby.media/post/eliseev-vojna-s-narodom-ne-figura-rechi-a-ustanovl/173545/

Tuesday, February 16, 2021

Суд по делу свидетеля смертельного выстрела в Бресте. Стрелявший просил закрыть процесс: мол, ему угрожают

17 февраля в Брестском областном суде продолжается рассмотрение уголовного дела в отношении Александра Кордюкова, который 11 августа был рядом с Геннадием Шутовым, когда того смертельно ранили в голову, пишет TUT.BY.

Брестчанина обвиняют в покушении на убийство военнослужащего (тот во время протестов был в «гражданке»). Кордюков говорит, что все было не так, как представлено в обвинении. Мужчине грозит 25 лет лишения свободы. Застреливший Шутова мужчина по делу проходит потерпевшим. Сегодня на процессе слушают свидетелей.

Александр Кордюков
В самом начале процесса один из военнослужащих, участвовавших в конфликте с Шутовым и Кордюковым, потерпевший Голицын заявил ходатайство о проведении закрытого судебного заседания. По его словам, ему поступали угрозы от анонимов. Второй потерпевший, Гаврилов, тоже пожаловался, что ему на телефон поступали сообщения: «Как живется твоим родителям?», «Как твоим родителям спится? Хорошо?».

Прокурор поддержал ходатайство силовиков.

Кордюков и его защита были против.

Суд решил в удовлетворении ходатайства отказать за необоснованностью.

Двое свидетелей со стороны обвинения — сотрудники ОМОНа — подали заявления о допросе дистанционно. Суд их просьбу удовлетворил. Свои пояснения они давали из отдельной комнаты.

Командир брестского ОМОНа Максим Михович рассказал, что 11 августа перед силовиками стояла задача обеспечить общественный порядок на территории Бреста. Сотрудники ОМОНа в тот день работали в гражданской и форменной одежде. Военнослужащие — только по «гражданке».

Брестчанин Владимир Олеси в момент конфликта находился возле дома № 334 на улице Московской. Сам конфликт не видел, но заметил, что в руке одного из них был предмет, похожий на трубку, который на свету издавал «металлический блеск». Владимир сообщил, что слышал звуки потасовки и выстрелы. После этого он ушел и сообщил милиционерам о том, что возле дома была стрельба.

В суде должны были выступить еще два свидетеля, однако они не приехали: командующий сил специальных операций Вадим Денисенко и еще один представитель воинской части подали заявления, что не могут присутствовать по болезни. В суде зачитали показания свидетелей, которые они дали во время следствия.

Тогда майор воинской части, который тоже работал на протестах в Бресте, рассказывал, что после того, как Голицын и Гаврилов сдали 11 августа оружие, он пересчитал патроны — и понял, что каждый из них произвел по 2 выстрела.

Гаврилова он охарактеризовал, как человека, который отлично владеет табельным оружием.

После допроса свидетелей суд перешел к исследованию материалов уголовного дела. Те из документов, которые относятся к внутренним, изучат за закрытыми дверями.

https://gazetaby.media/post/sud-po-delu-svidetelya-smertelnogo-vystrela-v-bres/173533/

Минчанин после суток: «На Окрестина людей разделили на «правильных» и «неправильных»

Предприниматель, задержанный на акции, которой не было, рассказал «Салідарнасці» о происходящем сейчас в изоляторах Минска и Жодино.

Минчанин Денис (имя изменено по просьбе героя публикации — С.) несколько дней назад освободился после ареста. Его задержали 28 января. По его словам, он шел с друзьями по улице Кульман в сторону Богдановича. Когда они подошли к школе, рядом остановились микроавтобусы, из которых выбежали люди в масках:

— Может там в тот день и намечалось что-то, люди собирались. Но не было ни флагов, лозунгов. Это не было похоже на акцию. Но теперь, насколько понимаю, для милиции это неважно.

Люди стали разбегаться, но убежали не все. В итоге в бусах оказалось четырнадцать человек, среди них и Денис.

В Советском РУВД на задержанных составили протоколы, описали вещи и отвезли в ЦИП на Окрестина.

— Оформили по шаблону: согласно протоколам, всех нас, четырнадцать человек, задержал «инспектор Бельский». В одно и то же время — 21.10, — рассказал Денис.

На следующий день, в пятницу, начались суды. Большинство задержанных в тот день отправили на сутки. Несколько человек, у которых были заключены договоры с адвокатами, смогли добиться доработки протоколов, составленных с множеством нарушений.

— Меня в тот день не успели осудить, как и одного из соседей по камере. Когда стали истекать 72 часа с момента задержания, мы постучали в дверь камеры, чтобы узнать, что с нами будет дальше.

А дальше на Дениса и его соседа составили новые протоколы — якобы за неповиновение все тому же «инспектору Бельскому».

Когда дело дошло до суда, наш собеседник написал ходатайство на участие в процессе адвоката:

— У меня был заключен договор. Многие просили адвоката, но у людей тут же спрашивали, есть ли договор. И если его не было, адвоката не предоставляли.

Впрочем, адвокат помог лишь отсрочить суд на время доработки протокола. Спустя почти неделю Дениса осудили на 15 суток ареста:

— Это был стандартный конвейер. При этом, первоходам давали по 15 суток, а тем, кто был повторно — по 20-25. Было и одно исключение: моему знакомому, с которым мы гуляли, дали 9 суток вместо 25, хоть он был и повторник. Протокол был составлен с нарушениями, да и судья попалась неопытная, совестливая.

ЦИП: переполненные камеры, холод

С момента задержания Денис чуть больше недели провел на Окрестина. За это время он сменил три камеры. Мы попросили его прокомментировать репортаж Григория Азаренка из окрестинских камер.

По его словам, есть арестованным на Окрестина приходится как суп, так и второе из одной тарелки. У пропагандиста на фото, напомним, было две тарелки.

— Может это был момент, когда людей перевезли в Жодино, — пояснил Денис фото пустых камер в репортаже.

Сам он на Окрестина находился в четырехместных камерах, в которые набивали по двенадцать человек.

— Везде были проблемы с окнами. Они были либо разбиты, либо просто не закрывались. Батареи в камерах не грели, мы все время были в куртках.

Особое отношение к «политическим»

При этом, как рассказал собеседник «Салiдарнасцi», в таких условиях арест отбывают не все:

— В ЦИП сидельцы разделены на две категории: «правильные» и «неправильные» арестанты. У тех, кто сидит по «бытовым» статьям, есть и матрасы, и постельное. У них в камерах работает отопление. У «политических» этого всего нет.

Денис рассказал, что в первую ночь у них в камере на двенадцать человек были два матраса, но утром их забрали. По словам «старожилов», ухудшение условий произошло 23 января.

— Некоторым не передавали туалетную бумагу, мыло. Один из начальников так и говорил людям: «Вы — предатели. И я буду создавать вам нечеловеческие условия».

Что будет приятно вспомнить про Окрестина

Условия содержания были ужасными — холод, скученность, койки без мартасов.

— Но все это компенсируется компанией, с которой ты сидишь. Были преподаватели из БГУ, врачи, историк — неординарные личности. Мы достаточно весело проводили время. Так, что однажды охранники забрали у нас все книги. Видимо, им наше веселье не очень нравилось.

Кроме того, на Окрестина было более разнообразное меню, чем в жодинской тюрьме — еще один небольшой плюс.

Жодино

Условия в жодинской тюрьме после ЦИП Денис сравнивает с санаторием. Здесь было тепло в камерах, были постельное и матрасы, туалетная бумага и мыло.

— Нас водили на прогулки, один раз сводили в душ.

Денис был наслышан о том, что происходило в Жодино прошлой осенью, но ничего этого сейчас он не наблюдал. Персонал, насколько это возможно в тюрьме, был корректным.

— Наверное, все зависит от команды сверху. В этот раз у них не было установки создать нам «особые» условия.

«Доктора можно было прождать несколько дней»

Денис приехал из Жодино заболевшим. Он пока не знает, не коронавирус ли это. Но есть причины не исключать и такой вариант.

По его словам, заболеть в изоляторе не сложно, учитывая тот факт, что камеры переполнены в два-три раза выше нормы. Кроме того, в Жодино к ним в камеру разместили арестанта с сильным кашлем. Он был конфликтным человеком и вскоре сокамерники попросили охрану переселить его.

Позже Денис узнал, что в камерах, где побывал их конфликтный сосед, многие заболели. У одного из заболевших уже на свободе пропали вкус и обоняние.

Не исключено, что именно об этом человеке позже появилась информация в одном из телеграм-каналов: «Он очень неконтактен, недоверчив и часто резок в своих ответах, порой странно себя ведет. (…) У парня сильный сухой кашель. После того как его подселили к нам, мы всей камерой, 10 человек, заболели —  заложило уши, горло и нос».

С лекарствами и витаминами арестованные не испытывали проблем, их свободно передавали родные, а вот у тюремного доктора иногда не было даже настойки валерианы. 

Да и с самим доктором было куда сложнее:

— Иногда его нужно было ждать несколько дней. Когда ребята заболели, они вызвали врача утром, но в течении дня он так и не пришел. Люди были с температурой, некоторым было не очень хорошо.

Я когда приболел, то меня уже освободили, и теперь в домашних условиях. У меня подтверждено заражение коронавирусом, как и у некоторых моих сокамерников. А некоторые там еще, болеют в тех условиях.

Жалеет ли Денис о случившемся с ним? На фоне того, что было в августе, все эти тяготы проще переносятся, тем более, когда к этому готов, когда выходишь «погулять», говорит он.

— Многие были там уже повторно и ни о чем не жалели. Как и я.

https://gazetaby.media/post/minchanin-posle-sutok-na-okrestina-lyudej-razdelil/173522/